Мысль была дельная и забавная, но за такое быстро найдут и отправят на каторгу, причем меня, а не цербера с руххом. За содержание магических животных хозяин нес очень серьезную ответственность. И это абсолютно правильно, если вспомнить, на что многие из животных способны.

Наевшись, птенец подобрел. В его эмоциях уже не чувствовалось столько агрессии, но страх все еще оставался. И если пока рухх расправлялся с мясом, я сидела поодаль, дабы не нервировать своим присутствием, то к сытой и почти довольной птице я подошла и села рядом. Рухх снова нахохлился, но больше для порядка, и изучал меня с интересом.Странно, конечно, как он попал в город? Руххи обитают высоко в горах, а горы от нас в нескольких днях полета. Уж не контрабандой ли попал сюда малыш? Наверняка…

Я надела перчатки и открыла клетку, решив ничего больше не предпринимать. Рухх сидел минут пять, но любопытство взяло верх и он осторожно, бочком, то и дело поглядывая на меня, вылез из клетки. Дальше убегать не спешил, так как бегал плохо, а с перебитым крылом не полетаешь.

Будто невзначай подвинув руку с куском мяса, я стала наблюдать, как поведет себя птенец. Он долго присматривался, но подходить не решался. Я чуть усилила эмпатическое воздействие, даря ощущение защищенности и сытости. А что еще нужно маленькому, пусть и пернатому, ребенку?

Рухх, набравшись смелости, подошел и выхватил мясо из моих пальцев. Перчатка защитила не только от острого клюва, но и от небольшого разряда молнии. Не зря я в свое время отдала за необычный защитный артефакт столько денег мехам.

А вот рухх испугался моей реакции, сразу метнулся в сторону и чуть не упал со стола, забил крыльями, забыв, что одно из четырех у него повреждено, чем напугал сам себя еще сильнее. Я по-прежнему не шевелилась, показывая, что не обиделась и не разозлилась, продолжая излучать спокойствие и уверенность. Птенец не со зла, просто не научился еще управлять своей силой. Но то, как он испугался и ждал наказания, показывало, что с людьми встречаться ему доводилось…

На то, чтобы успокоиться, рухху потребовалось несколько минут. Еще пару минут для полного осознания, что он теперь в безопасности.

– Малыш, – я осторожно потянулась к птице, – нам надо осмотреть твое крыло. Так что ты, пожалуйста, потерпи.

Поскольку на приручение рухха могут уйти годы, и то не факт, что получится, мне пришлось попросту обездвижить птенца и, чувствуя его страх и отчаяние, приступить к лечению. По-детски тонкие кости оказались сломаны почти у самого основания крыла. Крыло рухха, наверняка, онемело, кровоснабжение нарушено, к счастью, не сильно, так что ничего критичного произойти не успело. Сначала обезбаливаем и восстанавливаем кость, сращивая тонкие кусочки. Дальше регенерация справится за несколько дней. Теперь снимаем отек, полностью восстанавливаем кровоснабжение. А небольшая гематома заживет сама.

– Ну вот, – я погладила еще не отошедшего от обездвиживания птенца. – Ничего страшного, а ты боялся.

И поспешила засунуть одеревеневшее тельце в клетку, надежно закрыв замок.

Стоило рухху отмереть, как он грозно запищал, а кабинет наполнил характерный грозовой запах. Так что в руки я клетку брать не решилась, при помощи магии перенеся ее в угол.

– Отдыхай, – я послала птенцу успокаивающих эмоций и накрыла его покрывалом. Пусть спит.

Теперь бы и мне перекусить не мешало. Даже не знаю, откуда, но в холодильном ящике нашлись яйца, из которых вышла замечательная глазунья. Жизнь продолжается. Надо завтра обязательно встать пораньше и пройтись по лавочникам. Но сначала зайти в банк, Миасский банк открывается с первыми лучами солнца и работает почти до полуночи. Он вообще был всем удобен и хорош, кроме процентов за займы. Как здорово, что мне не придется обращаться к ним снова.

От стука в дверь я вздрогнула, воздушное настроение враз испарилось, оставив самое нехорошее предчувствие. В последнее время поздние визиты приносят мне только проблемы и головную боль.

Твердо решив, что если за дверью обнаружится какой-нибудь подозрительный, истекающий кровью мужчина, возможно лорд, вызываю стражу и не ввязываюсь в очередные неприятности.

Но за дверью стоял однокурсник Дарел Вольс, внимательно изучив его в глазок, я пришла к выводу, что кровью он не истекает, ни от кого не убегает. И, что важно, очередную живность мне не притащил, поскольку на сегодня мой рабочий день закончен и к новым свершениям я абсолютно не расположена.

– Привет! – я открыла дверь, пропуская однокурсника. – Ты пришел узнать, как твой подкидыш?

– Добрый вечер, – Дарел переступил порог, но дальше проходить не стал. – Извини, что так поздно. Да, решил узнать про маленького рухха. Если хочешь, могу оплатить его лечение.

– Да брось, – отмахнулась я. – У меня такое регулярно случается. Несколько раз находила под дверью клиники всякие свертки и коробки с разной живностью. Правда рухха надо куда-нибудь пристроить. А это, как ты сам понимаешь, не просто.

– Честно сказать, даже не представляю, кто бы мог его приютить, – задумался однокурсник. – Дело ведь не только в деньгах. С такой птичкой нужно уметь обращаться. Все-таки зря я тебе его прислал, – покаялся Дарел.

– А были другие варианты, кроме меня? – интересно, с кем еще из зооцелителей он поддерживает отношения.

– Был вариант сдать рухха страже. Думаю, тебе не нужно объяснять, почему я им не воспользовался.

Стража вряд ли бы стала церемониться с такой опасной находкой. К тому же раненой. Прибили бы, чтоб не мучился. И чтоб самим не мучиться с ним.

– Хочешь кофе? Обычно чай предлагают, но я не уверена, что он у меня остался. А того, что принято к нему предлагать, точно нет, – чтобы не дарить лишние надежды предупредила я.

– Давай, – улыбнулся целитель. А мог бы и отказаться из вежливости.

И как он все-таки изменился. Дело не только во внешности, но и в умении себя держать.

– Кстати, с кем еще из наших ты общаешься? – не из интереса (избавьте ушедшие боги мне скучать по однокурсникам), а чтобы заполнить паузу, пока варится кофе, поинтересовалась я. – Кроме тех двоих, разумеется, – от воспоминаний о заклятых подругах я чуть не передернулась.

– Если честно, мы с Инессой и Анжеликой почти не общаемся. И видимся редко, – Дарел замолчал, почему-то не спеша ничего рассказывать. Кажется, я задала вполне невинный вопрос. Или нет?

– Я мало с кем поддерживаю отношения из наших, – все-таки продолжил мужчина, когда кофе в турке закипел. – Так или иначе пересекаюсь со многими, в одном котле ведь варимся. В центральном прилично выпускников нашей академии работает. Сама знаешь, как престижно туда попасть.

– Ты давно там? – чашки я выбирала придирчиво, проверяя на наличие сколов и трещин. Захотелось показать себя не с самой плохой стороны. Не уверена, правда, получится ли, все-таки хозяйственностью я никогда не отличалась. Да и красивые чашки вряд ли компенсируют отсутствие вкусняшек.