ногах стоять остались единицы. Этим и прекрасна мясорубка, своей непредсказуемостью и скоростью; бои редко когда принимали затяжной характер. Точнее, помимо Ратибора, на своих двоих держалась всего лишь пара ристальщиков, лидиец Булжут и вифириец Дуйгар, принадлежавшие как раз к тем воителям, что предпочли осторожничать с самого начала данной резни. Собственно, именно поэтому они были до сих пор живы да свежи. Но вечно увиливать от боя не получится, это понимали все. И вот, хочешь не хочешь, пришло время биться.

Лидиец с вифирийцем, не обращая друг на друга никакого внимания, синхронно зашли на Ратибора с двух сторон, и не один только дюжий ратник заподозрил, что воины были в связке. Булжут с ходу метнул в рыжебородого витязя копьё, тут же им отведённое мечом в песок, как будто это был обычный выпад. Но в спину Ратибору мгновением позже полетел нож, кинутый Дуйгаром. Благодаря звериному чутью, помноженному на отменную реакцию, молодому богатырю удалось успеть сделать шаг в сторону, и нож, изначально устремившийся русичу аккурат между лопаток, вонзился тому в левое плечо. Едва заметно поморщившись, рыжеволосый великан резко развернулся и швырнул в Дуйгара одноручный топорик. Вифириец умудрился отбить его своим клинком, но тут же вслед просвистело мигом выхваченное Ратибором из песка копьё Булжута. И вот его парировать оппонент уже никак не успевал. Копьё вонзилось Дуйгару аккурат в правую щёку и, с хорошо знакомым, отвратным хлюпающим звуком прошив череп насквозь, на добрые две пяди вышло лезвием со стороны затылочной области. Вифирийский боец, которого сильным броском откинуло на пару саженей назад, умер тотчас, похоже, сразу отлетев в небесную опочивальню к своей, до сих пор втайне почитаемой, богине Умай.

Тем временем Булжут, малость замешкавшийся из-за того, что остался лишь со щитом, быстро подобрал у кого-то из павших собратьев по ристалищу одноручный палаш и шустро сиганул к Ратибору, надеясь воспользоваться благоприятно складывающимся ходом боя, ведь рус был ранен и на данный момент вооружён всего лишь одним коротким клинком. Раздался скрежет стали о сталь, когда два меча встретились в воздухе, после чего лидиец инстинктивно вскинул широкий прямоугольный щит, закрывшись им на секунду-другую и упустив в то же мгновение могучего исполина из виду. Ратибор же только этого и ждал. Короткий, прямой, но мощный пинок ногой по центру щита опрокинул Булжута навзничь. Вонзившийся следом противнику в правую голень меч рыжебородого витязя заставил лидийца закричать от боли и инстинктивно поползти назад. Дюжий русич тем часом даже не стал доставать свой клинок из ноги оппонента; сделав несколько шагов в сторону, он подкинул мыском попавшуюся на глаза двуручную секиру убитого им ранее широкоплечего дакийца. После чего, привычно поймав её за рукоять, не спеша направился к кое-как поднявшемуся, хромающему Булжуту, уже успевшему выдернуть из голени одноручный палаш рыжегривого воина. Лидиец по привычке закрылся щитом, но это снова оказалось бесполезно; Ратибор парой всесокрушающих ударов развалил его в щепки, а затем финальным могучим взмахом покончил с неприятелем, всадив лезвие секиры по обух в сердце последнего из противников. Стоит ли говорить, что жалкая попытка блокировать одноручным клинком сильнейшую плюху молодого богатыря была заранее обречена на неудачу. Булжут рухнул на спину как подкошенный; из его груди, слегка подрагивая навершием рукоятки, торчала позаимствованная Ратибором в ходе боя добрая двуручная секира.

— Ущипни меня Ахриман за левую булку, если я вру, но как же хорош этот варвар!.. — не удержавшись, с чёрной завистью восхищённо прошелестел стоящий за угрюмым императором военачальник Геркант, впрочем, тут же осёкшийся.

— Ещё раз вякнешь при мне что-нибудь подобное, — испепелив служивого яростным взором, гневно просипел Эдиз, после вскакивая и второпях покидая ложе, — станешь его следующим противником, обещаю!

Между тем Джушукан с Зоривесом так и остались сидеть на местах, размышляя каждый о своём, насущном: младший брат владыки с тоскливой горечью подметил, что ставить на рыжего варвара с каждым разом становится всё менее выгодно, ибо народ начал понимать, какого могучего бойца занесло на арену Кузгара из далёкой Руси.

Тёмный маг же пристально глазел на Ратибора, с ленцой думая о том, что, пожалуй, сам бы сейчас не отказался выйти против бесшабашного ратника, ведь ранение в плечо явно того ослабило. «А это шанс, как ни крути. Жаль, на завтрашний день у варвара уже имеется соперник. Однако для чемпиона это идеальная возможность одолеть дикаря, одержав верх над ним малой кровью. И если Сагомар не сдюжит, то винить, окромя себя, ему будет, пожалуй, некого…»

Тем временем восторженная толпа бурно рукоплескала вослед неторопливо удаляющемуся в подземные катакомбы огневолосому гиганту. С каждой новой победой популярность «рыжего медведя» росла в геометрической прогрессии; его лихая манера боя, уверенность в собственных силах и непоколебимое спокойствие, с которыми он складывает врагов пачками, отсутствие какого-либо высокомерия, хвастовства и чванливости, а также, мягко говоря, пренебрежительное отношение к императору активно способствовали тому, что армия поклонников Ратибора с каждым днём становилась всё больше и больше.

* * *

— Рыжий, у тебя тесак из плеча торчит!.. — окликнул Ельвах непокорного великана, только что привычно осушившего до дна бурдюк с прохладной водицей, протянутый ему одним из прислужников. — Ты, вообще-то, в курсе, а⁈

— Да что ты гутаришь! — Ратибор досадливо скривился. — А я-то кумекал, щекочет кто-то!..

— Стой тут, сейчас Озаник подгребёт! Я его уже кликнул! — глава стражей бегло осмотрел ранение рыжебородого витязя. — М-дя, без лекаря тут не обойтись… И как же ты драться завтра будешь⁈ С самим чемпионом⁈

— Как, как, каком кверху, — угрюмо буркнул Ратибор, присаживаясь на лавку. Он уж хотел было привычно откинуться к стене, да ноющая боль в плече напомнила ему о том, что лучше этого не делать; если только нет желания загнать нож ещё глубже.

— Ну чего так долго⁈ — между тем рыкнул Ельвах на запыхавшегося целителя, наконец-то примчавшегося со своей котомкой к молодому богатырю.

— Виноват! — суматошно проверещал тот в ответ. — Заработался! Да и вроде бы мои услуги не часто востребованы этим варваром… А тут такое!.. Не думал я…

— Думать тут — моя задача! — вспылил лысый стражник. — А твоя же — лечить! Уразумел⁈

— Так точно!.. — тем временем, под шумок выдернув нож из плеча скорчившего кислую мину Ратибора, врачеватель тут же обработал довольно глубокую рану крепкой облепиховой настойкой, а после умело её заштопал извлечённой чуть загодя латунной иголкой искусной работы с ниткой из крапивы. Могучий рус лишь