Котов спустился в лагерь, осторожно прошел мимо спящих бойцов и нагнулся к спальнику Белова.

– Саша, подъем, – тихо сказал он, и глаза заместителя открылись мгновенно, как будто он и не спал. – Тихонько поднимайся. Собираемся у первого пикапа.

– Что случилось?

– Пока ничего, только неподалеку машины появились и один автобус. Мало ли. Я сейчас Алейникова с Крякиным подниму. Остальные пусть пока спят. Хоть час, а все польза организму.

Тихо шурша камешками под подошвами ботинок, спецназовцы подошли к машине, где уже стояли старший лейтенант Белов и командир.

– Разбирайте свои стрелялки, парни. Кажется, у нас нарисовался интересный шанс. Неподалеку появилась группа машин. Пикап, грузовик и, скорее всего, автобус. Он вроде военный, на базе трехосника. Куда едут, пока непонятно, но наши ребята за ними наблюдают. Можно попробовать отбить автобус. Тогда у нас появится возможность с меньшими заморочками доехать до Джазраха.

– Но это только половина проблемы, – вставил Белов.

– Может, даже всего лишь треть ее решения, – сказал Котов и покачал головой. – Думаю, что у нас нет иного выхода, как сформировать еще одну группу и отправить ее в Эль-Кадак. До того как оппозиция взяла Ракку и стала контролировать этот регион, в Эль-Кадаке находился аэродром ВВС Сирии. Что там сейчас, мы не знаем, но еще недавно боевики вертушками пользовались. Не очень часто, но такое случалось.

– Да, согласен. – Белов догадался, о чем думал командир. – Действительно, первая треть проблемы – вертолет. Вторая – пилоты. У нас в группе нет ни одного героя, способного на такой подвиг.

– Я немного могу, – признался Крякин. – Но пробовал только сажать. Вводную отрабатывали. Я в аэроклубе начинал учиться. Бросил потом. По земле у меня гораздо лучше получается. На машине!

– Да, тут требуются серьезные профессиональные навыки, – заявил Котов. – Вертушку придется не только поднять и посадить, но еще и провести по сложному маршруту, причем с полной загрузкой.

– Барс, это Лишай! – раздалось в коммуникаторе. – Машины идут на нас. Восемьсот по дальномеру. Не торопятся. Держат километров десять-двадцать в час, не больше. Только они не по прямой едут. Часто виляют, объезжают всякие неровности рельефа. Думаю, минут десять у нас есть.

– Общая тревога! Поднимай всех, Белов! Снайперы с маскировочными накидками наверх, сменить наблюдателей, смотреть во все глаза, ждать приказа, докладывать постоянно.

Под светлеющим небом в лагере началось тихое и вполне осознанное движение. Расстегивались спальники, гибкие тренированные парни беззвучно выбирались из них и тут же натягивали берцы на отдохнувшие ноги. Щелкали карабинчики, шелестели липучки жилетов-разгрузок. Все это происходило в полном молчании. Каждый знал, что и как делать. Вооруженные и сосредоточенные бойцы подходили к командиру, стоявшему у первой машины, получали приказ и шли занимать позицию в камнях.

Котов не верил в то, что эти машины были битком набиты боевиками, а их цель – группа российского спецназа, укрывшаяся здесь на ночь. Нет, задача у них была явно иная, но пока не ясная. Они двигались одним им известным и понятным маршрутом, который пролегал мимо этих каменистых холмов.

Капитан понимал, что решение об атаке на эту группу придется принимать очень быстро, и не хотел ошибиться. Если бой будет иметь только один результат – истребление всех боевиков, передвигавшихся на этих машинах, то это будет вовсе не удача. Скорее у группы появятся весьма серьезные проблемы. Без автобуса вся затея не имеет смысла. Пропавших боевиков начальство хватится очень скоро. Чьих рук это дело, догадаться будет не сложно.

– Барс, это Сокол. Колонна движется к подковообразному холму на краю гряды. Дальше они не поедут. Там автобус не пройдет.

Котов посмотрел на своего заместителя. Белов прикусил губу и кивал. Он тоже не понимал, с какой такой целью приехали сюда эти машины в предрассветное время.

Командир принял решение. Трех бойцов он отправил в обход холмов, чтобы они заняли позицию у самого дальнего края гряды. Почти в тылу у боевиков. Две группы с пулеметами залегли справа от возвышенности.

Зимин, торопливо застегиваясь, принес кейс с микрофоном направленного действия.

– Пошли, – сказал ему Котов, пригнулся и побежал вдоль холма.

Когда они ползком добрались до спецназовцев, занявших свои позиции, машины уже остановились. В серых утренних сумерках было хорошо видно, что из них лениво выпрыгивал на камни вовсе не какой-то сброд в разномастной одежде. Эти люди были в одинаковом камуфляже, почти все в кепи военного образца. У многих на шеях виднелись арафатки.

Человек, вышедший из пикапа, ходил взад и вперед, заложив руки за спину, и разглядывал носки своих военных ботинок. Его ремень оттягивала кобура с большим пистолетом, похожим на «кольт» сорок пятого калибра. После «Бури в пустыне» таких штуковин тут хватало.

Его солдаты вытаскивали из кузова грузовика канистры и ставили их возле капота. Вот старший обернулся и что-то приказал им.

– Включай машинку, – сказал капитан Зимину, который надевал наушники.

– Он приказал выводить, – прокомментировал Зимин.

Дверь автобуса открылась, и на землю спрыгнули двое боевиков с автоматами. Они чуть отошли в сторону. Следом за ними из автобуса стали выходить люди со связанными за спиной руками. Одежда на многих была разорвана, почти все оказались избиты. Часть из них в полувоенной одежде, кто-то просто в джинсах, двое в костюмах совершенно жуткого вида. Всего восемь человек.

Конвоиры стали подталкивать пленников прикладами автоматов к холму. К той его части, которая как раз выгибалась подковой. Старший подошел ближе и начал что-то громко говорить.

– Он называет их предателями, – быстро переводил Зимин. – Грозит им вечными муками и обещает вырезать все их семя до какого-то колена. Это уже моя интерпретация, но смысл такой же. Это расстрел, товарищ капитан!

– Вижу, не слепой, – буркнул Котов.

– А про канистры мне даже подумать страшно.

– Страшно – не думай. Что еще он говорит?

– Эти люди, я так понял, из Сирийского национального совета. Они что, враждуют между собой? Ведь этот совет – далеко не самая умеренная оппозиция к действующему правительству. Они, я читал, даже не собираются участвовать в Женевской конференции по урегулированию сирийского кризиса.

– Да? Любопытно. Но мне это почему-то больше напоминает грызню пауков в банке. Кто сожрет конкурентов и станет единолично всем владеть. Нефтью, например.

– Что-то они переигрывают, – снова прокомментировал Зимин. – Этих-то они чего неверными называют?

– В СНС новый лидер, если ты еще не знаешь. Теперь этот совет возглавляет некто Джордж Сабра. Христианин и бывший коммунист. Сейчас многие осторожные люди бегут как крысы с корабля из рядов вооруженной оппозиции, норовят обелить себя, выставить идейными борцами, готовыми на переговоры и на мирное урегулирование конфликта. Возможно, что это как раз та тема.