Вернувшись домой, Сара обнаружила, что Берта готова разорваться на части от волнения.

— О, сударыня, он здесь.

— Кто здесь?

— Мистер Данси.

У Сары перехватило дух.

— Здесь, в доме? Мой отец знает?

— Нет, мисс Сара. Сэр Уильям в библиотеке, а мистер Данси в саду. Посмотрите, вы можете увидеть его в окно.

Криспин стоял у высокой изгороди из падубов, где его не было видно из окон первого этажа. Когда Сара громко произнесла вслух его имя, он поднял глаза.

— Вы пойдете к нему? — оживленно спросила Берта.

— Как я могу? ПапА рассердится.

— Я посторожу, сударыня. Пройдите через бальную залу, так будет безопаснее.

Сара смотрела на свою горничную, все еще колеблясь.

Берта сказала:

— Если даже вас поймают, мисс Сара, разве дело того не стоит? В конце концов, сэр Уильям вас не съест.

Сара задумалась.

— Ты права. Я… я должна повидать мистера Данси, поблагодарить его за… — Приметив особое выражение в глазах горничной, Сара вспыхнула и выпалила на одном дыхании: — …За его заботу о нас обеих во время возвращения домой.

Она подобрала юбки и неслышно побежала вниз по лестнице и так же быстро — по коридору в бальную залу. При виде дворецкого, закрывавшего ставни от слепящего солнечного света, она резко затормозила.

— Я вам нужен, мисс Сара? — спросил Фредерик, не выказывая ни малейшего удивления оттого, что она как вихрь ворвалась в бальную залу.

— Я… я только собиралась немного прогуляться по саду, — отвечала она, и краска залила ее щеки.

Дворецкий пересек комнату своей обычной величавой походкой и открыл французские двери. Призвав на помощь все свое самообладание, Сара прошествовала мимо него и вышла на вымощенную плитами дорожку. Она притворилась, что не знает, куда направиться, а потом повернула направо и медленно двинулась к живой изгороди. Она слышала, как двери за ней затворились.

Криспин приветствовал ее, протянув навстречу руки:

— Сара, я должен был прийти. Я должен был узнать, что с вами происходит.

Когда его пальцы сомкнулись вокруг ее пальцев, Сара почувствовала, как их тепло проникает внутрь и разливается по всему телу.

— Энтони вне опасности, — быстро сказала она. — Однако он очень слаб. Он выглядит хуже, чем Мэри, и страдал от сильнейших болей, которые выдержал с большим мужеством.

— И вы снова полюбили его?

— Нет. О нет! — Она освободила руки и отвернулась. — На самом деле я немного шокирована тем, что моя страсть к Энтони могла увянуть столь быстро. Я ничего не чувствую к нему теперь, кроме жалости. Криспин, как это могло случиться, и так скоро?

Его слова лишь подтвердили то, что она уже знала.

— Вы никогда по-настоящему не любили его, Сара. Если бы все было наоборот, вы не стали бы слушать ни Мэри, ни меня, когда мы высказывали наши сомнения. Вы бы не убежали прочь в первую же минуту, когда он поддался слабости, а ведь вы всегда о ней знали. Вы были влюблены в призрак, в плод воображения юной девушки — мужчину, которого вы сможете изменить и который всегда будет вашим. — Он вздохнул, а потом уныло спросил: — Вы все еще собираетесь выйти за него, Сара?

Она сорвала лист с падуба, намеренно поранив палец о его шипы.

— Я не могу поступить иначе. Я дала ему слово.

— Но мысль об этом не делает вас счастливой?

Сара повернулась к нему, отбросив лист в сторону:

— Как это может быть… теперь? Вы сами учили меня…

— Сара, что я сделал с вами? По ошибке разбудил чувства, которым лучше было бы спокойно спать? Маленькая кузина, простите меня. Вам достаточно приходится выносить и без того…

— Без того, чтобы любить вас, ведь это не имеет смысла?

У него перехватило дыхание.

— Сара, это правда? — Он с горячностью схватил ее руки и прижал к груди. — Я думал, что увидел это на вашем лице, на одно мгновение, в тот день, у леса, но… — Он неохотно освободил ее руки и отвернулся. — Я не должен был целовать вас, Сара. Это было непростительно.

— Я так не думаю, — мягко сказала она. — И меня можно винить так же, как и вас. Кроме того, я слишком много судила других, в то время как сама была так слаба.

— В последние несколько недель вы выказали мало слабости. Вы отбросили все мысли о себе, чтобы заботиться о Мэри, вы спасли несчастного негра, вы немедленно вернулись, чтобы быть с Бретертоном.

А ведь было время, когда Сара не могла заслужить его одобрения — что бы она ни делала. А теперь, согретая его похвалой, она произнесла:

— Была еще одна вещь, которую я сделала, Криспин, и она потребовала от меня всех душевных сил, которыми я только обладаю. Я говорила с моим отцом.

— И что же? — настаивал он на продолжении.

Сара колебалась.

— Это был очень болезненный разговор для нас обоих. Он ничего не отрицал, у него нет даже чувства вины, ощущения, что он совершает ошибку. Все было так, как вы говорили. Криспин, я никогда бы не поверила, чтобы кто-нибудь столь же добрый, как папА, мог говорить так грубо, так жестоко о других людях. Мне кажется, что каждый пенни, который я держу в руках, покрыт позором.

— Моя дорогая, вы не должны принимать это близко к сердцу. Однажды все это закончится.

— Но как скоро, Криспин, как скоро?

— Боюсь, это потребует много времени. Мужчины вроде вашего отца никогда из-за денег не будут руководствоваться чувствами гуманности. Если уж даже ваши слова не тронули его сердца… — Он развел руками. — Но мы должны продолжать, Сара, до тех пор, пока не положим конец рабству.

— Если бы только я могла быть с вами, помогать вам. Но в нынешних обстоятельствах я могу лишь молиться за успех вашей борьбы, и, может быть, через некоторое время я смогу снова поговорить с папА.

— Попытайтесь сделать это, Сара. Если мы сможем склонить к жалости хотя бы одного работорговца, убедить его отказаться от своего ремесла…

Послышались торопливые шаги. Берта, с покрасневшим лицом, подбежала к углу живой изгороди.

— О, мисс Сара… — только и сумела сказать она, задыхаясь.

— Что такое? — встревожилась Сара. — Быстро говори мне.

— Сэр Уильям спросил про вас, а Фредерик сказал, что он видел, как вы вышли в сад и…

Окно второго этажа с треском распахнулось. В окне показался сэр Уильям, его лицо пошло лиловыми пятнами.

— Как вы осмелились, мистер Данси? Как вы посмели пробраться в этот дом и сбивать с толку мою дочь своими лживыми речами? Сейчас же идите в дом, вы оба.

Берта в смятении разинула рот. Сара вцепилась в руку Криспина.