Ровно в двенадцать часов Гельван заперся в своем купе,достал мобильник, купленный в Волгограде, включил его, набрал знакомый номер.Ему долго не отвечали, и он нервно поглядывал на часы, понимая, что каждаясекунда ожидания не в его пользу.

Операторы ФСБ пытались вычислить, откуда идет звонок. Ихсовершенная аппаратура начала подавать сигналы из района Воронежа. Было полноеощущение, что аппарат на большой скорости движется в сторону города. Очевидно,его владелец находился в автомобиле.

Наконец Гельвану ответили:

— Мы вас слушаем.

Карл включил портативный диктофон, который заранее положилрядом с аппаратом. Его характерный латышский акцент не должен раздаваться втелефонной трубке.

— Хотим вас предупредить, что игра затянулась, —сообщил голос одного из сотрудников Дзевоньского, записанный на пленку. —Мы не собираемся торговаться. Через три дня вы выплатите в Таллине всюоставшуюся сумму и получите фотографии живого журналиста со свежими газетами вруках. Разговаривать с вами он не будет. Как только деньги будут выплачены, мыего освободим. В момент выплаты денег мы вам сообщим, где его можно будетзабрать через несколько часов.

— Может, вы оставите какой-нибудь контактный номер?

Гельван снова приложил диктофон к аппарату.

— И передайте наши условия перемирия по вашему каналу.Мы будем ждать.

Затем он сразу отключился, не слушая, что говорят на другомконце. Его задача была передать информацию и сразу отключиться. Карл достал изаппарата сим-карту, смял ее и выбросил в окно. Затем разбил аппарат и тожевыбросил в окно. Операторы ФСБ уже вычислили точное место, где находилсяобладатель этого мобильного телефона. Теперь они точно знали, что звонившийговорил не из машины, а из поезда, подъезжающего к Воронежу.

— Передайте в Воронеж, чтобы на вокзале начали проверкупаспортов, — приказал Машков. — И пусть обратят внимание на людей,говорящих с польским акцентом.

— Он говорил чисто по-русски, — напомнилБогемский.

— Это была заранее заготовленная запись, — усталопояснил Машков. — Он никогда не отвечает на наши вопросы, не вступает вдиалог. Действует как машина, передающая только их предложения. Запись делаетсязаранее, я в этом убежден.

— Похоже, вы правы, — поддержала его Чаговец,вглядываясь в динамику прохождения голосового сигнала на компьютерах. Судя поней, говоривший был спокоен и словно диктовал текст, а не вел речь о миллионахдолларов, предназначенных в том числе и ему.

— Вы думаете, что в Воронеж поехал самДзевоньский? — спросил Полухин. — Но так он не успеет вернуться вМоскву к прилету Курыловича.

— А если он вернется самолетом? Или скорым поездом? Ивечером будет в Москве? Мы ничего не знаем. Кто звонил и какой он из себя?Может, это старик или вообще женщина. Мы ничего не знаем и поэтому должныпроверить всех. Позвоните на вокзал, пусть задействуют все силы. И подключитеобластное управление ФСБ.

Когда на вокзале началась проверка документов, Карл Гельвануже сидел в поезде, направлявшемся в Москву. Он обратил внимание на появившиесяпатрули и сотрудников милиции. Но не придал этому особого значения — впоследние годы на железнодорожных вокзалах частенько проверяли документы упассажиров. Однако когда увидел, что вдоль железнодорожного полотна ходятсотрудники ФСБ, видимо, выискивая выброшенный им телефон, то понял, что ищутконкретного человека, звонившего в Москву. Правда, и этот факт не насторожилГельвана — ведь заранее было известно, что его телефон будет прослушиваться. Нооткуда ему было знать, что в эти часы Ежи Курылович уже летел в Москву, где егождала хорошо организованная засада. Кольцо вокруг разработчиковтеррористической операции начало сжиматься.

Сто второй рейс вылетал из Варшавы в одиннадцать часов утрапо местному времени. Полет длился всего полтора часа. Но из-за разницы вовремени путь на Восток автоматически удлинялся на два часа. Соответственно,вылетая из Москвы на Запад, пассажир попадал в столицу Польши иногда нанесколько минут раньше времени своего вылета.

На часах было около трех, когда самолет совершил посадку вШереметьево-2. Курылович не мог себе даже представить, какое количество людейследило за ним. Сначала в Варшаве его провожали двое сотрудников Дзевоньского исоответственно следившие за ним сотрудники ФСБ. Затем в Москве его встречалодин из подручных Карла Гельвана, который внимательно наблюдал за тем, какКурылович вышел из терминала и направился к частникам, стоявшим у зданияаэровокзала. Еще несколько сотрудников Федеральной службы безопасностинаблюдали за тем, как Курылович договорился с водителем и уселся в машину.Следом сразу же отправились два автомобиля. Польский гость поехал в отель«Националь», где ему был заказан номер. И не только заказан, но и оплачен.Узнав об этом, Курылович радостно усмехнулся. Дзевоньский ничего не сталменять, это было хорошим знаком.

Теперь оставалось ждать визита заказчика. Курылович набралномер офиса Холмского и попросил секретаря соединить его с АркадиемЯковлевичем.

— Кто говорит? — поинтересовалась секретарь.

— Передайте, что звонит его друг из Варшавы.

Через несколько секунд Холмский взял трубку.

— Добрый день, Аркадий Яковлевич, — любезно началКурылович, — как наши дела?

— Неплохо. Вы разве не следите за газетами? Оченьнеплохо, на мой взгляд. Я думал, вы позвоните гораздо раньше. Или вы хотитесвернуть нашу рекламную кампанию?

Очевидно, Холмского тоже беспокоило затянувшееся молчаниезаказчиков. У каждого свои проблемы, радостно подумал Курылович.

— Мы будем сотрудничать с вашей фирмой еще многолет, — весело пообещал он.

Их разговор тоже был записан. Вокруг здания гостиницысосредоточилось в общей сложности более двадцати офицеров ФСБ, готовых к штурмув случае необходимости. Группа сотрудников службы охраны находилась недалеко отздания Государственной Думы, готовая подключиться к операции. Все ждалипоявления Дзевоньского.

Дронго находился в здании комиссии рядом с остальнымиофицерами. Машков кусал губы от нетерпения. Все понимали, что это единственныйи последний шанс. Если Дзевоньский почувствует засаду или сумеет от нее уйти,они уже не смогут в оставшееся время его найти. К тому же террористы откажутсяот своего плана с журналистом и перейдут к другому варианту. Никто несомневался, что Гельмут Гейтлер, как опытный специалист, разработал сразунесколько вариантов покушения на главу государства, при котором первый былосновным, а остальные — резервными.

В двенадцать часов на телевидение позвонил неизвестныймужчина и сообщил, что условия меняться не будут. Третьего марта ровно вполдень деньги должны быть выплачены в Таллине. Вся оставшаяся сумма. И толькотогда им передадут фотографии живого журналиста и скажут наконец, где его можнозабрать.