Гавайский архипелаг лежит посреди Тихого океана, в более чем 3200 км (2000 милях) от ближайшей континентальной суши, Северной Америки. Сегодня это одно из главных туристических направлений в США, и его пляжи ежегодно посещают миллионы туристов. Короткий перелет из Калифорнии, высотные гостиницы и интенсивность транспортного потока Гонолулу противоречат представлениям об изолированности этих островов. Сегодня коренные гавайцы на своей родине составляют крошечное меньшинство, но это — явление последних ста лет, а когда-то они были одной из самых изолированных человеческих популяций в мире. Очевидно, что как и австралийцы, они должны были откуда-то прибыть на Гавайи, поскольку на этих островах не живут никакие другие виды приматов. Идея о том, что они прибыли сюда на лодках, кажется почти немыслимой, но — как и 50 000–60 000 лет назад наши прибрежные мигранты в страну Оз — они должны были как-то совершить это путешествие.

Когда в 1778 году капитан Кук прибыл на остров Кауаи, он и не подозревал, какое путешествие предприняли гавайцы, чтобы добраться до этой отдаленной точки. Он был руководителем четырехлетней экспедиции на борту корабля «Резолюшн», изучающей северную часть Тихого океана с целью обнаружения северо-западного прохода между Атлантическим и Тихим океанами. Кук назвал архипелаг Сандвичевы острова в честь своего покровителя графа Сандвича. Коренные жители Гавайских островов хотя и представляли интерес в качестве антропологических образцов, однако не были восприняты как равные — и их собственное название своей родины было проигнорировано.

Кук отметил примитивный характер живущих на Гавайях людей — в частности, то, что они все еще жили в каменном веке и не имели ни металлургии, ни письменности. А их настороженная реакция на морское оборудование «Резолюшн» привела Кука к выводу, что они никогда не были на борту какого-либо судна. Тем не менее, несмотря на кажущийся примитивным образ жизни, чтобы достичь своей родины, гавайцы проделали эпическое путешествие по морю. И не они одни: ближайшие от Гавайев обитаемые острова — Маркизские, расположенные в 3500 км к юго-востоку, и еще через 1500 км открытого океана — Острова Общества, находящиеся в самом сердце Тихого океана. Если бы Гавайи заселялись по самому прямому пути, от острова к острову, что сводило бы к минимуму расстояние до каждого обитаемого острова, то нужно было бы проделать по крайней мере два длинных морских перехода в дополнение ко многим другим, покороче. Очевидно, что такое путешествие нельзя было совершить случайно. Освоившие Гавайи полинезийцы были искусными мореплавателями, способными путешествовать по просторам Тихого океана между удаленными участками суши без помощи компаса или часов, по которым можно было бы определить долготу.

В настоящее время общепризнанно, что, принимая во внимание самые ранние археологические свидетельства присутствия человека в Полинезии, эти непревзойденные мореплаватели осуществили все свои плавания в течение последних 4000 лет. Что заставило их совершить этот прыжок в непознанный мир Тихого океана? И если люди были способны пересекать открытые океаны со времен по крайней мере первых австралийцев, то почему так много времени заняла колонизация Полинезии? Чтобы найти ответы на эти вопросы и понять причины, подвигнувшие к полинезийской одиссее, мы должны будем вернуться в Евразию.

Тель-эс-Султан находится в 15 км к северо-востоку от Иерусалима, на восточном склоне Иудейских гор. Арабское слово «тель» относится к насыпи, возникшей в результате человеческой деятельности, и археологи ведут там раскопки с 1870-х годов. Большинство из них ищет доказательства в поддержку библейских историй, и верхние слои Тель-эс-Султана действительно принадлежат библейскому городу Иерихону — именно так чаще всего и называют это место. Эти более поздние находки возрастом около 4000 лет были скрупулезно исследованы, но в ходе работ археологи обнаружили свидетельства того, что на этом месте люди жили намного раньше. И только благодаря целенаправленной работе Кэтлин Кеньон в середине 1950-х годов эти более ранние слои были изучены систематично. Тому, что она обнаружила там, предстояло изменить наше представление о человеческой истории.

Кеньон нашла доказательства того, что люди жили в Иерихоне около 10 000 лет до нашей эры. Это были общины охотников-собирателей, которые жили за счет охоты и водных ресурсов во многом так же, как и их предки эпохи верхнего палеолита 30 000 лет назад. Затем непосредственно над этими слоями она обнаружила следы древней сельскохозяйственной общины, которая относилась к следующему периоду. Обнаруженные ею черепа, инкрустированные гипсом и раковинами моллюсков — свидетельство культа поклонения предкам — один из самых известных артефактов в археологии. Эти и другие находки сделали Кеньон одним из самых известных археологов своей эпохи, но главное, что возраст этих поселений оказал огромное влияние на изучение доисторической эпохи. До этого времени первые известные поселения были датированы пятым тысячелетием до нашей эры, тогда как истинные города начали появляться только 2000 лет спустя. С помощью радиоуглеродного метода самые нижние городские слои Иерихона были датированы приблизительно 8500 годом до нашей эры, что отодвинуло на 4000 лет назад дату первого постоянного поселения человека. Благодаря проведенным Кеньон раскопкам Иерихона были получены самые древние в мире свидетельства об оседлом аграрном обществе.

В современном мире с его густонаселенными городами и зависимостью от выращенного урожая и одомашненных животных легко забыть, что всего лишь несколько сотен поколений назад все мы были охотниками-собирателями. Для большинства из нас жизнь со времен палеолита изменилась полностью, и нам кажется, что так, как сейчас, мы жили всегда. Но, как впервые показали раскопки в Иерихоне, в действительности переход от охоты и собирательства к оседлому образу жизни произошел около 10 000 лет назад и внезапно. И что самое интересное, похоже, это произошло в разных уголках Земли почти одновременно. Это говорит о том, что существует общая причина, почему люди верхнего палеолита отказались от кочевой жизни и погрузились в блаженство домашнего уюта.

Ближневосточная культура, найденная в слоях, которые непосредственно предшествовали древнейшим оседлым, или неолитическим слоям в Иерихоне, принадлежит к недолго просуществовавшей культурной традиции, названной натуфийской в честь первого места, где она была обнаружена, Вади-эн-Натуф в Израиле. Натуфийская экономика основывалась на сборе зерновых растений, особенно диких предков пшеницы и ячменя, которые в то время были в изобилии на Ближнем Востоке. Это был конец последнего ледникового периода, и Восточное Средиземноморье стало прогреваться. Улучшение климата способствовало увеличению урожая зерновых культур и орехоплодных деревьев в более высоких широтах, чем это было во время ледникового периода, что позволяло натуфийцам использовать эти новые ресурсы. Специализируясь на видах, дающих богатый урожай, они смогли поселиться на одном месте (возле своих любимых растений) и собирать при этом достаточно еды для того, чтобы выжить.