Ярким лидером якобитов-коммонеров являлся Кристофер Масгрейв. Он был кадровым офицером и пользовался личным доверием Якова II с первых лет его царствования: еще в 1685 г. он был назначен «капитаном отдельной пехотной роты гарнизона Тауэра»[873].

Среди якобитов, занявших в ходе парламентской борьбы более пассивную позицию, стоит выделить вига Уильяма Уильямса и трех будущих «неприсягнувших»: Фрэнсиса Чолми, Генри Монсона и Джона Пули[874].

В ходе парламентской борьбы сторонники Якова II пытались использовать в своих целях все политические группировки, которые были недовольны Вильгельмом Оранским. К якобитам примыкала фракция партии тори, которая, хотя и не поддерживала Якова II (впрочем, впоследствии многие ее члены стали якобитами), однако выступала против принца Оранского, полагая, что передача нидерландскому статхаудеру прав на корону является грубейшим нарушением английской конституции[875]. Одним из ее представителей был близкий друг Эдуарда Сеймура — Энтони Кэри. Последний происходил из семьи с давними роялистскими традициями. Его дедом был виконт Фолкленд, служивший государственным секретарем у короля Карла I. В парламенте 1685 г. Э. Кэри поддержал политику Якова II по назначению на армейские посты католиков. Он был одним из немногих тори, кто положительно ответил на «Три вопроса» в 1688 г. При Якове II Энтони Кэри заведовал казной военно-морского флота и командовал ополчением одного из ближайших к Лондону графств — Оксфордшира[876].

Другими представителями этой торийской группировки были Дж. Грей, Дж. Найт и Дж. Триденхэм. Джон Грей в 1690-е гг. поддерживал переписку с якобитом-эмигрантом графом Эйлсбери и вынашивал планы по свержению Вильгельма III. Джон Найт, депутат от г. Бристоль, в 1693 г. выступил в парламенте с речью, в которой требовал изгнать всех голландцев из Англии. В конце того же года он вступил в тайные сношения с якобитскими агентами и начал вербовку сторонников Якова II среди тори западных графств. В 1694 г. Дж. Найт разработал план высадки французского десанта в своем родном городе — Бристоле — ив следующем году за участие в антиправительственной деятельности был лишен права заседать в парламенте. В 1696 г. он был арестован по обвинению в участии в якобитском заговоре с целью убийства Вильгельма III. Джозеф Триденхэм принимал участие в тайных встречах якобитов и французских агентов[877]. Таким образом, якобитское присутствие в английской Конвокации 1689 г. было гораздо более значительным, чем традиционно предполагается в историографии.

Признанными лидерами якобитской партии в обеих палатах стали епископ Или Фрэнсис Тернер и светские пэры — графы Кларендой и Эйлсбери. Тандем братьев Хайд, пытавшихся возглавить сторонников возвращения Якова II на престол в декабре 1688 г., в ходе работы Конвокации постепенно раскололся: граф Рочестер занял промежуточную позицию между партиями якобитов и умеренных лоялистов и все больше тяготел к последним[878].

В ходе парламентских дебатов основными аргументами сторонников Якова II стали следующие положения. Во-первых, Конвокация созвана без королевских рескриптов, а потому не является законным парламентом и не имеет полномочий решать вопросы государственного устройства страны. Во-вторых, отмена прав Якова II на престол создает прецедент для трансформации английской монархии из наследственной в выборную, что противоречит конституции королевства. В-третьих, в силу личных действий король может потерять права на престол для себя, но за его деяния не может быть ответственен его наследник. Поэтому большинство якобитов, будучи вынуждены к концу заседаний Конвокации признать низложение Якова II, утверждали, что в таком случае британский престол должен перейти к принцу Уэльскому. Среди прочих доводов, якобиты пытались использовать в своей аргументации даже теорию общественного договора[879].

Переходя к вопросу о непосредственной деятельности якобитов в английской Конвокации 1689 г., необходимо отметить, что положение сторонников Якова II накануне открытия Конвокации было двойственным. С одной стороны, за два предшествующих месяца им удалось наладить внутренние контакты между различными группировками и выступить единым фронтом против притязаний Вильгельма Оранского на английский престол. С другой, в первые дни работы Конвокации якобиты находились в полной растерянности. Наиболее ревностные сторонники Якова II действовали спонтанно, на свой страх и риск. Лидеры якобитов в обеих палатах выделились стихийно[880].

Якобиты отчаянно нуждались в помощи извне, особенно — со стороны эмигрировавшего короля. Однако Яков II сделал ставку на вооруженное восстание в Ирландии и Шотландии и военную помощь Франции, поэтому пренебрегал парламентскими методами борьбы и не оказал своим сторонникам в английской Конвокации существенной поддержки, да и, исходя из реальных условий, не мог этого сделать[881]. Если его сторонники в Англии готовы были оказать ему поддержку при условии ограничения прерогатив монарха, то Яков II требовал восстановления своей власти без условий и в полном объеме. Эмигрировавший Стюарт стремился вернуть себе корону Британии, чтобы продолжить начатые им в 1685–1688 гг. реформы по укреплению института королевской власти, а не для того, чтобы стать королем, который царствует, но не правит. Кроме того, Яков II недооценил прочность позиций Вильгельма Оранского в Англии[882].

К моменту начала заседаний Конвокации оба претендента на британскую корону направили в представительный орган свои послания. Письмо принца Оранского было составлено в тонкой дипломатичной манере. Нидерландский статхаудер выражал желание, чтобы собравшиеся депутаты и пэры Англии обеспечили защиту протестантской «веры, прав и свобод» народа[883]. Далее он напоминал английским парламентариям, что Нидерланды ожидают от них помощи в защите своей страны, и просил, чтобы Англия как можно скорее поддержала его соотечественников в войне с Францией[884].

Письмо Якова II по своему тону напоминало наставление учителя провинившимся школьникам. Во многом оно повторяло основные положения письма к Тайному совету от 4 января 1689 г. Яков II заявлял, что он оставил королевство, не только спасая свою жизнь, но и чтобы английский «народ смог открыть свои глаза и увидеть, как жестоко он был обманут» принцем Оранским и его приспешниками, использовавшими «в качестве предлога» для захвата власти защиту протестантской религии. Яков II отмечал, что в своих декларациях Вильгельм Оранский «со всем искусством использовал такие краски, что представил меня перед моим собственным народом мрачным, словно ад». В заключении своего обращения изгнанный монарх обещал «устранить все волнения и беспорядки в нашем королевстве посредством свободного парламента», к решениям которого король впредь обещал постоянно прислушиваться при решении государственных дел. Кроме того, пытаясь обеспечить максимально широкую базу своей поддержки в стране, Яков II обещал полную амнистию своим противникам, тори гарантировал сохранение привилегий англиканской церкви, а вигам — такую веротерпимость в отношении нонконформистов, какую они сами «почтут возможной». Изгнанный монарх обещал покровительство и своим единоверцам католикам, «дабы они могли жить