«…Султан Омана намерен поддержать требования Османской Империи об оставлении Великобританией порта Аден. Напомним нашим читателям, что Аден находится под властью англичан с 1858-го года, когда армия Али I-го, султана аль-Абдали (называемого иначе султан Лахеджа) была наголову разбита англичанами при Шейх-Османе. После чего пятью годами спустя, в 1873-м году в ответ на вторжение турецких войск в Северный Йемен англичане оккупировали Лахедж, лишив его независимости.

Посол Османской Империи в Берлине заверил представителей европейских держав общественность, что правительство Мехмеда Мурада законные требования наследного султана Лахеджа Али II-го о возвращении отеческого престола и готово предоставить оружие, амуницию и выделить для этого совместно с султанатом Оман военные силы. Особо посол отметил, что британцы, очевидно, не справляются с поддержанием порядка и мира в протекторате Аден, поскольку больше трёх месяцев не в состоянии снять сухопутную блокаду, осуществляемую йеменскими племенами…»

«Le Petit Journal» Франция, Париж.

…ноября 1878 года.

«…беспорядки в канадской провинции Квебек, населённой, как несомненно помнят наши читатели, потомками выходцев из Франции. Возле здания Конгресса в столице САСШ, Вашингтоне собралась толпа: митингующие настойчиво требуют от властей ввести войска в помощь повстанцам Самое время спросить правительство маршала Мак-Магона: что Франция намерена сделать для своих сынов, больше века изнывающих под тяжкой лапой престарелого британского льва?..»

Египет, Александрия.

…ноября 1878 г.

– Однако ж, турецкий посланник мелочиться не стал – взял и занял под резиденцию дворец хедива. Знай, мол, наших!

– Право победителя! – усмехнулся Венечкин спутник, граф Юлдашев, сухопарый мужчина лет сорока, временно замещающий должность русского консула в Александрии – И потом, это же Восток. Здесь подобные символы обретают особый смысл.

Они шли по узким улочкам, направляясь в дипломатический квартал. Недавние погромы удивительным образом обошли русское консульство – а может, местные оборванцы попросту не решились связываться с матросами гвардейского экипажа, несущими охрану особняка? Трое из них во главе с унтер-офицером сейчас держались шагах в пяти позади собеседников, и ещё двое слуг с факелами и палками, бежали впереди, расчищая дорогу важным господам.

Впрочем, в этом не было особой необходимости. – Встречные при виде русской морской формы угодливо кланялись и прижимались к стенам. Даже патрули редифов, чувствующие себя в захваченной Александрии по-хозяйски, торопливо брали винтовки «на караул» и провожали высокопоставленных гяуров застывшими взглядами чёрных, словно греческие маслины, глаз. Всякий в городе – от османского каймакама, чиновника, выполняющего обязанности губернатора вновь обретённой провинции, до последнего нищего – знал Гергедан-пашу[10], героя и храбреца, потопившего тараном самый могучий броненосец ненавистных инглези и спасшего город от полного разрушения.

Остелецкий и Юлдашев возвращались после приёма, у турецкого посланника. Впору было спросить: «посланник – к кому? Хедив, законный правитель Египта зарезан мятежными офицерами, наследника нет, власть принадлежит упомянутому уже каймакаму и начальнику турецкого гарнизона. Однако, не посетить это мероприятие не позволяли нормы дипломатического протокола, обязательные даже здесь; к тому же, изюминкой приёма стало вручение лейтенанту Остелецкому знаков ордена Полумесяца, высшей награды османской Империи, которой могли быть удостоены иностранцы-немусульмане. Юлдашев перед тем, как отправиться в «резиденцию», поведал Венечке, что знаки ордена, вообще-то должен вручать сам султан, но в нынешних обстоятельствах это несколько затруднительно.

Заодно граф поздравил молодого человека кавалером ордена святого Георгия третьей степени и производством в капитан-лейтенанты. Венечка, понимавший, конечно, что он не будет обойдён отличиями, всё же не ожидал столь обильного золотого дождя. Пожалован был не он один, разумеется – все оставшиеся в живых члены команды «Хотспура» получили кресты, а некоторые и повышения в чинах.

– Кстати, о дворце хедива… – продолжал посланник. – Вы, друг мой, как видите своё будущее?

Остелецкий не вполне уловил, какое отношение сей предмет имеет к нынешней резиденции турецкого посланника, но насторожился. Свои ближайшие перспективы он представлял достаточно определённо, о чём не замедлил сообщить графу.

– На мне возня с подъёмом «Хотспура» и «Инфлексибла» – турки передают оба броненосца нам в качестве законных трофеев. Местные портовые власти обещают содействие, но на деле мух не ловят. Вы же знаете восточную волокиту…

Консул усмехнулся.

– Да уж. Тут, впрочем, как и по всей Османской Империи, действует самый что ни на есть расейский подход: «не подмажешь – не поедешь».

– Только вот подмазывать-то особо нечем. – посетовал Остелецкий. – По линии Адмиралтейства на судоподъёмные работы выделены сущие слёзы. И статьи «на взятки турецким чиновникам» в ведомости, как вы, несомненно, догадываетесь, не предусмотрено. Так что, кручусь пока, а там – как Бог даст. Вот и англичане могут снова заявиться…

– Ну, это вряд ли. – покачал головой Юлдашев. Они вышли на набережную. Слева мелькали факела в руинах зданий, разбитых британскими снарядами, а справа, в темноте, угадывались на мысу серые буханки береговых батарей.

– Эскадра здесь, да и береговые батареи спешно приводят в порядок. А вот англичане, согласно имеющимся у меня сведениям, подмоги не получили. Наоборот, у них собираются забрать то ли один, то ли два броненосца для эскадры Канала!

– Кто там сейчас вместо Бошамп-Сеймура?

– Прочили вице-адмирала Джеймса Драммонда, но тот некстати слёг.

– Кажется, он, командовал Средиземноморским Флотом до Бошамп-Сеймура?

– Он самый. А ещё раньше – был четвёртым лордом Адмиралтейства. Похоже, у Британии намечается нехватка адмиралов.

Остелецкий кивнул. Ирония консула понятна: только на средиземноморском театре Ройял Нэви лишился двух боевых адмиралов, Бошамп-Сеймура и Хорнби, прозябающего сейчас в турецких застенках. Плюс сэр Эстли Купер Ки, покончивший с собой после Свеаборгской катастрофы.

– Ничего, найдут кого-нибудь. Как они говорят – «у королевы много»?

– Вот именно.

– Ну, дай Бог, коли так. Только набега англичан нам сейчас не хватало…

Они помолчали, разглядывая акваторию Александрийской бухты – там, за брекватером лениво курились дымки над трубами броненосцев Хасан-паши.

– Я вот о чём хочу вас спросить, Вениамин Палыч. – заговорил Юлдашев. – Как вы смотрите на то, чтобы на время сменить корабельные палубы на паркеты дипломатических приёмных?