Нелли Анатольевна очнулась после рассвета. Они лежали на полу, там, где любили друг друга несколько часов назад. Она вскочила в панике и не успокоилась даже тогда, когда услышала храп мужа, доносившийся из соседней комнаты. Торопливо оделась и тихим голосом стала будить Андрея, умирая от стыда и не зная, как посмотрит ему в глаза, когда он проснется.

Когда Андрей встал и начал быстро одеваться, Нелли Анатольевна проговорила, не глядя ему в лицо:

– Поверь, я не знаю, как это произошло. Мне до смерти стыдно перед собой и перед тобой.

Он присел рядом с ней, повернул к себе ее лицо и произнес шепотом:

– Не стыдись. Это было чудесно. Хоть я пришел пьяный, но то, что произошло, похоже на ураган. Оно потрясло меня, и я никогда не забуду его вкус. Наоборот, буду мечтать о нем еще.

– Нет. Это не должно повториться. Не забывай, что я гожусь тебе в матери.

– Да я не забываю… И буду помнить о том, что ты прекрасная женщина.

– Пожалуйста, забудь обо всем. Останемся друзьями. Во всяком случае, я не позволю повторений. И давай не будем встречаться хотя бы недели две, пока я не наберусь смелости вновь посмотреть тебе в глаза.

Андрей не послушался. В первый же день после выходных он постучал в дверь кабинета главврача. Она вскочила, сердцем учуяв, что это он, и встретила его в крайнем смущении. Андрей сказал, что ему захотелось проведать ее, но Нелли Анатольевна попросила, чтобы он не задерживался у нее надолго.

– Хорошо. Можно мне прийти к тебе домой еще раз? – спросил он, стоя в дверях.

Она ответила с сомнением в голосе:

– Но имей в виду, что муж будет дома. И мы будем сидеть на кухне как близкие друзья, пить чай и жаловаться друг другу на жизнь.

– Это будет здорово!

В субботу она начала ходить по квартире взад-вперед, ничего не делая, и когда подошел час прихода Андрея, куда-то отослала мужа и стала взволнованно готовиться к встрече…

С той субботы Нелли Анатольевна стала принимать Андрея постоянно, в любое время, когда он того желал.

Эта связь подарила ему такое счастье, о котором он даже не мечтал, счастье без каких-либо побочных осложнений. Он чувствовал, что с Нелли Анатольевной насыщается до отказа. Она преподносила ему все в самом лучшем виде. Кормила его самой вкусной едой, поила кипяченой и фильтрованной водой, как делают матери для своих маленьких детей. В сексе она позволяла ему все – не только ради того, чтобы Андрей испытывал еще большее наслаждение, чем прежде, как оно обычно и происходило, а потому, что сама получала необыкновенное удовольствие, изучая его тело и любя его без всякого стеснения, целуя так жадно, словно готовилась съесть. Нелли Анатольевна занималась сексом так, будто делала это в последний раз в жизни и боялась впоследствии пожалеть, если не позволит себе сделать то-то или так-то.

Встав с постели, они садились, как закадычные друзья, на кухне, пили чай и беседовали обо всем, даже о политике, хотя Андрей предпочитал не говорить с ней, желая избежать разногласий. Но любопытство временами побуждало его задать тот или иной вопрос на эту тему. И когда они сблизились еще больше, и он узнал обо всех подробностях ее жизни, то стал откровеннее выражать удивление по поводу ее приверженности коммунистическим идеалам.

– Интересно, что дал тебе социализм, раз ты так держишься за него?

– То, что и всем.

– Я не знаю, что он дал всем, но предположим, что-то он им дал. Ты одна из тех, кто заслуживают гораздо больше, чем получили. Ты превосходный специалист, с большим опытом, преданная своей работе, отличный руководитель поликлиники… И посмотри на себя: заработок, не намного превышающий зарплату медсестры, квартира из двух комнатушек, ты каждый день ездишь на работу в переполненном транспорте… Хотя заслуживаешь свою машину. Знаешь, как бы ты жила на Западе?

– Знаю, но я не хочу и не мечтаю уехать. Ты во многом прав. Но я считаю, что решение этих проблем лежит не в отказе от социализма, а в исправлении ошибок. Нужно держаться за социализм и не разбазаривать достигнутое. Это правда, что мы лишены многих благ, и нельзя сказать, что живем в изобилии. Зато у нас есть все необходимое для жизни и развития. За разговорами о мелочах и второстепенных нуждах нельзя забывать главного: если бы не социализм, мы не стали бы великой державой и народом, достигшим побед во всех областях жизни.

Часто слова Нелли Анатольевны задевали патриотические чувства Андрея, и тогда он умолкал, задумавшись. Но эти чувства вскоре угасали. Беспокойство о величии страны в целом не шло в сравнение с его беспокойством по поводу того жалкого положения, в котором находился он сам и которое хотел изменить.

Нелли Анатольевна хорошо понимала его точку зрения. Но не пыталась повлиять на Андрея и заставить изменить свои убеждения. Во-первых, сложившиеся обстоятельства делали эту задачу почти невыполнимой, а во-вторых, она видела в нем молодого человека, не обладающего достаточным жизненным опытом, чтобы избрать правильную жизненную позицию. В эти минуты она начинала относиться к нему чисто по-матерински и осуждала себя за любовную связь с ним. Сжигаемая сожалением, решала незамедлительно порвать эти отношения, но вскоре – не осознавая, в какой момент произошла перемена – обнаруживала, что бросается в другую крайность: безумную любовь к Андрею.

Главврач переживала огромное, но запоздавшее чувство – любовь своей осени. После каждой встречи с Андреем горько рыдала, как после последнего свидания. В печали ее не было ненависти или злобы. Нелли Анатольевна оплакивала свою любовь, обреченную заранее. Меч, вознесенный над их отношениями, омрачал ее душу. Этот меч мог опуститься в любую минуту, – если не рукой Андрея, то неумолимой рукой времени.

Она хорошо сознавала, что если даже они оба забудут о двадцати годах, разделявших их, то время не забудет ни в коем случае.

В итоге рукой, опустившей меч, стала ее собственная. Не потому, что она перестала его любить, а потому, что однажды постигла тайну, как сохранить эту любовь навеки. И пришла к убеждению, что именно ей надлежит погасить это пламя прежде, чем его потушит ветер времени. Или его задует Андрей. Или оно угаснет само, когда иссякнут питающие его силы. Прежде, чем оно превратится в холодный пепел. Чтобы эта связь осталась в памяти Андрея живой и пылающей, ее следовало погасить самой.

Нелли Анатольевна нашла подходящий случай, когда Андрей решил посоветоваться с ней по поводу своей дальнейшей учебы и получения звания специалиста. Она поддержала идею и обещала посодействовать.

За короткий срок главврач помогла Андрею получить направление на учебу в Московский медицинский институт.

– У меня там есть старый друг, Леонид Борисович, заведующий кафедрой терапии. Он обязательно тебя поддержит. Я редко обращаюсь к нему с просьбами.

И действительно, Леонид Борисович откликнулся неожиданно быстро, и за считанные недели все вопросы с поступлением Андрея были решены.