– А этот помог? – он указал на браслет с эльфийскими жемчужинами.

– Вроде бы – да, – ответил я с неуверенностью в тоне и пояснил тут же: – По крайней мере, с браслетом у нее и пульс стал четче и дыхание улучшилось, а то перед этим еле-еле сумели рассмотреть замутнение на зеркале. Ты свой амулет никому не отдал еще, а то, может, два – твой и мой – ее приведут в чувство?

Ромка смущенно отвел взгляд в сторону:

– Я его жене отдал.

– Понятно, – хмыкнул я. – Пользуешься своим служебным положением и ценное имущество используешь в личных целях.

– Да ну тебя, – отмахнулся тот от моих слов.

– Да шучу я, шучу. Ладно, я к Палычу, а ты займись этой магичкой, ок?

– Угу, иди уже.

Главе поселения я рассказал все то, что узнал от Гектора о событиях в мегаполисе, и те крохи слухов про драконов. От последнего он опять помрачнел и сквозь зубы высказался о горе-пулеметчиках, которые подвели поселок под монастырь своей выходкой. Поинтересовался незнакомкой, но так, без особого интереса. Правда предупредил меня, что поставит рядом с той охрану на тот случай, если очнувшись, женщина начнет буянить или решит совершить нечто, скажем так, неправильное, исходя из правил, принятых среди землян. Вот охранники и удержат ее от такого поступка.

– Если справятся, – сказал я и предупредил: – Она сильная магичка, Сан Палыч. Даже мои големы, уж насколько неразумны, и то испытывают непонятный дискомфорт рядом с ней.

– Вряд ли она будет способна на высшие заклинания после пробуждения, а от тех, что послабее, ребят прикроют амулеты.

– Ну, тебе лучше знать, что делать.

– Ты сегодня останешься или уедешь? – поинтересовался он у меня.

– Останусь, если не выгоните. Уже вечер на дворе, Палыч, какая тут дорога?

– Ерунду не говори, – нахмурился он. – Никто тебя выгонять не собирается. Я отдам распоряжение, чтобы твоих людей разместили.

– Спасибо, – искренне поблагодарил я его.

После беседы с руководителем анклава землян, я вернулся обратно в госпиталь, чтобы забрать Аню, оставшуюся рядом с бессознательной незнакомкой, и с ней отправиться в дом Сан Палыча к целителю, обустраиваться на ночь. Вот только оказалось, что вновь потребовалась моя помощь.

– Вить, у тебя группа крови какая, напомни, а? – посмотрел на меня Ромка. За то время, что я отсутствовал, а это около получаса, он сильно изменился и сейчас выглядел тяжело больным человеком. Видимо, лечение незнакомки заставило его выложиться по полной и еще немного сверху. – Четвертая? А резус?

– Четвертая отрицательная, – ответил я. – Что-то выглядишь не ахти, Ромбо.

– Да в нее все уходит, как в бочку бездонную, – поморщился он и помассировал виски. – Это хорошо, просто замечательно.

– Хм?

– Я про кровь. Ей нужно переливание, так как своей много потеряла и организм в коме из-за этого. Я отдал анализ в лабораторию и только-только принесли результат. У нее четвертая отрицательная, так что, если хочешь поскорее поставить ее на ноги, то придется поделиться кровью.

– А то, что моя кровь, так скажем, особая – это ей не повредит? – нахмурился я. Нет, мне совсем не жалко было отдать кровь, уж к чему, к чему, а к постоянным и обильным кровопусканиям (и невкусным эликсирам для быстрого восстановления кровопотери) я давно привык. Но моя магия и магия местных одаренных очень сильно отличается, и очень не хотелось бы, чтобы незнакомка умерла от переливания. Столько усилий по ее спасению и – всё?

– Не должна, – немного неуверенно произнес тот. – Да я контролировать процесс буду, Вить. На это у меня сил хватит. И если замечу, что что-то пойдет не так, то остановлю операцию.

– Витя, совсем немножечко крови нужно дать, – следом за целителем взялась уговаривать меня Аня. – Ты же постоянно сам ее спускаешь. Просто сейчас ее отдашь тому, кому она очень нужна.

– А-а, точно! – вдруг воскликнул Ромка и шлепнул себя по лбу. – Ты же сцеживаешь с себя часто кровь, я и забыл. У тебя запасов с ней нет? Это было бы вообще идеально для переливания, – и вопросительно установился на меня.

В ответ я развел руками:

– Нету, и в дороге по этим местам мне не до кровопускания.

– Блин, жалко, – расстроился тот. – Тогда тебе нужно самому рядом с ней лечь. Или не станешь?

– Станет, станет, – вместо меня ответила девушка и умоляюще посмотрела на меня. И чего она так волнуется за магичку. Никак женская солидарность пробудилась, которая инстинктивно толкает помочь своей товарке, оказавшейся в мужском кругу, да еще и с проблемами со здоровьем. Женщины вечно жалеют убогих и больных, это у них в крови.

– Да дам я крови, успокойтесь, оба, – вздохнул я и взялся за рукав. – Куда укладываться?

– Сейчас скажу, чтобы специальное кресло привезли. Его сталкеры из поликлиники притащили с прочим оборудованием. И оно как раз для доноров, – засуетился товарищ.

Через десять минут тонкая силиконовая трубочка соединила меня и незнакомку. А еще через двадцать минут Ромка «разорвал» эту «пуповину».

– Как себя чувствуешь? – спросил он и протянул мне стакан с красноватой жидкостью. – Вот, держи зелье, чтобы быстрее силы вернулись.

– Вялость, отдохнуть хочу, – признался я. – Вроде бы ушло немного, а кажется, что половина крови из меня вытекла.

– Половина не половина, но около литра точно ты отдал.

– Никаких проблем не было?

– Вообще ничего не заметил плохого. Наоборот, ей лучше стало. Может, завтра еще одно переливание устроим?

– Там видно будет, – поморщился я. – Утро вечера мудренее.

– Да, да, конечно, – кивнул он. – Я ключ отдал Аньке от дома. Заселяйтесь в ту же комнату.

– Спасибо, Ром, – поблагодарил я его.

На следующий день в полдень переливание крови сделал еще раз. И после него незнакомке заметно стало лучше. Ромка чуть позже сообщил, что воспаление в ранах стало проходить семимильными шагами и, скорее всего, нужда в моей крови отпала. Правда, несмотря на улучшения, магесса приходить в сознание не собиралась.

***

«Раз, два, три… девять», – считал я про себя странных существ, бродивших по улочкам Казачьего Засада. В этот момент я торчал на макушке самого высокого дерева в нескольких километрах от деревни, где решил поселиться после Переноса, но так и не стал своим для части местных. Причем той части, которая имела силу и влияние в поселении. Чтобы увидеть все подробности с такого большого расстояния, пришлось взять с собой массивный бинокль, а так как держать его приходилось двумя руками, то оставалось надеяться лишь на крепость пут, которые не давали сверзиться с многометровой высоты на землю. В те моменты, когда легкий и не ощущаемый внизу ветерок начинал покачивать макушку лесного исполина и соответственно меня вместе с ней, у меня непроизвольно сердце уходило в пятки.