Агенты переглянулись. Они понимали друг друга с полувзгляда.

– А, ну тогда идемте. Консультируйте. Здесь покойный лейтенант комнатку для свиданий снимал. Заходите, посмотрите по-своему, раз вы уже тут, – Трегубов приглашающе кивнул и приоткрыл дверь. Сам встал сбоку, а Вахрушев сделал шаг назад.

Чертовы колдуны поднялись на крыльцо. Трегубов пропустил Стаса вперед, вошел за ним. Следом шел второй, Иван, а с ним Вахрушев.

Коротко, без замаха, Трегубов ткнул ножом, метя в шею Хромого. Услышал возню сзади. Целил так, чтоб сразу перерезать сонную артерию, выдернуть и тут же ударить снова. Рука ушла в пустоту. Стас присел и выбросил ногу назад, попав Трегубову точно под колено. Агент потерял равновесие, но и в падении попытался достать противника ножом. Тот в каком-то немыслимом кувырке ушел вперед и пропал в кухне. Послышался звон и тихое «пуфффф». По стене заплясали отсветы пламени, потянуло дымом. Сзади сдавленно хрипели, слышались звуки ударов, но Трегубову было не до того. Одним прыжком он влетел в кухню, надеясь, что Хромого отвлечет начавшийся пожар. Влетел, уже готовый и защищаться, и нападать.

Но понял, что не успевает. Кухню заполняли клубы удушливого дыма, воняло паленой человеческой плотью, языки пламени лизали ножки табуретки, осторожно забирались по тряпью на спину мертвецу, грудой лежащему между столом и печкой.

Хромой стоял и спокойно смотрел на Трегубова, поигрывая тростью. Даже клинок из нее доставать не стал.

Агент облизнул губы, поудобнее перехватил нож, поиграл пальцами другой руки, проверяя, как лег старый верный кастет. И замер: что-то было не так.

Слишком тихо в коридоре.

Его щеки коснулось что-то холодное и скользкое.

Трегубов скосил глаз. К щеке приложили тонкое, испачканное темно-красным лезвие.

– Цацки брось, – равнодушно сказали из-за спины.

– Вань, кончай театральщину, – в голосе Стаса слышалось сдерживаемое веселье, и от этого Трегубову стало совсем плохо.

Послышался вздох, лезвие убрали.

– Нашли бумаги? – все так же, из-за спины, спросил Иван.

Трегубов помедлил. Не будут же они его допрашивать здесь, посреди разгорающегося пожара, на кухне, где смердит паленым мертвецом. Но чертова парочка не торопилась, мужики держались расслабленно, и это пугало Трегубова до чертиков. Спрашивать, что случилось с Вахрушевым, он не стал.

Твердая, как доска, ладонь шлепнула его по затылку:

– Бумаги, говорю, нашли?

– Или еще что-то, помимо бумаг? – дотошно уточнил Хромой.

– Нашли, у Вахрушева в кармане были, – сглотнул вахмистр.

– Стой спокойно, – ощущение постороннего присутствия исчезло.

В коридоре что-то стукнуло, грохнуло, зашуршало.

– Стас, он не врет.

Трегубов чувствовал, что сходит с ума. Он стоял в горящем доме, дышал вонью убитого им человека, а эти двое говорили так, будто сидели в трактире возле печки.

– Вот видишь, – улыбнулся агенту Хромой, – ты не соврал. Уже хорошо. Еще пара вопросов, и мы уйдем из этого негостеприимного места. Итак, майор Хацкий знает о ваших маленьких шалостях?

Трегубов кивнул.

– Так мы и думали. Он шустрый малый. Следующий вопрос: в доме купца Столярова кто убивал людей?

– Не знаю, – замотал головой агент, – вот те крест, не знаю.

– Ты крест-то не трогай, – бросил вдруг Иван.

– Хацкий знает, кто убивал? – спросил Хромой.

– Знает, конечно, но я сам не знаю. Он нам всего не говорит, – теперь Трегубов не раздумывал, ему хотелось отвечать, чтобы побыстрее закончить. Язычки пламени уже добрались до стола, занимались стены, дышать становилось нечем. «Чем они-то дышат?» – недоумевал Трегубов. Эта мысль казалась ему очень важной, и он отчаянно за нее цеплялся.

– Что знаешь?

– Да следили мы. Сначала за Говоруном. Потом за купцом, ну, за Столяровым. Вели их, наблюдали, то-сё, докладывали только майору.

– Врешь, конечно, – задумчиво протянул Хромой и снова крутанул трость, – но вытягивать признание из тебя уже некогда.

Трегубов очень обрадовался. Сейчас его вытолкают из горящего дома, свяжут и повезут в полицию. А там Хацкий постарается что-нибудь сделать! Он обязательно выручит! Такой агент нужен майору, начальник его обязательно отобьет!

Он даже не почувствовал, как Иван по самую рукоять вогнал ему нож сбоку в шею.

Только удивился, как быстро приближается пол.

Иван бережно вытер нож о рукав Трегубова, придирчиво осмотрел пылающую кухню.

– И ты мне еще о театральщине говоришь? – укорил он напарника. Стас только плечами пожал.

– Думаю, можно и так оставить, – Иван показал ножом на труп хозяина дома. – Этого злодеи убили во время обыска. Потом передрались между собой. Тот, что в коридоре, убил этого, но и сам получил смертельную рану и истек кровью, не добравшись до выхода.

– Толково, – согласился Стас. – А теперь давай отсюда сматываться. И так дымом провоняли, сил нет.

Но сначала оба сноровисто обыскали трупы. На всякий случай зашли и в любовное гнездышко, где Стас достал из кармана изящную серебряную стрелку на тонкой, тоже серебряной, цепочке. Зажал цепочку между пальцами, неторопливо пошел по кругу, наблюдая за подвеской.

– Стас, мы начинаем подгорать, – спокойно напомнил ему товарищ.

– Тшш, не мешай, – Хромой не отводил глаз от стрелки. Возле ножки кровати стрелка закачалась и принялась описывать хорошо заметные круги.

Стас поддел половицу ножом, нажал, и она вышла из пазов. Тайник был заделан на совесть, никакое простукивание не помогло бы, потому что не было внутри пустоты: все заполнял плотно набитый, обернутый в грубую бумагу пакет. Хромой подхватил его, не разворачивая сунул за пазуху, половицу приладил на место.

– Бестолочи, – буркнул он, поднимаясь, – бес-то-ло-чи.

– Ладно, главное, дело мы сделали, – хлопнул его по плечу Иван, – пошли уже отсюда.

Улицы были пусты, фонарей в этой части города отродясь не видели, к тому же снова замело. С одной стороны, оно и к лучшему, больше времени на отход.

Но Стас отставал все сильнее, и в конце концов Ивану пришлось вернуться и почти силком перекинуть руку друга себе через плечо.

Так и похромали дальше.

– Ладно, зато, если патруль встретим, сойдем за перебравших купчиков, – пыхтел он, пытаясь подстроиться под тяжелый хромающий шаг Стаса.

– Хрен мы за кого сойдем, дымом провоняли, морды в саже, да небось на тебе еще и кровища, – бурчал Стас, пытаясь идти как можно быстрее.

– Рискнем, двинем к Мещанской? – кивнул в сторону уходящего направо переулка Иван.