только если бы все человеческие чувства обернулись в одно сплошное ничто.

Тигран сделал шаг ко мне. Точно так же, как при нашей последней встрече. Случайно брошенный взгляд на его губы напомнил поцелуй, который не отпускал меня все эти годы. Спастись сейчас можно было только бегством!

Найти Андо не составило труда. Моментально оценив ситуацию, он оттащил меня подальше от толпы.

– Ненавижу тебя! Чертов лжец! Я поверила тебе, а он появился, как… – Мой словесный поток был остановлен потной ладонью.

Андо молча приволок меня на небольшую парковку, где под одиноким деревом спасались от скуки и жары трое таксистов. Один из них, самый сообразительный, быстро сел за руль. Андо открыл заднюю дверь, затолкал меня внутрь и, не отпуская мою руку, залез следом. Лишь когда мы оказались на дороге, он ослабил хватку. К тому времени я немного успокоилась.

– Мы с Лусо не знали, что он приедет, клянусь! Я искал тебя, чтобы предупредить, но ты куда-то исчезла!

– Почему он здесь?

– Откуда я знаю?

Похоже, Андо говорил правду.

– Что мне делать? Я не могу… Я просто сбежала от него!

– Не можешь – не надо! Ты приехала к Лусо. Сейчас все поедут домой к жениху, потом в ресторан. Мы можем вернуться только в разгар праздника. Как тебе план?

Я кивнула, глядя в телефон. Очередное сообщение от Юры. Когда же это закончится?

– Отвези меня к бабушке, пожалуйста.

Глава 44

Двор почти не изменился, лишь на дверях подъездов появились кодовые замки. Но, на мое счастье, наша была открыта, ее подпирал кирпич. Андо шел рядом, обмахиваясь свернутой газетой и напоминая мне тучных дворянок екатерининских времен.

Лифт поднял нас на нужный этаж. Три робких стука костяшками по шершавой поверхности остановили все вокруг, кроме моих слез. Я услышала знакомое шарканье и уже приготовилась броситься бабушке на шею, но так и застыла перед распахнувшейся дверью: на пороге стоял Юра, чуть поодаль – бабушка и отец. Воздух был накален сотней вопросов, на которые мне придется ответить.

Сделав глубокий вздох, я вошла. Юра смерил Андо взглядом, и я почувствовала всю силу неприязни между двумя мужчинами.

– Это еще кто?

В другой ситуации Андо полез бы в драку, но сейчас он лишь пренебрежительно хмыкнул и прошел мимо, чтобы поздороваться с моими близкими.

– Мой друг Андо. Андо, это Юра.

– Просто Юра? Или все-таки твой жених, которого ты бросила и уехала скакать по горам? – забыв о московской сдержанности, взорвался Юра.

Я взглянула на отца. Он молчал.

– Позволишь мне обнять бабушку или мы сразу будем устраивать сцены?

– Нет, сначала поговорим! Я уже потратил на тебя достаточно времени! – Он повернулся к моему отцу в напрасных поисках поддержки: отец наверняка осуждал мой поступок, но его неприязнь к Юре была сильнее.

– Позволь мне поговорить с дочерью, – произнес он и кивком головы велел мне следовать за ним.

Андо с бабушкой ушли на кухню, мой жених остался стоять у двери.

Едва мы вышли на балкон, моя душа запела от открывшегося вида. И никто не мог испортить этот волшебный момент.

– Что происходит? – наконец донесся до меня голос отца.

Я уже собралась рассказать ему, как счастлива была с того момента, как Андо привез меня сюда, но вместо этого выпалила:

– Я не пойду за него замуж!

– Слава богу… – облегченно выдохнул отец. – Но почему ты сразу ему не сказала? Зачем нужно было бежать сюда, заставлять нервничать?

– Прости, я не хотела… Ты прилетел вчера?

– Да, и Кара со мной.

Я уткнулась ему в плечо, и мы застыли, наслаждаясь пряным воздухом и дивным розовым городом.

– Пап…

– М-м-м?

– Он здесь.

– Знаю. Это я его позвал.

– Папа!

Чего было больше в этом вскрике: потрясения или все же благодарности?

– Пришло время, Мариам. Незачем бежать дальше.

Мои губы коснулись его щеки.

– Хорошо. Позови Юру, пожалуйста. Я хочу извиниться.

Отец был прав. Пора закончить эти провальные отношения.

Юра обвинял, кричал, убеждал, но мы оба понимали, что в нем говорит отчаяние. Наконец, когда все слова закончились, он ушел. Я была уверена, что навсегда.

Глава 45

В ресторан мы почти не опоздали: проголодавшиеся и порядком измотанные гости только успели занять свои места за столами. Я надеялась, что без труда разыщу Тиграна, но меня ждало разочарование – его не было. Вдобавок ко всему для нас с Андо не нашлось свободных мест рядом, и я, заверив друга, что ни капли не расстроюсь, подсела к незнакомцам, с которыми мне предстояло провести вечер.

– Барев дзез![69] – поздоровалась я.

В мужчине напротив я узнала того, кто спас меня утром от падения. Женщина, по всей видимости его жена, улыбнулась мне, пустив приветственную волну по столу. Мне наперебой стали предлагать все, что уже отведано и одобрено. Я поблагодарила всех, но положила на тарелку лишь лорийский сыр. Зато позволила заботливым землякам следить, чтобы мой бокал не опустел.

Постепенно зал ожил. Тосты сменялись танцами, танцы – песнями, песни – очередной переменой блюд. Вино расправило мои плечи, и я даже не заметила, в какой момент стала говорить на армянском. Я смеялась над собственным акцентом и веселила окружающих.

– Мар. – Внезапно надо мной нависла Лусо, отбирая бокал. – Хватит пить, идем!

Вскоре на танцпол подтянулись все, включая Андо. Мы взялись за руки, пытаясь изобразить танец кочари. Да, жизнь изменила каждого из нас, но мы все так же не попадали в такт и дурачились, будто вновь оказались в Аштараке. Не хватало лишь одного человека. И мне необходимо было знать, где он.

– Андо! – крикнула я другу в ухо, пытаясь перекрыть звуки зурны. – Тут есть крыша или балкон?

– На втором этаже выход на крышу, но он закрыт. А что?

– Ничего! Не иди за мной, я скоро.

Со второго этажа хоровод выглядел особенно хорошо, и в другой ситуации я бы обязательно задержалась, чтобы рассмотреть каждого гостя, выткавшего этот невероятный узор. Но сейчас я спешила. Ведь если моя догадка верна, стоят ли все эти люди хоть минуты драгоценного времени?

За невзрачной дверью возле пожарного входа скрывалась узкая лестница. Она и вывела меня на воздух, куда не долетали ни аромат шашлыков, ни навязчивые звуки. Я была уверена, что сейчас Тигран разговаривает с отцом, и именно здесь, на крыше.

Он сидел прямо на краю, пуская в небо кольца дыма.

Почувствовав смущение оттого, что ворвалась в столь неподходящий момент, и заметно