– Значит, альбом с подлинниками остался у матери?

– Ну да! Конечно! Она и сюда с ним приехала.

– А зачем же ты собрал второй альбом?

– Не собирал я его!

– Не ты? А кто?

– Не знаю.

– Не ври, Петька! Ох не ври! У тебя на руках были копии монет, ты с легкостью мог придержать по одной монетке, чтобы сформировать новую коллекцию. А потом похожий на наш альбом ты раздобыл где-нибудь на барахолке. Альбом это что, не такая уж это невероятная редкость. Купил, фальшаки в него положил и сюда привез!

– Нет!

– Да! Обмануть мать и всех нас, вот что ты и задумал. Хотел соорудить еще одну коллекцию, да и подменить ее у матери! Ты с ней жил, тебе это было легко сделать.

– Тогда зачем бы я притащил второй альбом сюда? – хмуро поинтересовался дядя Петя. – Ты правильно сказал, я жил рядом с коллекцией. Я мог провернуть эту аферу и дома. Никого постороннего в это дело не посвящая. Но я этого не делал!

– Сюда ты привез альбом с подделками с той лишь целью, чтобы в случае чего спихнуть вину на кого-нибудь из нас. Стала бы мать допытываться, что-то не то с коллекцией, а ты ей: я, мол, не при делах, это кто-то из них натворил.

– Да зачем мне это надо было? Я и так уже на этих монетах поимел столько, что вам всем и не снилось!

Дядя Петя выпалил и замолчал, жалея, что сгоряча признался слишком во многом. Но его признание вызвало бурную реакцию у родни. Все присутствующие полагали, что им причитается частичка от ценного приза, каким была коллекция монет. И поняв, что кто-то один пытался заграбастать ее всю целиком, дружно возмутились.

– Начистить бы тебе харю!

– Негодяй!

– Моральный урод!

– Выгнать его, да нельзя! Карантин!

– Ну, Петр, не ожидал от тебя такого. От кого, от кого, но не от тебя.

– А еще тихоней прикидывался!

– Наш Петенька дурачок, не везет ему в жизни, давайте его пожалеем, скинемся ему на новые колеса, а то на старых уже одни дырки. А он всех нас сделал!

Дядя Петя сидел красный, словно вареный рак.

Ему было стыдно, но он все же пытался оправдываться:

– Но что я вам такого сделал? Коллекция в целости и сохранности находилась у мамы. Я всегда возвращал оригиналы монет на место. Никакого убытка никто из вас по моей вине не понес.

– После такого всплеска фальшивок, которыми ты наводнил рынок, поди попробуй продать теперь коллекцию. У нас ее просто никто не купит! Люди будут думать, что и эти монеты тоже фальшивые!

– И того хуже, если поймут, что монеты подлинные. Мигом смекнут, из чьей коллекции поступали монетки для изготовления фальшивок! Это же скандал! Уголовщина! Из-за тебя все мы угодим под подозрение!

Ефим Петрович кивал своей круглой, словно дынька, головой.

– В последнее время у меня были подозрения, что фальшивки изготавливают именно на базе коллекции Юрия Семеновича. И чем больше фальшивок появлялось в продаже, тем крепче становилась моя уверенность. К сожалению, я не представлял в полной мере, что именно хранилось у Юрия Семеновича. И поэтому я долгое время не мог собраться с духом, чтобы поделиться своими догадками с владелицей коллекции. Чтобы пойти к Эльзе Константиновне, нужно было иметь стопроцентную уверенность, а у меня ее не было. И сильней всего меня мучил вопрос: а вдруг она была в курсе? Но все раскрылось, когда Эльза Константиновна сама позвонила мне и сказала, что ей кажется, кто-то берет монеты из коллекции. Видимо, Петр был не всегда аккуратен. Некоторые монеты он клал в ячейки не совсем так, как они лежали прежде. И острый глаз Эльзы Константиновны подметил это несоответствие. Она спросила, не знаю ли я что-нибудь об этом. И мне пришлось сказать ей правду. Что рынок наводнен фальшивками, некоторые из них, я точно знаю, являются отличными копиями монет из коллекции ее мужа.

– И как она это восприняла?

– Мне кажется, она не удивилась. Сказала, что знает, кто виновник случившегося. И еще добавила, что у нее есть план, как ей вывести воришку на чистую воду.

– Какой у нее был план?

Но Ефим Петрович лишь развел руками. Этого он не знал.

– Все это хорошо, – произнес дядя Витя. – Но совершенно не объясняет, где сейчас находится настоящая коллекция. Мама привезла ее с собой. Это факт. А теперь мать мертва, а коллекция пропала. И это тоже факт.

– А кто был рядом с ней, когда ей стало плохо? – произнес Мишель. – Кажется, Сашка?

И все родственники взглянули на Сашу. Вид у них был такой, что юноша понял, дольше тянуть с признанием попросту опасно. Вон какие глазюки у тети Этель. Жадные, алчные! Уже и про своего Толика забыла. Думает лишь о том, как бы ей теперь урвать долю вместо вышедшего из доверия дяди Пети. На дядю Витю вообще страшно смотреть. Лучше всех держится Мишель, но и его улыбка ничего хорошего не сулит.

– Мать отдала коллекцию тебе?

– Да. Коллекция у меня, – стараясь говорить спокойно, произнес Саша. – Она все это время находилась в этом доме, в тайнике, куда я ее спрятал. Это была не моя прихоть, таково было пожелание Эльзы Константиновны.

– Вранье!

– Ложь!

– Мальчишка просто решил захапать монеты себе!

– Как не стыдно!

– Вырастили на свою голову!

Примерно чего-то в этом роде Саша и ожидал услышать от своих родственников.

– Монеты я вам верну, когда достигнете справедливой договоренности, как их нужно поделить. Лично я считаю, что их нужно разделить поровну между тремя наследниками – тремя сыновьями.

Поднялся страшный шум. Кто-то доказывал, что Мишель не имеет права на коллекцию, потому что он не родной сын, а приемный. Кто-то кричал, что из числа претендентов нужно исключить не только Петю, но и всех его отпрысков. Их отец и так достаточно поживился за общий счет. Кто-то даже намекнул, что и Сашу надо гнать в три шеи, небось в коллекции уже и так не хватает самых ценных экземпляров.

Но общий гвалт перекрыл голос Ефима Петровича. Каким образом маленькому старичку с его негромким голосочком удалось привлечь к себе внимание всех собравшихся, так для Саши и осталось загадкой. Но Ефим Петрович заговорил, и все его услышали.

– Вопрос, где и у кого будет храниться коллекция, решен Эльзой Константиновной еще до ее кончины. На этот счет ею оставлены четкие указания. Коллекция будет передана мне для окончательной описи и оценки.

Дядя Витя нахмурился.

– Не подумайте, что мы вам не доверяем, уважаемый Ефим Петрович. Но вы человек немолодой, вдруг с вами что-то случится? Как мы тогда вызволим назад свои монеты?

– Напрасно вы думаете, что умирают только старики, – усмехнулся нумизмат. – Молодой возраст вовсе не стопроцентная страховка от смерти. Но, так или иначе, есть письменные указания владелицы коллекции – вашей матери. Разумеется, если вы пойдете против ее воли, то я не смогу вам помешать. Но в таком случае вы рискуете потерять коллекцию вовсе.