– Почему это?

– Среди вас есть некто, кто хочет завладеть коллекцией единолично, – спокойно объяснил Ефим Петрович. – Тот заботливо приготовленный фальшивый альбом, он ведь появился в этом доме неспроста. Кто-то хотел подменить настоящий альбом на фальшивый. Вот для чего был приобретен похожий альбом, и вот зачем он был забит точными копиями оригиналов монет.

– Но мама бы сразу же заметила, что альбом не тот. Подняла бы шум!

– Вот именно! Шума не должно было быть. Эльза Константиновна не должна была увидеть второй альбом. И к тому же пока она была жива, то и альбом оставался бы у нее. Она же с ним ни на минуту не расставалась. Поэтому готовилось еще одно убийство, а именно физическое устранение Эльзы Константиновны.

– Не может быть!

– Увы, может, – печально произнес нумизмат. – Наша дорогая Эльза Константиновна считала, что кто-то из ее близких хочет ее убить. И возможно, если бы судьба не распорядилась таким образом, что болезнь унесла Эльзу Константиновну, то женщину и впрямь убил бы кто-то из ее близких.

Это было уже последней каплей, которая переполнила чашу общего терпения. После слов Ефима Петровича поднялся такой шум, что расслышать отдельные слова и фразы становилось просто невозможным. Перепуганный Барон полез под диван, а сам Саша сильно пожалел, что не может сделать того же.

Страсти кипели до позднего вечера. Постепенно все выдохлись. И скандал в благородном семействе пошел на убыль. Все сказали друг другу, что никак этого не ожидали, на этом и примирились. Коллекцию было решено оставить в банковском сейфе, вход в который мог быть осуществлен лишь в присутствии всех четверых участников сделки – трех братьев и Ефима Петровича. Ключ от ячейки было решено оставить нумизмату, как лицу наименее заинтересованному.

Но все это было хорошо и правильно, только до банка еще требовалось добраться. Банк располагался в городе, а в город всем присутствующим хода не было. И снова возник вопрос, у кого будет храниться коллекция до ее отправки в город. Судили и рядили долго, но в итоге решили, что лучше уж довериться Ефиму Петровичу, чем кому-либо из членов семьи.

– Вот до какой жизни мы докатились, – горько заключил дядя Петя. – Чужому человеку в нас доверия больше, чем к своим родным.

В ответ родные дружно посоветовали ему заткнуться.

– Чья бы корова мычала!

– Аферист!

– Жулик!

Дядя Петя обиделся и ушел спать. Тетя Рита принесла Ефиму Петровичу его травяной чай.

– Спасибо, дорогуша! – расчувствовался старик. – Какая ты внимательная!

Он с удовольствием отпил глоток, но тут же поморщился.

– Горчит.

Но чай все-таки выпил, да и кто бы на его месте не выпил? Ни один мужчина не был в состоянии устоять перед лучезарной улыбкой тети Риты, когда она давала себе труд улыбнуться. После этого Ефим Петрович тоже пошел спать. Коллекцию он забрал с собой.

– На ночь запру дверь, не волнуйтесь, сохраню в лучшем виде.

– Время уже позднее, – сказал дядя Витя. – Расходимся.

И все расползлись по своим комнатам. Неизвестно, как обстояли дела у остальных, а Саше не спалось. Барон еще никак не мог устроиться, бродил по комнате, тяжело вздыхая. Пес то ложился, то вставал, чихал, тряс головой. Так прошло часа полтора, Барон не успокаивался. Затем он и вовсе подошел к Саше, уселся рядом, открыл пасть и тяжело часто задышал.

– Тебе чего? – спросил Саша. – Приспичило, прогуляться хочешь?

Услышав знакомый глагол, Барон тут же вскочил на четыре лапы, запрыгал, потом припал грудью к полу и радостно залаял. Да, да! Именно так! Прогуляться!

– Ты за целый день разве не нагулялся? Все время на улице ошиваешься. Чего тебе сейчас еще надо?

Но Барон уже не разбирал, что там хозяин лепечет. Он услышал главное: хозяин понял, что собаке нужно гулять. И сейчас Барон всем своим видом показывал, что Саше нужно поторопиться. Пес не сводил своих темных глаз с лица хозяина и, стоило Саше хоть чуточку пошевелиться, тут же стрелой мчался к двери, гавкал на нее, упрекая, что она все еще закрыта, и тут же возвращался обратно, чтобы продолжить сверлить взглядом хозяина.

– Ты и мертвого уговоришь. Ладно уж, пойдем.

Саша поднялся и подошел к двери, но стоило ему взяться за ручку, как он замер. Дело было в том, что ему послышалось, что в коридоре раздаются чьи-то шаги. А Саше после сегодняшнего вечера, когда он узнал столько нового о своих родственниках и получил от них обвинение в попытках кражи коллекции, не хотелось никого из них видеть. Поэтому он затих, а Барон удивленно гавкнул. Чего застыл?

Но Саша приложил палец к губам, и Барон уселся, недовольно ворча из-за такой задержки. Когда шаги стихли, Саша осторожно приоткрыл дверь и выглянул в коридор. Он увидел лишь спину. Это был дядя Витя.

Саша насторожился:

– И что это вы, дорогой дядечка, забыли в столь поздний час? Уж не вы ли громче всех утверждали, что страшно поздно, что вы с женой хотите спать? Заставили всех разойтись, а теперь гуляете по дому. И куда это вы направляетесь?

С этими словами Саша осторожно выскользнул из комнаты, оставив опешившего Барона за дверью. Пес сначала не понял, что его банально кинули, а потом разразился таким возмущенным лаем, что Саше пришлось вернуться и на собаку шикнуть:

– Молчи!

Барон замолчал.

– Сиди! Жди!

Эти команды Барон хорошо знал, но как же он их не любил! И все-таки послушно сел и с мученическим выражением на морде затих. Но стоило Саше выйти, как из комнаты раздалось жалобное поскуливание.

– Тихо там!

Поскуливание прекратилось. Вместо него из-за двери раздался вздох, почти стон. И Саша, чувствуя себя самым ужасным хозяином на свете, тем не менее двинулся следом за дядей Витей. Юноша не сводил глаз со своего дяди, следя за ним так пристально, что ему даже стало казаться, что дядя Витя как-то увеличился в размерах, пузо так уж точно стало толще и объемистее. Все эти ночные перемещения по дому имели столь интригующую подкладку, что Саша не мог устоять, чтобы не разобраться, в чем тут дело. Пусть простит его Барон, но Саша просто не мог не проверить, куда направляется его дядечка.

А дядя Витя прямой наводкой двигался к комнате Ефима Петровича. Дошел до нее, достал ключи и ими открыл дверь.

– Ну, конечно, дядя Витя тут на правах хозяина, у него же есть запасные ключи от всех комнат!

Саша почти был уверен, что дядя Витя в комнате Ефима Петровича не задержится. Также он догадывался, с какой целью дядя Витя зашел к нумизмату. И Саша не ошибся. Спустя всего несколько минут дядя Витя вновь показался в коридоре. На сей раз в руках он держал альбом. Тот самый альбом с монетами, который Ефим Петрович обещал хранить пуще зеницы ока.