Он сел рядом, отпуская её ладонь и не пытаясь более каким-либо образом прикоснуться. Тамила медленно подняла взгляд от своих пальцев, останавливаясь на его серьезных, будто чуть потемневших глазах.

- Возможно ли, что маг воздействовал не напрямую, а через артефакт?

Пусть артефактов, чьей мощности достаточно для изменения структуры родового медальона, немного, но они существовали. И если это возможно, то положение ещё более усугубляется – это вообще мог быть кто угодно. Кто-то из придворных, кого не сразу отсекли, когда Тамила, задыхаясь, упала с трона, но в другое время и близко не подходивших. Вряд ли стражи опрашивали всех присутствовавших на том приеме, и узнать теперь, кто и когда приближался к отравленной королеве, уже не получится.

- Это возможно. Но тогда среагировала бы защита дворца, насколько знаю, во время расследования в первую очередь отследили все магические возмущения. Ничего, выходящего за рамки обычного, не обнаружили.

Значит, всё же маг… Только у владеющего даром получилось бы вмешаться в силовые линии щита, а потом затереть следы. А ещё этот маг должен точно знать, что именно представляет собой медальон. И первым на ум приходит Дарий, вряд ли найдется кто-то, кто знает об Ассандерах и их магии крови больше. Но он не единственный. Пусть коронацию свою Тамила припоминала смутно, но то, что не он один сдерживал маленькую королеву, когда на ней на живую раскаленными инструментами спаивали цепь медальона, помнила. А потом ещё долго лечили страшные ожоги на детской шее, следы от которых до сих пор прятались под драгоценными звеньями. Это было больно, но всё же муки от первого прикосновения к короне оказались куда острее, поэтому пытка огненной цепью почти стерлась из памяти. Она, но не те пять магов, которые её осуществляли. Значит, помимо Дария, есть ещё, как минимум, четверо, точно знающих предназначение медальона.

Тамила оглянулась, желая убедиться в том, что их оставили наедине. Лорда Эйдала уже не было, видимо, он вышел, пока размышляла, глядя на воду.

- Вы обещали ответить на мои вопросы.

Итар задумчиво кивнул:

- Если они не несут угрозы вашей безопасности. Да, спрашивайте.

В свете того, что она недавно узнала, остальное казалось далеким и зыбким, но всё же не могла не задать вопрос, мучивший ещё с утра.

- Министр Хетт всегда был верен вам?

Наверное, он ожидал чего-то другого, во всяком случае, король, услышав, чуть приподнял бровь, но всё же ответил:

- Он всегда был верен Гарету. Не вам раньше и не мне сейчас. Несмотря на клятву, он был и остается верным только своей стране. Мы уже несколько месяцев вели переговоры по поводу угрозы с севера, и я знал, что он никогда не поддержит Совет в решении выдать вас замуж за конунга, но и противостоять в одиночку он не смог бы. Думаю, лорд Хетт предпочел бы видеть своим королем кого-то из ваших придворных, но мы давно знаем друг друга, потому смогли найти общий язык.

- В храме вы не сказали мне о нём, потому что не были уверены в поддержке?

Наверное, это глупо, ведь мужа она выбрала сама, и теперь он правит страной, но тот факт, что её военачальник верен королю не из-за давних договоренностей, а по велению долга и чести, согрел.

- Не сказал, потому что не был уверен, что он успеет добраться в столицу. Несколько дней назад Совет фактически принудил его отправиться в расположение войск у границ пустыни, и он с трудом смог найти мага, достаточно преданного вам, чтобы переправить в Кальдор, когда мне это было нужно.

- Когда вы связались с ним?

- Ещё на берегу реки, после того, как вы приняли моё предложение. Как именно я это сделал, отвечать не стану, простите, - он улыбнулся и поднялся, напоследок поцеловав руку жены. – Готовьтесь ко сну, у меня ещё есть дела, позже я к вам зайду.

Тамила внимательно, хотя и с сомнением посмотрела ему вслед. Зайду? Видимо, ему их супружеские отношения понравились, или же он счел разговор незаконченным, в любом случае, её несколько удивило это его обещание. Но гадать, чем оно вызвано, она не собиралась, к чему тратить время на бессмысленные предположения, если немного позже узнает точную причину?

Вместе со служанками вошла леди Митра, похоже, остальные фрейлины сочли распоряжение оставить супругов наедине окончательным приговором на сегодня и отправились веселиться. Пусть, вот чего Тамиле сейчас точно не хотелось, так это болтовни над ухом и навязчивых попыток вызнать, с чем связана скоропалительная свадьба.

- Идите, бездельницы, я сама, - няня величественным жестом отмахнулась от служанок, уже начавших раздевать госпожу, будто отгоняла мух. Те, впрочем, не особо впечатлились, ожидая распоряжения королевы.

- Ступайте, сегодня вы мне больше не понадобитесь.

Откланявшись, обе девушки быстро покинули покои, а Тамила повернулась к леди Митре. Иногда она действительно помогала королеве, будто вспоминая, как качала её, совсем крошечную, на руках.

Она родилась раньше ожидаемого срока, виной ли тому было состояние здоровья королевы, впоследствии не пережившей роды, или же, как говорил отец, новорожденной суждено было стать проклятием их семьи, убившим свою мать, едва успела издать первый крик. Горе его было столь сильно, что он будто повредился рассудком и ещё сутки запрещал кому бы то ни было подходить к дочери. Леди Митра, которая приходилась молочной сестрой умершей королеве, этот запрет нарушила. Её специально готовили к роли кормилицы второго ребенка королевской четы, и она, зная, как названная сестра ждала этого малыша, тайком пробралась в темную комнату, где на окровавленных простынях уже не плакала, а тихо скулила новорожденная девочка.

Когда об этом узнал король, он не стал отбирать у кормилицы дитя, пригревшееся на груди, но приказал высечь за непослушание. На спине леди Митры на всю жизнь остались тонкие белые полосы от розг. Тамила узнала об этом уже много позже, когда однажды в купальне заметила на ней эти шрамы.

Королева уже давно не вспоминала эту историю, но почему-то именно сейчас, глядя на постаревшую няню, тепло обняла, прижавшись щекой к уютному мягкому плечу. Как делала много раз, будто, окунувшись в запах пудры и резковатых духов, которыми леди пользовалась уже много лет, могла стать маленькой беззаботной девочкой.

- Я знаю, о чем вы тревожитесь. – Она ещё теснее прижалась, чувствуя, как пухлые руки обняли её за талию. – Поверьте, меня никто не принуждал к этому браку. Я сама выбрала мужа и не жалею об этом выборе.

Теплые ладони ещё теснее сжали её спину.

- Он такой страшный… От вашего отца таким же ужасом веяло.

- Мой муж умён и не склонен к жестокости. Вы привыкнете к новому королю и увидите, что ничего ужасно в нём нет.

- Дай Богиня…

Няня помогла снять придворное платье, густо расшитое драгоценными камнями и довольно неудобное. Тамила всё никак не могла понять, почему красивые наряды так сложно и порой даже мучительно носить? Чтобы не было искушения наряжаться в них ежедневно? Вот и сейчас с облегчением вздохнула, когда жесткий от золотого шитья корсаж обнажил уже натертую им кожу. На ощущение удушья от медальона она старалась не обращать внимания, понимая, что в действительности его нет. Есть её страх и непонимание, как избавиться от этого проклятия, но всё же порой ловила себя на мысли, что очень хочется оттянуть цепь, чтобы вдохнуть поглубже.