– Джен уже сказала вам… насчет ребенка?

Джоэл моргнул:

– Насчет моего ребенка?

– Твоего ребенка? – Чарли расхохотался. – Нет, боже мой, нет! Нашего! А что? Какой ребенок?

– Нет никакого ребенка, – быстро ответил Джоэл, поражаясь тому, как он умудрился ввязаться в такую путаницу. – Я просто не… Виноват. Слишком рано еще. Я плохо спал.

Чарли просто стоял на месте, усмехаясь.

– А… и поздравляю, – пробормотал Джоэл. – Это великолепно.

– Да, знаю. – Чарли заулыбался шире. – Мы просто… понимаете, обычно этого ожидают после свадьбы, наверное…

Наверное, ты ожидал, грустно подумал Джоэл. Ну почему все в мире считают это таким простым и естественным? Ожидание приносит людям только радость, это ведь начало новой жизни… Но сам он ничего такого не чувствовал.

Внезапно Джоэл заметил, что кто-то топчется у его ног и хватает его за брюки. Он посмотрел вниз. Это был большеглазый мальчик. Джоэл знал, что в этой группе должны быть дети с десяти лет, но этот паренек выглядел намного младше. У него были темные вьющиеся волосы, спокойное выражение лица.

– Привет, Люк! – благодушно заговорил Чарли. – Отойди в сторонку, пожалуйста. Ты знаешь правила.

– Я только поздороваться…

– Но не так. Идем.

Джоэл улыбнулся мальчику, когда Чарли отцепил его от спортивных штанов, – вообще-то, им даже не позволялось трогать детей – и сказал:

– Ну, в чем дело?

Люк уставился на него.

– Не беспокойся, – сказал Чарли Джоэлу. – Он просто… Ох, тебе и знать не захочется его историю…

Джоэл знал такие истории.

– Ему просто нужно внимание, вот и все. А он не очень понимает, как его добиться.

– Мм… – промычал Джоэл. – Привет, Люк, мне нужно, чтобы кто-то помог приготовить обед, ты согласишься?

– Да! – воскликнул Люк. – А ты правда американец?

– Нет, – ответил Джоэл. – Я просто смотрел много фильмов и теперь притворяюсь.

– Ох…

Люк немножко подумал. Потом изобразил жуткий американский акцент:

– Ма-а-гу я тож-жи так де-е-лать?

– Конечно, – кивнул Джоэл и увел мальчика к палатке, которую Джен называла столовой.

Но он умудрился спохватиться, по пути извинился перед Джен и поздравил ее.

– Извини, – сказал он, поправляя очки.

И Джен самодовольно улыбнулась и сказала, что всякие мелочи перестают тебя беспокоить, когда ты беременна, потому что ты знаешь: происходит нечто куда более важное, и, как обычно, окончательно его запутала, так что он поспешил вернуться к делу.

Мальчики принялись носиться вперегонки по заснеженному лугу, и их крики и облака пара от их дыхания казались Джоэлу веселыми. Приготовив ланч, он присоединился к одной из команд, и беготня на равнине почему-то напомнила ему жутко стерильные спортивные залы, в которых он проводил так много времени, когда останавливался в городских отелях. Они все были одинаковыми, в них он видел одинаковых людей, то и дело смотрящихся в зеркала, одержимых самими собой и тем, как они будут выглядеть в «Инстаграме» и на фотографиях, их волновали только собственный брюшной пресс и совершенство тела. И он, наверное, был таким, подумал Джоэл. И множество раз он ловил взгляд какой-нибудь девушки и приглашал ее на обед, и та болтала о диетах и о том, почему лучше всего быть веганом, какие соки полезнее всего, сколько пользы в овсянке, – а он просто прикидывал, как с ней переспать, и оба они жили напоказ, постоянно поглядывая в зеркало…

Джоэл попытался представить Флору в спортзале, и от этой попытки его губы скривились. Он просто не смог – Флора и спортзал не сходились вместе. Флора, с мягкими изгибами ее тела, с необычайно светлой и нежной кожей, на которой любое прикосновение оставляло след…

Но здесь во всех отношениях было лучше, чем в гостиничных спортзалах: Джоэл напрягался всем телом, мальчики смеялись, и Чарли тоже присоединился к ним, и упал, и со смехом поднял руки, сдаваясь. А ведь он был крепок, как никто, о чем Джоэл много раз думал. Флора могла предпочесть его, и все было бы прекрасно…

А может, ей и следовало выбрать Чарли. Может, ей следовало носить ребенка Чарли – или Тиарлаха, как она его называла на старом языке. Это не Джен должна была ухмыляться, как цирковой клоун. Это Флора должна была стать счастливой.

И абсолютно не должно быть такого, чтобы Флора плакала дома в одиночестве. Джоэл прекрасно это знал. Знал. Но он не мог… Просто не мог. И потому он бежал все быстрее и быстрее в морозном воздухе, чувствуя, как обжигает его легкие – и это было приятное жжение, – а мальчишки второй команды обиженно кричали, что он пользуется преимуществом длинных ног, а его команда прыгала от радости. Ему бы убежать за пределы лагеря, если было бы можно, и мчаться вверх до гребня холма, а потом разом перепрыгнуть на соседний остров и на следующий или на материк и нестись от холма к холму, потому что его что-то преследовало, его всегда что-то преследовало, а он не знал, что это такое или как это остановить.

А день продолжался, и низкое зимнее солнце уже опускалось. Джоэл огляделся вокруг. Люк, темноволосый мальчик, стоял неподвижно, наблюдая за тем, как золотой круг опускается в море, и лицо его было умиротворенным.

И Лорна, и Флора уже начинали походить на людей, переживших некую войну.

Лорна заметила, что Флора выглядит крайне усталой. По-настоящему измученной – да, на ее светлой коже с легкостью появлялись тени, но сейчас круги у нее под глазами стали темными, фиолетовыми, а ошеломительные бледные волосы казались сухими и тонкими, в то время как талия под фартуком продолжала полнеть.

– Флорес! – воскликнула Лорна, с искренней озабоченностью обнимая ее. – Неужели ребята до сих пор ничего не заметили? Правда?

– Ты же знаешь, какие они, – устало откликнулась Флора.

Они вместе заглянули в «Харборс рест», где Лорна убедила Флору съесть тарелку супа, хотя, конечно, и в «Кухне» готовили отличный суп – традиционный сытный шотландский: куриный с луком-пореем и овощами. Но она знала и то, что Инге-Бритт оптом закупает супы «Хайнц», а иногда тарелка томатного супа «Хайнц» буквально обновляла душу. Да ей и самой его хотелось.

– У Финтана мысли постоянно невесть где, а Иннес пытается в чем-то разобраться… Ну, – сказала Флора, – похоже, Эйлид приедет на Рождество.

– О-о-ох! – удивленно воскликнула Лорна.

Сбежавшая жена Иннеса ненавидела жизнь на острове, и это было первой причиной их разрыва, ее увлекли яркие огни Инвернесса.

– Ты думаешь?..

– Я думаю, Агот слишком привязалась к Муру, – ответила Флора. – Ты вообще можешь представить, что она вытворяет в доме своей матери?