Скажем так, почти не нужен.

Мы приезжаем по адресу, где живет Хантер Лонг, уже на рассвете. Я сразу отключаю телефон. Джо скоро проснется, увидит записку: «Вернусь в воскресенье. Обещаю» и тут же начнет названивать. И даже если у него проклюнулось доверие ко мне, мой поступок уничтожит его на корню. Но надеюсь, он сумеет меня простить.

Нолан паркуется на обочине. На подъездной дорожке, за белым дощатым забором, стоят две машины. На крыльце горит свет.

– Еще рано для школы и работы. Но, думаю, они скоро уйдут, – говорит Нолан.

– Давай позавтракаем и вернемся, – предлагаю я.

– Если под завтраком ты предполагаешь еще дозу кофеина, то я согласен.

Смотрю на Нолана и замечаю темные круги под глазами. У меня наверняка такие же. Череда бессонных ночей, а теперь поездка.

Городок, в который мы приехали, на карте выглядит как несколько пересекающихся под прямым углом улиц. Постепенно жилые дома сменяются кирпичными строениями, расположенными вдали от дороги. Из огромной заводской трубы на горизонте поднимается густой дым.

Людей на улицах мало. Магазинов или ресторанов почти нет. Тротуары старые, асфальт на дороге с ямами. Как только выезжаешь из жилого квартала, попадаешь в городишко с разрушающимися зданиями, сорняками, пробивающимися сквозь бетонные плиты: природа неумолимо отвоевывает то, что когда-то ей принадлежало. Поесть, похоже, негде. Повсюду только здания без вывесок и безлюдные парковки. Наконец на углу возле заправки нам попадается забегаловка с окошком для автомобилистов. Вокруг – пустота.

Внутри только три посетителя, и все сидят по разным углам. Никто даже головы не поднимает, когда я прохожу с подносом по залу и сажусь на диванчик рядом с Ноланом. За окном, чуть в стороне от дороги, баскетбольное поле, огороженное натянутой на столбы цепью. Но даже оно заросло травой, будто на нем не играли много лет.

К горлу подкатывает тошнота: а что мы вообще собираемся здесь найти? На что надеемся?

– Ты такая молчаливая сегодня, – говорит Нолан.

Думаю, мне не по себе из-за того, что все потеряло значение. Что все – лишь цепочка случайных, беспорядочных совпадений. Вселенная лишь движется к хаосу. Но я только улыбаюсь.

– Подумала, что тебе нужно передохнуть от моей болтовни.

Он улыбается в ответ, хотя прекрасно знает, что я вру.

Выпив два кофе и съев три сэндвича, мы возвращаемся к дому Хантера Лонга. Машин на подъездной дорожке больше нет.

– Попробую постучаться, – предлагаю я за неимением другого плана. – А ты пока где-нибудь припаркуйся. Если дома кто-то есть, я буду ждать тебя вон за тем углом.

Нолан уезжает, и я захожу в калитку. Она сама захлопывается за мной. Дом скромный, двухэтажный, довольно старый, но ухоженный. У крыльца посажены яркие цветы. Нажимаю кнопку, внутри разносится звонок. Никто не подходит, но на всякий случай стучу медным кольцом.

Нет ответа. Оглядываюсь через плечо, не появились ли зрители. Улица жилая, но все дома спрятаны за огромными дубами, которые, хочется верить, уберегут меня от лишних глаз. Слышу шаги на гравийной дорожке и лихорадочно выдумываю объяснение своему присутствию: я продаю какую-нибудь ерунду, завернула спросить дорогу. Но это Нолан.

Я дергаю плечом в знак приветствия и начинаю искать ключи в самых очевидных местах: в цветочных горшках и под дверным ковриком. Безуспешно. Тогда мы идем во внутренний дворик. Шторы раздернуты, и видна кухня с лакированными шкафчиками, чистенькая и ухоженная. Только в центре стола стоит чашка с кофе. Замираю. Кто-то есть дома? Или чашку просто не убрали?

Теперь стучит Нолан, и я удивленно смотрю на него.

– И как ты объяснишь, что мы стучимся в заднюю дверь? – интересуюсь шепотом.

Он пожимает плечами.

– Скажем, тарелка для фрисби залетела.

Закатываю глаза. Да он не шутит! К счастью, нам никто не думает открывать. Тогда я возобновляю поиски ключа: проверяю в водосточной трубе, осматриваю садовую мебель. Заглядываю в металлическое кашпо, слегка наклоняю его и обнаруживаю прикопанный ключ.

– Аллилуйя! – восклицаю я и вытираю ключ о шорты.

Задняя дверь открывается с негромким скрипом. Внутри пахнет сиропом и кофе. Внезапно эти запахи напоминают дом. Вот за столом на кухне мама и Элиот. Только не могу вспомнить, спокойно они разговаривают или напряжены. Вроде бы Элиот сказал: «Мама, ты видишь его только с одной стороны», но замолчал, когда я зашла. А мама заправила прядь за ухо и улыбнулась с дымящейся чашкой в ладонях.

– Кеннеди…

Стоп. Стоп, Кеннеди. А если тогда они говорили о Хантере Лонге?

– Иду, – отзываюсь я.

Первый этаж довольно маленький: кухня, столовая и, кажется, ванная. На камине семейное фото: мама, дочка-подросток, Хантер – явно младше, чем я его видела у нас, волосы еще не высветленные. Он похож на того мальчика, чье фото висит у Нолана дома. Рядом стоят другие снимки, с мужчиной, но ни на одном из них нет Хантера.

Нолан обошел первый этаж и вернулся. Ждет меня у лестницы.

– Идем.

Я следую за ним по застеленным ковром ступенькам, отзывающимся скрипом на каждый шаг. На втором этаже из общего коридора видны три спальни. В две открыты двери, и Нолан сразу же проходит мимо.

– Нам нужна вот та, – шепчет он, указывая на запертую дверь.

Но по пути я все-таки заглядываю в другие. Вот комната в серых и сиреневых тонах, по полу разбросаны вещи – наверняка здесь живет девочка с семейного фото. В другой стоит огромная двуспальная кровать с резной спинкой.

Нолан распахивает закрытую дверь и задерживает дыхание, будто внутри ждет что-то особенное. Но, как я и говорила, там лишь пустота. Сразу чувствуется, что здесь никто не живет. Кто-то все вымыл, навел порядок, разложил вещи по своим местам. Постель аккуратно заправлена – подушка лежит поверх одеяла, ящики комода задвинуты, шкаф закрыт. На ковре следы от щетки пылесоса, и я понимаю, что как только мы шагнули внутрь, тут же заявили о своем визите. Как теперь быть? Может, поискать пылесос? Пока я лихорадочно раздумываю, Нолан прямо по ковру решительно идет к шкафу, оставляя четкие следы.

Он открывает дверцы, и мы видим лишь несколько рубашек на плечиках, покачнувшихся от вмешательства Нолана. Он разочарованно вздыхает. Это просто пустая комната, и Нолан тоже должен посмотреть правде в глаза: у нас не было повода сюда ехать. Да, здесь жил пропавший парень, но в доме у Нолана я успела хорошо усвоить, что по всему миру таких вот пропавших – сотни и тысячи.

На стенах ничего – ни картин, ни плакатов, ни фотографий. Наверное, тем утром Элиот с мамой обсуждали кого-то другого. Мы целую ночь ехали сюда, чтобы посмотреть на комнату случайного парня, на чью судьбу нам, в принципе, плевать. Мы пытались найти связь, увидеть ее в чем угодно – даже в том, чего не существует на самом деле.