Кучер, как только получил плату, тут же развернул свой экипаж и, то и дело нахлестывая лошадей, умчался прочь. Я занервничала еще больше. До того еще была какая-то надежда, что Ингельда просто зачем-то потянуло в бедняцкие районы. Может, у него там жена тайная? Ну да, надо было меньше слезливых женских романов читать, это только там благородный влюбляется в простолюдинку и тайно на ней женится. Явно не про Ингельда: сильно подозреваю, что этот прагматичный субъект если когда и женится, то исключительно по расчету.

Между тем Ингельд уверенно двинулся по улице, не слишком обращая внимание на немногочисленных прохожих, провожавших его настороженными взглядами. Под его ногами тихонько похрустывала подмерзшая и размокшая от утреннего дождя земля. Нормальным тротуаром или хотя бы и не слишком ровной брусчаткой тут и не пахло. И вообще, серые маленькие дома, разбитая копытами и колесами повозок после дождя, да так и застывшая, прихваченная морозом, дорога, голые деревья – все выглядело здесь уныло.

Зима скоро.

Приземистый двухэтажный дом, кажется, единственный такой на всю улицу, остальные гораздо скромней по размеру. Маленькие окошки первого этажа почти вровень с землей. Жидкий старый забор, потемневшие от времени деревянные ворота. Ингельд уверенно остановился перед ними и коротко постучал. Открыли нам почти сразу же и впустили без всяких разговоров. Впрочем, плечистый привратник, прежде чем отступить в сторону, пропуская посетителя, почти минуту всматривался в его лицо и потребовал показать, что под плащом. Я тут же на вполне законных основаниях высунула из-под плаща свой чешуйчатый нос – уже порядком надоело прятаться. Привратник молча кивнул, открывая створки чуть шире. Петли тяжелых ворот даже не заскрипели, а просто-таки истерично взвизгнули. Такое ощущение, что их специально не смазывают. А может, и в самом деле? Самая древняя в мире сигнализация.

Во дворе вопреки моим ожиданиям никого не было, если не считать, конечно, облезлого пса, мелко подрагивающего от холода под крыльцом. Бедная животина, мне-то под плащом тепло.

А вот в доме нас встретили, сразу же открыв после короткого стука, и проводили в просторную, жарко натопленную комнату с большим камином. Несколько кушеток, свечи в простых медных подсвечниках, на полу ковер, хоть старый и потертый, но, видно, когда-то был довольно дорогим. Вообще вся эта комната выглядела чуждой и не подходящей не только всему бедняцкому району, но даже и дому, в котором коридоры сырые и обшарпанные, а рамы на окнах потемневшие от времени и, кажется, даже подгнившие. Словно в этом доме никто уже давным-давно не живет, да и следят за ним не слишком хорошо, и только эта комната специально предназначена для тайных встреч. Или даже не тайных, а просто на нейтральной территории. Ингельда ведь тут определенно знали, более того, он, скорее всего, в этом доме бывает уже не первый раз, вон как уверенно себя ведет.

Мужчина, расслабленно сидевший на одной из кушеток и неторопливо попивающий что-то горячее из округлой чашки, не подходил этому месту и этому дому еще больше, чем комната с камином. Хорошо одетый, вальяжный, с холеным лицом. Ну прямо какая-то явка заговорщиков, не иначе. И во что я влипла за компанию с этим авантюристом, а?

– Добрый вечер, друг мой, – между тем поприветствовал мужчина. Тон, впрочем, у него был немного суховатый, сквозь него чуть заметно проскальзывали нотки истинных эмоций, вполне благожелательных, как ни странно.

– И вам доброго вечера, Трагат, давно не виделись, – невозмутимо отозвался Ингельд, отдал свой плащ провожатому. – Мне, как всегда, нужны ваши услуги.

– Не сомневаюсь, – мужчина коротко улыбнулся, – до сих пор наше сотрудничество было весьма плодотворным. Я осведомлен о некоем недавнем… происшествии в вашем доме. Спешу заверить, что это были не мои люди.

– Знаю, – спокойно согласился Ингельд. – Это были весьма нахальные гастролеры, которых уже достаточно давно разыскивала не только тайная стража, но и разведка. Если к вам за помощью обратятся оставшиеся в живых члены этой группы, настоятельно советую им отказать. Иначе вам вряд ли удастся избежать пристального внимания тайной стражи.

Мужчина кивнул, давая понять, что принял совет к сведению, как уж там он отнесся к подобному заявлению, больше похожему на завуалированную угрозу, – непонятно, однако резко сменил тему разговора:

– Я смотрю, вы обзавелись фамильяром, советник?

– Да, выпал случай. Она еще весьма молода и непоседлива, не возражаете, если погуляет немного по дому, пока мы будем беседовать?

Гулять по этому мрачному и не очень чистому дому мне не хотелось совершенно, но собеседник Ингельда благосклонно дал свое разрешение.

– Кэт, пойди прогуляйся, осмотрись. Только далеко не уходи и дом не покидай.

Я озадаченно моргнула, пытаясь сообразить, на что мне сейчас прозрачно намекают. То ли Ингельд хочет выставить меня из комнаты, чтобы не подслушала чего ненароком, то ли предлагает слегка пошпионить. Я вздохнула и пошла. Осматриваться.

С Трагатом советник имел дело второй год. И первое, что о нем можно было сказать: очень неординарная личность. Манеры и почти правильная речь выдавали образование, доступное лишь аристократам и, в меньшей степени, очень богатым людям. Можно было предположить, что этот человек или обедневший дворянин, или бастард, получивший хорошее образование, но не признанный отцом. Впрочем, для Ингельда это было куда менее важно, чем личные качества Трагата. А личные качества… надо быть очень не простым человеком, чтобы не только первым создать, но и заставить успешно работать такую организацию, как гильдия убийц. Разумеется, такие попытки предпринимались и до него, но подобные объединения скорее напоминали не гильдию, а банды, к тому же враждующие друг с другом за лидерство, и каждая такая банда пыталась насаждать свои порядки. В столице в то время было весьма неспокойно. В конце концов, его величеству надоело, что столица королевства напоминает рассадник криминала; получившая строгий выговор городская стража в короткие сроки и максимально жестко навела порядок. Еще несколько лет после этого любого, кто выступал с предложением об объединении, тихо приканчивали свои же.

А потом появился Трагат и все-таки создал гильдию, став ее мастером. У него хватило ума и изворотливости обзавестись крепкими связями в городской (ходили даже слухи, что там служит его хороший приятель) и тайной страже, объединить вольную преступную братию под своим началом и даже не вызвать их недовольство тесными связями с властями. Тем не менее всем известно, что своих гильдия не сдает, с проштрафившимися разбираются в узком кругу, даже стараясь вытащить из тюрьмы тех, кто попался. Но главное, что позволило новообразовавшейся гильдии процветать, это то, что Трагат умел быть полезен даже тем, кто по всем законам должен был за ним охотиться. К тому же придумал новую статью доходов для гильдии. Вряд ли кому-то еще могло бы прийти в голову, что наемным убийцам иногда выгодней не убивать своих клиентов. И впрямь выходило, нет большой разницы, платит кто-то за свою жизнь или за чужую смерть. За жизнь оказалось значительно выгодней, поскольку можно взять плату не единожды. Впрочем, подобные услуги оказывались лишь избранным клиентам, в число которых входил и Ингельд. Очень недешевое удовольствие, однако хотя бы с этой стороны он мог быть спокоен за свою безопасность, гильдия старалась поддерживать свою репутацию, и перекупить заказ, любой, было почти невозможно. Ну и Трагат с лихвой компенсировал эти затраты полезной информацией.