Росс заглянул ей в лицо.

— Откуда вам известно о городе?

Их взгляды встретились. В глазах монахини было безжалостное спокойствие.

— Я — Хранитель, — ответила она и двинулась вниз.

Стоило спуститься в долину, как ветер стих. Когда они добрались до города, теплый, влажный воздух застыл в совершенной неподвижности, и кожа Росса уже не блестела — по ней стекали ручейки пота. Экспедиция миновала обвалившиеся башни городских ворот, и на смену звукам джунглей пришло жутковатое безмолвие. Росс сосредоточенно вслушивался, но тишину изредка нарушало лишь гудение насекомых. Развалины были увиты лианами, а высокие склоны долины заросли столь пышно, что ему казалось, будто они на дне океана, а кругом простирается цветущая Атлантида. Впечатление только усилилось, когда Росс посмотрел вверх, на уходящие ввысь колонны, за которыми виднелись синее небо и солнце, едва пробивавшееся сквозь дымку.

— Не нравится мне это место. Мертвое оно, — сказал Хуарес, волочась за Хэкеттом. — Что-то нехорошее тут приключилось.

— Прекрати! — рявкнул Мендоза.

— И правда, Хуарес, угомонись, — добавил Хэкетт.

Впрочем, пока они, переступая через толстые лианы, шли по центральной улице вдоль подножий исполинских каменных зданий, мимо узеньких переулков, Росс обратил внимание, что Мендоза и Хэкетт отпускали замечания тихо, словно побаивались разбудить что-то недоброе. Несмотря на тишину, ощущение, что за ними следят, было сильнее, чем в джунглях. Россу здесь не нравилось, и он подозревал, что даже Хэкетту с его любовью ко всяким древностям не по себе. Неуловимое предчувствие чего-то дурного напомнило ему, как они с Лорен зашли в Колизей — там царила такая же атмосфера ужаса и отчаяния. Росс обернулся на сестру Шанталь: монахиня смотрела вдаль прямо перед собой. Зеб, несмотря на страшную жару, обхватила себя руками, словно замерзла.

— Золота что-то не видно, — произнес Мендоза.

Хэкетт указал на дальний конец улицы, между двумя грубыми колоннами:

— Насколько я сумел разглядеть сверху, центр и общественные постройки где-то в тех краях. Вот там и поищем.

— Да заткнитесь вы со своим золотом! — выпалила Зеб. — Меня интересует, где мы ночевать будем.

— Меня тоже, — добавил Хуарес.

— В центре и на главной площади попросторней, — сказал Хэкетт. — Может, там атмосфера не такая давящая.

— Ты хотел сказать: там не так жутко, — заметила Зеб.

Хэкетт оказался прав: улица вывела на большую площадь, выложенную огромными плитами, которые вздыбились и растрескались в тех местах, где сквозь мостовую пробились трава и деревья. Справа располагалась ромбовидная площадка двадцати футов шириной, окаймленная массивными камнями. Земля глубоко просела и заросла темными цветами, напоминая огромную цветочную вазу.

По левую руку виднелась причудливо увитая зеленью ступенчатая пирамида. Каждая из трех ступеней была высотой с дом. С той стороны, что обращена к площади, на верхнем ярусе имелся вход, к которому вела высеченная в стене крутая лестница. Вся конструкция была около шестидесяти футов высотой и напомнила Россу пирамиды ацтеков и майя, которые показывали по «Дискавери». Масштаб постройки, конечно, впечатлял. Даже при нынешнем уровне развития технологий сложить из огромных камней ступени было бы очень трудно, что уж говорить о тех временах, когда ее возводили.

— А вы знаете, что в Перу больше пирамид, чем в Египте? — спросил Хэкетт. — И что ступенчатые зиккураты вроде этого встречаются на Ближнем Востоке и в Средиземноморье?

— Сколько ей лет?

Хэкетт, срезая лианы, ответил:

— На мой взгляд, не меньше тысячи.

— Как же, черт возьми, ее умудрились построить?

Хэкетт вытер пот со лба.

— Ну, один ресурс у них имелся в избытке: люди. Профсоюзов в древности не было, а были только блоки, рычаги и орды людей. Даремскому собору на севере Англии и восхитительному храму Ангкор-Ват в Камбодже тоже почти по тысяче лет, а Стоунхенджу и пирамиде Хеопса — более четырех тысяч.

— Погляди-ка, Росс! — крикнула Зеб с другой стороны площади.

Она стояла у самого края, указывая на камни, окаймляющие гигантскую вазу. В самом ее центре торчала четырехфутовая колонна в форме экзотического цветка.

Росс подошел к Зеб. Колонна была вкопана глубоко в землю, а расходящиеся каменные лепестки переходили в многочисленные побеги.

— Похоже, тут был источник, превращенный в фонтан.

Зеб не слушала. Ее взгляд был прикован к стене зиккурата.

— Росс, — прошептала она, указывая туда трясущейся рукой, — посмотри. Видишь?

Он прищурился. Поверхность была почти целиком покрыта лианами, но под ними что-то виднелось. Росс узнал рисунок.

— Да, — во рту у него пересохло, — вижу.

Он бросился к зиккурату и начал рубить лианы здоровой рукой, расчищая высеченный в камне рисунок высотой футов шесть. Зеб вытащила из рюкзака свои записи и перебирала копии страниц манускрипта — выбрав одну, она протянула ее Россу:

— Гляди, Росс! Страница девяносто три.

Он отошел от зиккурата и взял из ее рук страницу. Рисунок на стене был выполнен искуснее, чем в манускрипте Войнича, однако изображения явно совпадали. Росс кинулся к следующей каменной глыбе и очистил ее от лиан — там было высечено другое растение, а на соседней глыбе — еще одно. Он взял у Зеб копию манускрипта. Все эти странные растения нашлись на его страницах.

— А я думала, конкистадоры с отцом Орландо сюда не добрались.

— Возможно, так и есть, — ответил Росс. От жары, а также от понимания, что означает эта находка, у него кружилась голова. Он поискал взглядом сестру Шанталь и остальных, но их нигде не было видно.

Тут он услышал, что его кто-то зовет, и отступил от стены зиккурата. Хэкетт высунул голову из проема на вершине и помахал рукой:

— Росс, Зеб, поднимайтесь сюда! На это стоит взглянуть.

Карабкаться вверх по лестнице было проще, чем представлялось с земли, даже при том, что толстые лианы местами преграждали путь. Поднимаясь вместе с Зеб, Росс размышлял, что бы могли означать найденные ими рисунки. Он оглядывался по сторонам в надежде обнаружить среди окружающей растительности цветы и травы со страниц манускрипта и со стены зиккурата — ничего похожего.

Над входным проемом в конце лестницы красовался трапециевидный архитрав — точно такой же, как в «комнате выкупа» в Кахамарке. Он вел в темную прохладную комнату, очень чистую и прекрасно сохранившуюся, хотя пахло там словно в зверинце.

Росс увидел сестру Шанталь.

— Вы знали о тех рисунках внизу?

Она не ответила.