калмыцкие степи и последующей работы в течение года с небольшим Бобровников составил «Грамматику монгольско-калмыцкого языка». Она вышла в Казани в 1849 г. и получила половинную Демидовскую премию в 1851 г. Профессор Ковалевский при всей суровости рецензии признал за автором самостоятельность изысканий, строгую добросовестность, оригинальность и смелость взглядов. Академик О. Н. Бетлингк назвал «Грамматику» замечательным явлением в современной филологии.

Были отмечены половинными премиями также «Грамматика калмыцкого языка» профессора Казанского университета А. В. Попова (1849 г.), «Начальные основания гайканского языка» Н. Бероева (1851 г.).

Профессор грузинского языка Петербургского университета Д. И. Чубинов получил две полные Демидовские премии за «Грузино-русско-французский словарь» (1840 г.) и «Русско-грузинский словарь» (1847 г.). Языковед П. К. Услар, заложивший основы изучения кавказских языков, был награжден половинной Демидовской премией за труд «Абхазский и чеченский языки» (1864 г.).

К выдающимся русским тюркологам относятся востоковеды А. К. Казембек и И. Н. Березин. Они составили грамматики и словари по различным тюркским языкам, описали многие диалекты, создали капитальные труды по фольклору и литературе тюркоязычных народов.

Востоковед А. К. Казембек получил схоластическое мусульманское образование и в 1823 г. принял христианство. В 1826–1849 гг. был профессором Казанского университета по персидской и турецкой словесности, в 1835 г. его избрали членом-корреспондентом Петербургской Академии наук. В 1849 г. он возглавил кафедру персидской словесности, а в 1855 г. Казембек становится первым деканом факультета восточных языков Петербургского университета.

А. К. Казембек — автор трудов по истории Кавказа, Ирана, Средней Азии, Крыма, а также по истории ислама. Ему принадлежат многие работы по иранистике и тюркско-татарским языкам. Важнейшие его работы не были отмечены премиями. Внимание Демидовской комиссии привлекли лишь «Грамматика турецко-татарского языка» и «Учебное пособие для временного курса турецкого языка», отмеченные половинными премиями 1841 и 1855 гг. Последний краткий курс рецензировал академик Б. А. Дорн, сообщивший, что «автор вызвался открыть для офицеров курсы турецкого языка безвозмездно в одном из заведений Военного ведомства. Ему дозволили читать лекции в Военной академии. Здесь у него собрался довольно многочисленный круг слушателей, которые под его искусным руководством сделали быстрые успехи в изучении турецкого языка» [65, с. 92].

Востоковед И. Н. Березин пополнил знания о Востоке сведениями, полученными в результате нескольких научных экспедиций по Дагестану, Закавказью и северной части Персии. С 1846 г. он занял кафедру турецкого языка в Казанском университете, а в 1855 г. переехал в столицу в связи с переводом кафедры в Петербургский университет. Труды его посвящены истории, филологии, лингвистике и археологии Ближнего и Среднего Востока. Его работа по диалектам персидского языка отмечена почетным отзывом (1854 г.).

Лауреатом полной Демидовской премии по языкознанию стал О. А. Гошкевич, человек необыкновенной судьбы, жизнь которого была полна приключений. 24 года провел он в чужих краях, трижды на парусных судах огибал земной шар, терпел кораблекрушение и томился в английском плену. Гошкевич в совершенство владел 13 иностранными языками.

Уроженец маленького белорусского села, сын сельского священника, Гошкевич еще в бурсе почувствовал тягу к точным естественно-научным знаниям и лингвистике. Ему удалось поехать в Китай в составе русской духовной миссии. Вернувшись оттуда через десять лет, он свободно владел диалектами китайского языка и стал служить чиновником Азиатского департамента Министерства иностранных дел. В качестве переводчика он участвовал в плавании на фрегате «Паллада» вместе с И. А. Гончаровым, оставившим известное описание этого путешествия.

Экспедиция имела целью «обозрение российских колоний в Северной Америке» и заключение договора с Японией. В Японии Гошкевич основательно занимался японским языком, и там же у него родилась мечта — составить словарь. Он скупал японские книги, карты и даже написал одну треть словаря. Продолжал работу и в английском плену, куда попал при возвращении из Японии домой. Шесть месяцев, изо дня в день, автор и его помощник японец переписывали и уточняли иероглифы японского словаря.

В первых числах декабря 1856 г. О. А. Гошкевич вернулся в Петербург. 18 декабря последовало «высочайшее соизволение» на издание словаря за казенный счет. Еще через восемь месяцев «Японо-русский словарь» был издан Азиатским департаментом МИД России. На лицевой стороне книги по-русски написано: «Составлен Иосифом (Осипом, — Н. М.) Антоновичем Гошкевичем при помощи японца Татибана Косая» (1857 г., полная Демидовская премия 1858 г.).

Современный историк Синтаро Накамура пишет: «На следующий год после выпуска этот словарь был удостоен Демидовской премии Петербургской императорской академии. Кроме того, этот словарь получил высокую оценку европейских японоведов» [92, с. 185].

Интересна и судьба японца Косаи. В 1855 г. он тайком уплыл с русскими в Россию. По пути вместе с Гошкевичем оказался в плену, и лишь после окончания Крымской войны, где-то в апреле 1856 г., их освободили и вернули в Россию. Косаи остался в Петербурге, где преподавал японский язык.

Год выхода словаря стал годом признания Гошкевича как ученого-синолога и как дипломата. На него посыпались почести, денежные награды, ордена. Как уже сказано, Академия наук увенчала словарь полной Демидовской премией с вручением его автору золотой медали. Гошкевич получил приглашение в Казанский университет, бывший в то время центром деятельности многих востоковедов. Там он должен был занять должность профессора кафедры японского языка. Однако вскоре Гошкевича назначили первым русским консулом в Японии. Он хорошо знал эту страну и доброжелательно относился к ее народу. Когда японское правительство решило послать своих студентов в Россию, в деле организации обучения первой группы оно целиком полагалось только на Гошкевича. Возвратившись из Японии в феврале 1866 г., в русской столице он встретил первых шестерых студентов из страны восходящего солнца.

ПЕДАГОГИКА

Внимание комиссии по присуждению Демидовских премий привлекали и труды по педагогике, многие из которых были увенчаны наградами. Так, Демидовская комиссия присудила половинные премии: по педагогике — педагогу, писателю и переводчику И. И. Ястребцову за работу «О системе наук, приличных в наше время детям, назначаемым к образованнейшему классу общества» (1834 г.), сенатору А. И. Крузенштерну за сочинение «О преподавании в европейских странах и в России» (1838 г.), по сурдопедагогике — В. И. Флери за книгу «Глухонемые, рассматриваемые в отношении к их состоянию и к способам образования, самым свойственным их природе» (1836 г.) и Борману за рукопись «Курс обучения глухонемых изустному слову» (1861 г.).

После окончания Царскосельского лицея А. И. Крузенштерн был причислен к Министерству иностранных дел. В 1832 г. его перевели в Варшаву, через пять лет назначили членом совета народного просвещения в Царстве Польском. Из многих написанных им сочинений напечатано в 1837 г. одно, причем на французском языке, «О преподавании в европейских странах и в России», которое и было отмечено премией в следующем году.

В. И. Флери начинал свою службу наставником в институте глухонемых, затем стал инспектором и директором его. Он ввел много усевершенствований в мимический язык. Долгие годы трудился почти один, без помощников. В 1837 г. Флери взял малолетних воспитанников и поместил их в институт глухонемых. Здесь они росли и воспитывались, закончили гимназию, университет