Тем временем посол в цветистых выражениях пожелал им здоровья, мудрости и скорейшего рождения наследника, что, как известно, является первейшей обязанностью королевы. Тамила изобразила легкое смущение с оттенком гордости и послала мужу нежный взгляд. Выражать чувства более откровенно было бы просто неприлично, а так и подчеркнула царящее между ними единодушие, и готовность молча проглотить оскорбление. Мало кто в этом зале надеялся, что королеве под силу не то, что разродиться, а просто понести.

Король тоже не стал придираться к словам, в ответ выразив надежду, что и принц Сафар, восходящий на престол, почувствует груз и радости не только власти, но и семейной жизни, а также проникнется истинной радостью отцовства.

Прозвучало это столь же дружелюбно и с долей заботы, но посол почему-то не обрадовался. На настоящий момент единственным ребенком будущего короля была дочь от первой жены, странным образом скоропостижно скончавшейся вскоре после родов. Особую пикантность горю наследника придавал тот факт, что рожденная девочка была очень похожа на одного из сановников и не имела ничего общего с официальным отцом.

Украшенный затейливым орнаментом свиток с алой печатью король Итар в руки не взял, и посол, потоптавшись пару мгновений у подножья трона, положил его к остальным верительным грамотам. Тамила даже дыхание затаила в ожидании реакции артефакта, но тот никак себя не проявил. Грома и молний не последовало бы, просто начали бы светиться мелкие дианты, изредка вкрапленные в орнамент по краю столешницы, не привлекая внимания дарителя. Похоже, кто бы ни покушался на неё два года назад, он решил не повторять одну и ту же шутку дважды.

Поняв, что самые важные гости уже представлены, королева, опустив вниз левую руку, будто случайно обронила платочек, доселе припрятанный в рукаве. Спустя несколько мгновений к трону подошла леди Митра, и король, кивнув дамам, отпустил их.

- Ох, как же всё это неожиданно… - пожилая леди качала головой, поглядывая на свою госпожу. – И ведь никто даже не подозревал, что вас связывают теплые чувства.

Связывал супругов здравый расчет и уважение, но никак не любовь, однако, отрицать предположения нянюшки Тамила не собиралась. Особенно в присутствии других фрейлин. Сегодня желающих проводить госпожу в покои было существенно меньше, чем обычно, и королева их отчасти понимала – упустишь случай привлечь внимание короля сейчас, потом может быть уже поздно.

- Нас свела вместе Её воля, а кто мы такие, чтобы противиться божественному предвидению, - с показным смирением произнесла Тамила, но окружающие явно приняли его за искреннее, восторженно зашептавшись за спиной.

Она не сомневалась, что и в покоях её не прекратят очень тонко и вежливо расспрашивать об обстоятельствах такого неожиданного и романтического знакомства, и даже была готова к этому, пусть и изо всех сил старалась не пошатываться от слабости. Все её фрейлины были замужними дамами, это являлось одним из самых строгих правил, к тому же не нужно обладать особой прозорливостью, чтобы понять – их мужья занимают далеко не последние места при дворе. И пусть мнение жен сановников вряд ли особо интересует, но вот суть их разговоров с королевой непременно всплывает в постоянных вопросах к прекрасным половинам.

Но её ожиданиям не было суждено сбыться – у двери королевских покоев с видом простого просителя стоял магистр Дарий. Заметив его, Тамила не сбилась с шага, хотя и несколько удивилась, точно зная, что за магом не посылала.

- Замужество вам к лицу, моя королева, - он приветствовал госпожу легким поклоном. Фрейлины, всегда с боязливой осторожностью воспринимавшие главного королевского мага, вновь вполголоса зашептались.

Глубоко спрятанная под легкий флирт ирония была почти неразличима, но, увы, Тамила уже давно больше верила своим глазам и зеркалу, нежели комплиментам. Пусть иногда зеркала и были до обидного прямолинейны и оскорбительно правдивы.

- Лесть никогда не была вашим самым сильным оружием, - королева милостиво позволила поцеловать себе руку. – Но вы неизменно прозорливы и чувствуете, когда в вас нуждаются.

- Мой долг служить вам.

В отличие от своего ученика, произносившего эти слова с жаром и трепетом, голос магистра был сух и бесстрастен.

Кстати, об ученике…

- Жаль, что, пока вы накладываете чары, лорд Кайт не споет нам новую балладу. Он ещё неделю назад обещал сочинить её в мою честь.

- Увы, дела ковена потребовали его срочного присутствия, ему пришлось спешно отправиться с поручением. Надеюсь, вы простите вашего верного слугу за такую вольность и не будете сердиться за отлучку.

Ответить королева не успела, потому что совсем рядом раздался голос её супруга:

- Я плохо пою и ещё хуже музицирую, потому вряд ли составлю хорошую замену вашему менестрелю. – Удивленные возгласы и шорох ткани свидетельствовали о том, что фрейлины, не решавшиеся ни единым звуком вмешаться в разговор Тамилы с магистром, так же не ожидали появления правителя, потому спешно отпрянули, оторвавшись от откровенного подслушивания, и теперь приветствовали короля. – Но все же хотел бы присутствовать при лечебной процедуре.

Просьбы, даже самой формальной, в этих словах не было.

- Я всегда рада вам, мой супруг, - с легкой запинкой ответила Тамила, теряясь в догадках по поводу его поспешного ухода с приема по столь ничтожному поводу. Или он хотел, пользуясь уединенностью покоев жены, поговорить с магистром? – И нисколько не удручена этой заменой. – Она обернулась к фрейлинам, затаившим дыхание в ожидании развязки. – Вы можете быть свободны.

Ни одна из них не выразила досаду от неудовлетворенного любопытства, разве что бросали пытливые взгляды на короля – неужели он так ревнив или же просто не верит жене, что не желает оставлять её наедине с другим мужчиной?

- Что ж, это честь для меня, - магистр Дарий с каким-то особым вниманием смотрел на короля, зрачок его чуть расширился, почти перекрывая радужку, и тут же снова стал нормальным. – Увы, я не умею творить эффектные чары, потому боюсь разочаровать…

- Главное, чтобы ваши чары были эффективными, а отсутствие красочных иллюзий я как-нибудь переживу.

Король Итар, которого сегодня славили в самых лестных выражениях, восхищаясь его прозорливостью по части женитьбы на умирающей королеве и скорого вдовства, вообще обзаводиться супругой не собирался. Наследие его крови могло стать для будущих детей настоящим проклятием, потому всерьез предложение своего короля насчет вступления в брак с какой-нибудь знатной девицей нужного воспитания и взглядов не рассматривал. Кивал, соглашался, что это было бы уместно, но инициативы не проявлял. Недостатка во внимании женщин он никогда не испытывал, предпочитая приятные и взаимно необременительные отношения, не вмешивая в них клятвы у алтаря.

Но сейчас, вдруг оказавшись в нежеланной роли супруга, почему-то не мог оставить попыток понять, что с его женой. Хотя её смерть была бы ему вполне удобна. Не сейчас, а чуть позже, когда двор осознает, что вертеть новым правителем не удастся.