— Сочувствую, государь, — Елизаров, поймав ритм шагов императора, старался все же держаться позади на половину локтя. Правильная дистанция, позволявшая вовремя оценить жест Хозяина и мгновенно понять, что ему нужно; и в то же время, не напрягаясь, слышать каждое его слово. — Надеюсь, теперь они будут гораздо меньше докучать вам.

— Докладывай, Матвей, — прервал его Долгорукий.

— Да, государь, — почтительно наклонил голову Елизаров. — По моему мнению, встреча с Волоцким оказалась продуктивной. Молодой человек, к счастью, не подозревает о нашей заинтересованности к нему, и даже не догадывается, что его мягко отодвигают от столичной суеты. Жизненные планы простые, особенно после свадьбы на дочери князя Щербатова. Природные магические возможности слабые, и это подтверждено тщательным осмотром его ауры во время нашей встречи. Но они компенсируются родовыми артефактами, как объяснил сам Волоцкий.

— Находки из курганов? — трость снова взлетает и раскидывает очередную кучу листьев.

— Полагаю, так и есть, — кивнул советник. — Нас это вполне устраивает. Парень соображает, насколько он слаб перед высокородными Семьями, и свой шанс не упустит. Думаю, ему надо помочь выйти из-под опеки Щербатовых для создания собственного Рода.

Император неопределенно хмыкнул и с прищуром посмотрел на возмущенно каркнувшую ворону, оседлавшую одну из веток близлежащего дуба. Тут же ей откликнулись черные товарки с другого дерева.

— Мотив?

— Чем больше отвлекающих соблазнов, тем меньше нам головной боли. Мирослава Борисовна все равно остается фактором нестабильности. Поэтому нам нужно создать вокруг нее поле деятельности, где она будет использовать свое влияние по укреплению рода Волоцких, не думая о чем-то еще.

— А как она сама оценивает нынешнюю обстановку в России? — Долгорукий слега повернул голову, словно хотел оценить реакцию Елизарова. — Можешь мне сказать? Вижу, что не можешь. Женщины не должны совать нос в политику государства, если не занимают определенные должности. А вы мне тут все рисуете хладнокровную и циничную девицу, жаждущую занять высокий престол. Иногда думаю, что меня за дурака держат.

— Никоим образом, Ваше Величество, — тут же откликнулся Елизаров, приблизившись на один шаг. — Обман и шарлатанство своего окружения вы сможете увидеть и без помощи советников. Я имею в виду, что Щербатову нужно вообще отвлечь от ненужных мыслей. Дети, младшие со-жены, бизнес, так сказать. Экономическая стабильность Рода. В перспективе надо бы и за детьми Волоцких приглядеть, чтобы заблаговременно блокировать любую их возможность приблизиться к престолу.

— Не допускать к управлению? — вздернул бровь император.

— Именно. Пусть живут на периферии. В Москве хватает амбициозных дворян, желающих видеть себя или своих детей в Ближнем круге или влиять на процессы, происходящие в государстве.

— Допустим, — Долгорукий продолжил неспешно идти по дорожке, не обращая внимания на группу телохранителей, сопровождавших его в плотном кольце. — Вам почти удалось изменить будущее княжны Щербатовой и ее детей. Допустим, что они будут слабенькими одаренными. Но есть ли у вас уверенность, что Волоцкий не окажется подверженным вредным мыслям? Отчего-то же Рекущие обратили внимание на его жену? Просчитывали этот вариант? Может быть так, что именно Волоцкий будет катализатором событий?

— Исключено! — твердо заявил Елизаров. — Рекущие не смогли нащупать его природный Дар, а именно он передается по наследству и усиливает кровь Рода. Что может дать мужчина, чья искра погашена? Дети возьмут лишь частичку от матери. Слабые не смогут выступить против вашей династии. Да одни наследники рода Долгоруких свернут им шеи. Не напрягаясь.

— А что по Окуневой? — император свернул на боковую дорожку, ведущую мимо летних беседок и небольшой чаши фонтанчика, уже закрытой деревянным щитом на зиму.

— Отец Анастасии, по моему мнению, недоволен вашим желанием отдать дочь за Волоцкого, — кротко пояснил советник. — Пусть и скрывает свои чувства, но Колояр хорошо прочувствовал отторжение. Ситуация не критичная, ведь в любом случае вашу волю Окунев не посмеет оспорить.

— Кто их знает, этих мелких дворян, — усмехнулся Долгорукий. — До сих пор Николай Макарович не был обделен моими щедротами. Что же сейчас произошло?

— Полагаю, занятое место старшей жены, — в ответ улыбнулся Елизаров. — Госпожа Волоцкая из той породы, которая не потерпит второстепенную роль. Анастасии Николаевне придется как-то договариваться.

— А она уже согласилась? — оживился император.

— Скажу так: она больше согласна на брак с Волоцким, чем он сам.

— Откуда тебе, Матвей, известно о сем факте?

— Доложили, — кратко ответил Елизаров. — Знакомство прошло на удивление плодотворно. Волоцкий озадачен выбором, Анастасия Николаевна имела весьма горячую беседу с отцом и братьями. Впрочем, по нашему соглашению, молодой человек сам решит, нужна ли ему вторая жена. И кстати, она была инициатором еще одной встречи. Ее номер телефона теперь известен Волоцкому. Девушка сама, невзирая на кривотолки, дала его человеку, с которым провела не больше двух часов.

— Странная смена своих приоритетов, — произнес озадаченно Долгорукий. — Неужели ей стал интересен Волоцкий?

Некоторое время двое мужчин шли молча. О чем думал император, Елизаров догадывался, но предпочитал пока держать при себе некоторые выводы, которые возникли после свидания Волоцкого и Окуневой. Такая ситуация, когда предугадываемые события ликвидировались посредством правильного марьяжа, возникала не в первый раз. В пятнадцатом веке подобным образом свели на нет амбиции одного шустрого немецко-русского рода. Романовых ловко увели с той тропинки, на которой Рекущие рассмотрели глубинные потрясения зарождающейся империи. И где теперь Романовы? Мелкопоместный род на задворках, живет в Литве, владея десятком деревень и парочкой замков. А всего-то нужно было правильно подсунуть Роману Захарьину-Юрьеву девицу с погасшей искрой, и дальше только усугублять проблему, сводя на нет силу крови этого рода. Можно сказать, технически выбили у соперника на трон почву из-под ног.

— Мне доложили, что у Волоцкого в Торгуеве есть девушка из мирянок, — вдруг сказал Долгорукий. — И у них отношения весьма серьезные. Он уже официально назвал Александру Громову своей невестой. Тебе известно об этой коллизии, Матвей?

— Да, государь. Я наслышан, — Елизаров все-таки встал вровень с императором. — Мы может использовать эту ситуацию в свою пользу.

— Как ты используешь? — усмехнулся Дмитрий Ярославич. — Первородный, как и любой дворянин может взять в жены мирянку. Волоцкий фактически нашел дыру в Брачном Уложении.

— Если он не женится на Окуневой, вы имеете право запретить подобный марьяж, — обрадовался Елизаров.

— А оно тебе надо — вмешиваться? — покосился на него император. — Смотрю на тебя, Матвей, и все больше ощущаю желание свернуть тебе шею. До зубовного скрежета. Слишком много берешь на себя. Мы ведь уже разговаривали по этому поводу.