– Кроме уже описанных мной последствий, вполне привычных для попавшего в «тень» города, возникло еще одно, непредсказуемое. – Виктор Михайлович заговорил сдержанно и несколько холодно. – Простите, но скоро вы сами все увидите, я пока не имею права что-либо рассказывать.

– Хорошо. Но кто вы такой? – Лаки тоже стал сдержанно-деловым, задав вопрос вежливо, но жестко.

– Руководитель местного филиала конторы. Здесь, в отличие от Центральной России, плотность населения крайне низкая, города расположены на расстоянии в сотни километров друг от друга, поэтому в каждом райцентре есть такие отделения. Ну а у нас хотели создать филиал с полным набором отделов, пусть и не такой многочисленный, как принято в Центре, и даже подготовили место для постройки корпуса. Но вот как вышло – основную часть оборудования получили, коллектив практически собран, и мы, не имея нормального помещения, должны начинать работу с изучения новой «тени» изнутри, а не по отчетам и памяткам «В случае опасности следует…». Вы, Ната, уже познакомились с одной из наших сотрудниц, Инессой. Она сейчас решает вопрос, какую работу вам поручить, учитывая вашу…

– Учитывая отсутствие у меня хоть какой-то из необходимых вам профессий, – хмыкнула я. – Гуманитарию среди ученых-физиков и технарей всегда сложно, а им со мной – тем более. Я – чемодан без ручки.

– Ну зачем вы так? – с укором сказал обернувшийся к нам с переднего сиденья Алексей Александрович. – Оскорбляете саму себя.

– Я ничуть себя не оскорбляю. Вам нужны мои особенности, проявляющиеся рядом с установкой. – Я пожала плечами. – И в то же время я для обычной работы в конторе совсем не приспособлена. Была бы хоть поварихой, а то – музейный сотрудник. До сих пор не понимаю, как я тогда в коридоре сама себя не подстрелила, с моими-то «талантами». Гуманитарий на тропе войны, спасайся, кто может.

– Как обезьяна с гранатой, – рассмеялся Лаки. – Ты тогда это несколько раз повторила, хорошо, те дураки этого не услышали, а то бы поняли, что ты уже на пределе. Но кое-что ты все же умеешь, и в команде ты – совсем не лишняя, не прибедняйся. Ты умеешь работать с информацией, анализировать ее, тебя хотели к аналитикам перевести. Нам не только физики нужны, но и гуманитарии – у вас тоже есть чему поучиться.

– Инесса говорит примерно так же, – согласился Виктор Михайлович. – Команда на то и команда, что каждый дополняет других, а супермены нам не нужны. Все, приехали, дальше только пешком. Простите, но это зависит от… Сами увидите.

Мы вышли из машины. Сзади, на некотором отдалении от нас, возвышались жилые дома: уже не высокие, а этажа в три всего, но тоже многоквартирные – пестрые, с затейливыми балкончиками, эркерами и даже башенками, словно игрушечные. Впереди же… Я моргнула.

– Пойдем.

Виктор Михайлович шагнул на немного ушедшие в песок, но все же возвышавшиеся над ним бетонные плиты узкой дороги, с которых ветер смел молодой снежок, нагнав небольшие сугробы в канавы по обочинам. Над этой дорогой была перекинута обернутая желтой стеклотканью с торчащими кое-где клочками стекловаты арка теплотрассы, за ней шли постройки: два ряда балков и видневшийся за ними ряд бараков уходили влево, справа, параллельно дороге, тоже стоял то ли барак, то ли просто длинный дом – немного дальше, и небольшое бетонное здание клуба (об этом гласила вывеска) – ближе.

– Все это появилось в вечер первого нападения, – кивнул на постройки Виктор Михайлович. – Ната, вам помочь?

– Нет, спасибо.

Я, словно во сне, повернула за ним налево – в узкую, только одной машине проехать, улочку между балками. Она оказалась заметена снегом намного больше остальных – осевшими и почерневшими сугробами, которые только слегка припорошило сыпавшей с неба крупкой.

– Девочка была здесь? – Виктор Михайлович указал на один из двориков.

– Да, только я шла с той стороны. – Я, уже ожидавшая этого вопроса, кивнула на противоположный конец коротенькой улочки.

– Мы нашли их через несколько часов. Девочка тогда очень испугалась и пошла искать людей. Она помнила только, как упала и что ее мама и папа «уснули». Им повезло: гипотермия хоть и вызвала сильнейшую пневмонию и обморожение, все же замедлила обменные процессы, сохранив им жизнь. Сейчас взрослые пусть и в тяжелом состоянии, но уже идут на поправку. Оба помнят лишь то, что супруги и что у них есть дочь. Мы смогли по следам приблизительно рассчитать траекторию выстрелов: ваше присутствие несколько искривило пространство, очень незначительно, но этого хватило, чтобы они остались живы. Вы хотите осмотреть эти дома?

– Да. – Я, пошатываясь шатаясь от слабости и усиливающегося волнения, пошла вперед.

Один балок, второй, третий, перекресток, два перпендикулярных улочке ряда вагончиков[7], и первый из них – серовато-зеленый, с обитой рубероидом пристройкой. Я обошла его, поднялась на ступеньку низкого крыльца, потянула фанерную дверь, шагнула в полутемный тамбур. Еще одна дверь, слева, обитая белым дарнитом: зимой здесь всегда нужно утеплять жилье. Широкий порог с проходящими под ним трубами отопления и водопровода. Я перешагнула его, даже не задумываясь, какой длины делать шаг, а мои спутники споткнулись с непривычки. Крохотная прихожая, старая радиола на холодильнике, и тишина пустого, наполненного зимним холодом дома. Я повернула ручку радиолы, попыталась поправить проволочную самодельную антенну, но в динамиках стоял только треск: в этом мире использовались другие частоты. Снова невысокий порожек и крохотная комната-зал, в которой, казалось, было еще холоднее, чем на улице. Верно, в пустых домах всегда скапливается такой холод. Я подошла к окну и почему-то открыла фрамугу, автоматически накинув на вертушку защелки висевший на гвоздике шнурок, чтобы фрамуга, упав, не разбила нижнюю часть стекла; потом обернулась к спутникам, опершись на голый подоконник со следами от когда-то стоявших на нем горшков, и дернулась: мне показалось, что с окна на пол тяжело спрыгнул кот. Едва не упав от резкого движения, села на ледяной стул: за эту небольшую прогулку я совсем вымоталась. Лаки тоже тяжело опирался о косяк двери.

– Ната, вам плохо? – Ко мне сразу подскочил Алексей Александрович.

– Нет, просто устала от ходьбы. Все в порядке.