Тот недовольно поморщился, но затем ухмыльнулся.

– Может и не обвалится, Ромул… Но гарантий не даю.

У меня отвалилась челюсть: не было сомнений, вне Академии профессора были добрыми приятелями. Это надо было осмыслить где-нибудь в тихом, укромном месте. Без свидетелей.

– Рад видеть вас живой, мисс Дэлориан!

Осворт подошел и по-отечески потрепал меня по голове, взлохматив и без того спутанные волосы. Его легкая фамильярность вызывала симпатию.

– Это не моя заслуга, сэр, – скромно пробубнила я и приземлилась на стул рядом с Дженни. Аромат жаркого спутывал мысли, давно не была такой голодной. – Похоже, профессор Карпов передумал скармливать меня троллям.

– Решил повременить – не значит, что передумал, – съязвил Демон и последним уселся за стол напротив меня. – Я еще не определился.

Про тигров не вспоминали – видимо, чтобы не портить аппетит. Но мой оголодавший организм готов был слушать хоть про казни египетские, лишь бы никто не додумался отобрать у него третий кусок пирога. Когда я потянулась за добавкой жаркого, Карпов красноречиво хмыкнул. Пришлось пожать плечами, вложив в этот жест все, что я думаю о видовом различии нормальных девушек и дриад, питающихся птичьими порциями.

– Из-за дурацкой тигрицы я забыла тебя спросить про Макферсона! – с набитым ртом на всю столовую заявила Джен. Интересно, прямолинейность и беспардонность как-нибудь лечатся?

– А что с ним?

– Вы танцевали!

– Мало ли с кем я… – вовремя прикушенный язык не позволил закончить фразу. – Это было сегодня?

– Ты головой стукнулась? Только что рваное платье переодевала, – Джен покрутила вилкой у виска, чуть не выковыряв единственную извилину.

– Красное.

– Стукнулась, – пришла к плачевному выводу подруга.

– Знаешь, что мне сказал Энди?

– Ммм?

– Цвет крови привлекает хищников.

***

Крестный разрешил остаться в Пункте связи до понедельника: и ему спокойнее, и мне вместе с Джен не скучно. Гости постепенно разбредались. Я ждала, пока рыжая мерзавка освободит ванную, в которой она заперлась полчаса назад, и исследовала дом. На втором этаже, напротив нашей спальни, нашлась еще одна комната – не то кабинет, не то библиотека. Пользовались ей нечасто, на подоконнике покоился сантиметровый слой пыли.

– Вот бы на моих занятиях вы были так же сосредоточены, – вкрадчиво прошептал Карпов мне в затылок, заставив подскочить на полметра от неожиданности. – Что такое? Оранжерейное создание вдруг осознало, что мир – не конфетная фабрика и не парк развлечений?

Пропустив мимо ушей очередную колкость, я снова уставилась в окно. А потом подумала, что неплохо бы получить информацию из первых рук. Пусть даже демонических.

– Что это за война?

– В мире всегда найдутся те, кто хочет сделать его лучше, чище, правильнее… насильно, – задумчиво проговорил Карпов и тоже поглядел в непроглядную тьму.

– Почему ее никто не замечает?

– Вы очень юны и весьма наивны, – Карпов осуждающе поджал губы. Как будто молодость была неприличной болезнью, которую я умудрилась подцепить самым постыдным образом. – Полагаете, война – это всегда сражения, кровь ручьями, всполохи заклятий, вопли, смерть? Вроде битв, изображенных на картинах в Академии?

– А разве нет?

– Зачем? Если волшебники достанут свои жезлы и выступят в открытую, то разрушат половину планеты. Магия недалеко ушла от ядерной бомбы.

– И как победить в войне, в которой никто не сражается? – я недоуменно проморгалась, будто в глаз попала неслабая такая соринка.

– Знаниями. Тот, кто владеет информацией, выигрывает бой до его начала. Наше противостояние больше напоминает забег с препятствиями… В котором все ищут одно и то же.

– И что, вы и эти… «маги-миротворцы»…

– Агенты магического сопротивления, мисс Дэлориан, – спокойно поправил преподаватель. – Мы пытаемся разгадать ближайшие планы противника и понять, как далеко он продвинулся… к своей цели.

– Вы знаете ее? Их цель?

Тело вдруг охватило тревожным возбуждением, будто я только сейчас нащупала верную ниточку, дернула за нее и жду, затаив дыхание, что же произойдет.

– Достаточно вопросов. Это не ваша забота, мисс Дэлориан. У вас есть проблемы посерьезнее мирового противостояния волшебников.

– Какие же? – пробурчала разочарованно, пальцы мысленно еще сжимали шелковую нить, оборванную и болтавшуюся в воздухе.

– Грядущий тест по снадобьям. Который вы, без сомнений, завалите, приготовив вместо пристойного зелья очередные сопли тролля.

Лицо профессора сохраняло хладнокровие, и я не поняла, то ли это такая зловредная шутка, то ли он серьезно считает дурацкий предмет моей основной проблемой. На всякий случай, смеяться не стала.

– У вас совсем нет жалости, – буркнула я, демонстрируя ему ушибы на запястьях и локтях, оставшиеся после неудачного торможения на мраморе.

– А вам нужна жалость? – Карпов изучающе заглянул мне в глаза.

К горлу подступило странное, неприятное чувство. Как будто из сознания попыталось вынырнуть какое-то воспоминание, но его что-то блокировало, и вместо четкой мысли рождалась лишь тошнота. Я продолжала смотреть в равнодушное лицо мужчины, и оно начинало расплываться, меняться… Он точно кого-то мне напоминал, но я не могла определить, кого. Не понимая, что со мной творится, я разозлилась и пробубнила:

– Нет, сэр, разумеется, не нужна. Тем более от вас.

Развернувшись на шерстяных пятках, я мягкой походкой направилась в коридор. Хотелось еще раз посмотреть на комнату Джен и убраться подальше от жуткого типа.

***

– Как думаешь, почему за столом никто не заикнулся о произошедшем?

– Зачем портить аппетит? – философски заметила Джен, стаскивая махровое полотенце и переоблачаясь в домашний велюровый костюмчик нежно-голубого цвета.

– Я не про тигров, а про Карпова.

– А, удивляешься, что ему не стали воздавать хвалу, поднимать бокалы за героический подвиг и все такое? Думаешь, Демону впервой палочкой махать перед носом магической твари?

– Неправильно это. Он мне жизнь спас, а никто даже слова не сказал, – зевнула я, забираясь на двуспальную кровать и пряча замерзший нос под одеялом. – Как будто им все равно.

В дверь тихонько поскреблись, и на пороге появилась Мелисса. Заходить она не стала, притулилась к косяку.

– Не все равно. Простите, шла в соседнюю спальню, услышала разговор, – извинилась женщина. – Если бы кто-то обмолвился о героическом спасении прекрасной девы, Карпов тут же вскочил бы из-за стола и растворился в воздухе. Не любит он такой болтовни, не в его мрачном характере, – по лицу Мелиссы пробежала тень неприязни, но она быстро натянула на нее прикрывающую улыбку. – Это все знают, вот и молчали. Но мы рады, что ты жива.