Савва вновь предложил мне руку, пришлось на нее опереться. На воздухе рядом с Оленой тут же оказался Алекс, а царя-батюшку я обнаружила рядом с сестричками. Не нужно и гадать, которая из них его интересует. Что ж, красавица Флора притягивает взгляды мужчин, как магнит. А царю, наверное, еще нет и сорока.

Посреди двора возвышался помост. На нем то кривлялись скоморохи, то выступали балалаечники или излагали свои былины сказители. Савва о чем-то спрашивал, я, не особо вслушиваясь, отвечала. Мысль была одна: поскорее найти подходящий предлог и покинуть мероприятие. Однако пока сделать это не представлялось возможным.

Хорошо хоть в компании с наследником мне прошлось пробыть не слишком долго. Его обступили бояре и боярыни, наперебой пытаясь представить царевичу своих незамужних дочерей. Я потихоньку выбралась из толпы. И тут же нос к носу столкнулась с царем и Флорой с кузиной. Свита государя следовала в некотором отдалении. Салтан меня заметил, поэтому пришлось присоединиться к его окружению.

Прогуливаясь по дорожкам, я познакомилась с ближайшими советниками и полководцами царя. Комплименты, выражения сочувствия, вопросы о моем муже… Все это не слишком меня интересовало. И вдруг один из бояр упомянул, что через неделю будет еще один праздник — день летнего солнцестояния. Все жители царства станут веселиться до рассвета, ждать восхода солнца и приветствовать его — жечь костры, бросать в воду горящие обручи. А также искать цветок папоротника, исполняющий заветные желания.

Боярин повернулся ко мне:

— Наверное, так происходит и в вашем княжестве? Многие желают попытать счастья?

Я замерла. О таком мне уже рассказывала Феклуша, но что тут правда, а что — вымысел?

— Боярин, вы верите в сказки? — Я улыбнулась.

Мужчина сразу стал серьезным:

— Вполне. Я даже лично знаю одного удачливого, которому посчастливилось отыскать цветок.

К рассказчику вдруг резко повернулась Флора:

— И что изменилось в его жизни?

— То, чего он и желал: стал богат. Говорят, загадать можно любое желание, но почему-то все хотят только одного.

Я вспомнила валун с тремя надписями. Действительно, дорога, обещающая богатство, была самой утоптанной.

Глаза Флоры как-то странно блеснули:

— Вот бы отыскать такой цветок!

Салтан пошутил:

— Боярышня, да вам-то зачем? И так найдется немало желающих сложить к вашим ногам все богатства мира.

Я хмыкнула. Как говорят, в каждой шутке есть доля правды. Или тонкий намек на толстые обстоятельства. Думаю, Флора далеко не дура и то, что хотел сказать царь, прекрасно поняла. Но амурные дела государя меня интересовали мало. Захотелось побыть одной. Я потихоньку отдалилась от свиты, окружающей царя, и пошла по тропинке в глубину сада. Навстречу порой попадались парочки. Я даже позавидовала: хорошо, наверное, когда рядом любимый.

Наконец мне показалось, что я нашла уединенное местечко. Уселась на качели — веревки, привязанные к ветвям, с деревянной дощечкой посередине. Через некоторое время в голове начал складываться план. Поучаствую в охоте на цветок папоротника. Метла даст мне фору перед другими претендентами, и оборотни чем-нибудь помогут. Настроение повысилось. Однако мне тут же сумели его испортить.

Кто-то подошел сзади и тронул качели. Я оглянулась и вздохнула. Конечно, это был тот, кого я меньше всего хотела видеть. С досадой подумала: «И когда же он прекратит меня преследовать?»

— Княгиня, я беспокоился, не мог вас отыскать. Уже решил, что вы пали жертвой обаяния какого-нибудь местного кавалера.

Я холодно взглянула на Савву:

— Царевич, я уже говорила: кроме супруга, мне не нужен никто.

Савва толкнул качели еще раз и тут же поймал. Я оказалась между его рук. Он горячо зашептал:

— Извини, Любка, но мне так захотелось побыть с тобой хоть немного…

Я оборвала его излияния:

— Остановись. Мы уже все обсудили. Не возвращайся к одному и тому же. Не хочу даже слушать.

— Не остановлюсь. Я люблю тебя.

Я тяжело вздохнула. Разговор начинал надоедать.

— Савва, очнись! Я замужем.

Он обжег меня взглядом:

— Я хочу только тебя.

Я разозлилась:

— Прекрати, мне за тебя стыдно. Если бы князь был здесь, ты не посмел бы так разговаривать. И я тебя не люблю. Ты это знаешь.

— Мужа ты тоже не любишь. Я наблюдал за вами во время поездки.

Накатила усталость. Как бы закончить эту беседу? Вот только отпускать меня царевич, похоже, не собирается. И стоит мне сделать попытку подняться, как я окажусь прямо в объятиях парня, разгоряченного вином и близостью, как он утверждал, желанной женщины. И какой черт понес меня в это уединенное место?

К счастью, послышались чьи-то шаги. Какой-то мужчина торопливо шагал по тропинке. Я вгляделась и обрадованно воскликнула:

— Боярин Свег! — Улыбнулась с облегчением. — Не могу выразить словами, как рада вас видеть! Наконец-то сможем поговорить. Кажется, в последнее время вы стали сторониться моего общества.

Свег пристально посмотрел на покрасневшего и взъерошенного царевича:

— Савва, царь Салтан беспокоится, что ты куда-то пропал.

Бывший воспитанник ответил боярину довольно грубо:

— Я уже вышел из возраста, когда меня требовалось опекать.

Свег остался спокоен, будто разъяснял что-то маленькому ребенку:

— При чем тут возраст? Салтан твоим отцом останется всегда. И он волнуется за детей, которых отыскал с таким трудом.

Я поймала себя на мысли, что наша встреча с Саввой выглядит не совсем прилично. Решила сгладить углы:

— Мы тут с царевичем случайно встретились и заболтались.

Боярин еще раз окинул взглядом бывшего воспитанника. Ясно было, что ни в какую случайность он не верит.

— Ступайте, княгиня, я вас догоню. Мне нужно поговорить с царевичем.

Я поднялась:

— Уже и сама собиралась попрощаться и вернуться к себе.

О чем они беседовали, я не слышала, разобрала лишь одну фразу Свега:

— …предупреждаю в последний раз, потом пеняй на себя. Ты не представляешь, чем твои игры могут закончиться.

По дороге Свег вздохнул:

— Избалован Савва женским вниманием, не привык получать отказ.

Я поморщилась:

— А что будет, когда он станет царем? Впрочем, это не мое дело. Я желаю лишь, чтоб князь поскорее вернулся.

Свег как-то странно взглянул на меня, но ничего не сказал.

Отправилась с праздника я не в свои покои во дворце, а прямиком в имение Кийса. Спешила изо всех сил, но вновь застала князя все в том же состоянии. Хотя показалось, что дыхание стало ровнее. Я взяла руку супруга и сжала ее. Не удержалась, из глаз закапали слезы. Несколько упало на щеку князя. Веки Кощея дрогнули, ресницы вдруг поднялись, но тут же опустились вновь. И не поймешь, узнал ли он меня и видел ли вообще.