– Папа, – восхитился Сережа, – какой вы умный, предусмотрительный.

– Этого у меня не отнять, – согласился Файф, – но даже я не могу узнать, каким вырастет Алексей. Единственное, что я знаю: генетику пальцем не стереть.

Ольга на пару мгновений замолчала, потом продолжила:

– Когда я начала подслушивать беседу родителей, они скандалили, потом успокоились. Понимаете, мои родители необычные люди. Ну какой мужчина спокойно отнесется к тому, что его жена рожает от других парней? У вас могло возникнуть впечатление, что папа не любил маму. Нет, нет, нет. Они обожали друг друга. В тот знаковый для меня день родители стали вспоминать всю свою жизнь. Как встретились, подружились, как провели детство… Вот я все и узнала. Провела в коридоре не пять минут, чуть не зарыдала от того, как им тяжело пришлось. И вдруг! Я получила пинок! Такой удар! Просто плевок в лицо! Мама сказала:

– Леша километр моих нервов изорвал!

– Да, дорогая, – согласился отец, – Наум нас предупреждал, что мы нахлебаемся с ним дерьма.

– Оля другая, – продолжала мама, – с ней никаких сложностей, она хорошая девочка.

– Ну, да, – после небольшой паузы ответил Сергей.

– Ты тоже ее не любишь? – вдруг спросила Елизавета.

– Давай сначала определим, что такое любовь, – отбил атаку Сергей Михайлович. – Ольга не имеет ни малейшего права на нас жаловаться. Ей купили квартиру, дали образование, одевали как куклу, дарили подарки, холили, лелеяли.

– Девочке приобрели «трешку», – протянула мать, – а Леше двухкомнатную. Знаешь, почему дочери апартаменты побольше достались?

– Чтобы она не догадалась, что сердце матери отдано Алеше, – резко ответил Сергей.

– А-а-а, – засмеялась Елизавета, – мы с тобой всегда совпадаем во всех реакциях, эмоциях. Алексей пакостник! Но для меня он лучший на свете. Болтун, врун, вор – я все про него знаю. Но люблю. Оля безупречна, ею гордиться нужно, а я к ней холодна. Надеюсь, что этого не видно, девочка не понимает, как я к ней на самом деле отношусь.

– Нет, конечно, – успокоил жену Сергей, – ты лучшая мать на свете.

– Странно обожать мальчика от чужого мужика и быть равнодушной к девочке, которая родилась от любимого супруга, – вздохнула Елизавета. – Почему так произошло? Я прилагала все усилия, чтобы у меня возникло расположение к девочке. Но! Все впустую. Я что, душевнобольная?

– Нет, милая, – успокоил ее муж, – просто Лешу мы ждали, обсуждали, как будем жить с ним. Волновались, полюбим ли его. И не хотели больше детей.

– Не хотели, – эхом откликнулась мать, – я устала от беременностей.

– Оля получилась случайно, – сказал отец, – у тебя месячные не прекращались. Ну, вес прибавился, но и возраст изменился, ты могла слегка раздобреть. К врачу ты пошла, когда плод зашевелился.

– Да, – согласилась мать, – жаль, что не сразу помчалась. Могла бы сделать аборт. Понятия не имела, что при беременности могут сохраниться месячные. Доктор объяснил: «Это не редкость». Знать бы раньше, не оставила бы ребенка.

Ольга посмотрела на меня:

– Понятно, почему я на следующий день ушла от родителей? Меня не хотели, притворялись, что любят, жалели, что не сделали аборт. Я ни словом не намекнула, что слышала ночной разговор. Сказала: «Хочу самостоятельности». Меня отпустили с радостью.

– Ясно, – пробормотала я, – непросто такое пережить.

– Подонка, мерзавца, вора, потаскуна, наполовину чужого родители обожали, а дочь, которую не в чем было упрекнуть, так и не смогли полюбить, – с горечью подытожила Оля. – После сообщения Кирилла о визите Алексея к родителям незадолго до их смерти я больше не сомневаюсь: это он их убил. И маму, и папу. Не знаю как! Подлил, наверное, какое-то лекарство в кашу!

– Герман Наумович Файф продолжает дело своего отца? – осведомился Лавров.

– Не знаю, – протянула Ольга, – я с ним никогда не общалась. Что же касается Кристины… Отношения с ней у Алексея завязались, когда родители еще были живы. Осенью прошлого года у отца был юбилей, он позвонил мне, сказал:

– Понимаю, ты по горло занята, но у меня круглая дата. Хочу отметить ее вместе с детьми, сделай одолжение, приезжай.

Я выполнила его просьбу, прибыл и Алексей. Мы беседовали на отвлеченные темы. Потом он сказал: «Я женюсь». Мама оживилась:

– На ком?

Он назвал имя, фамилию.

– Кристина Барсова, семья богатая.

Родители переглянулись, отец осведомился:

– Она единственный ребенок в семье?

– Есть брат Юрий, – уточнил Алексей, – у него жена Полина.

Отец взял планшетник:

– Спасибо научно-техническому прогрессу, сейчас прогуглим семейство.

Мы пили кофе, Сергей Михайлович копался в сети, потом показал айпад жене. Та изменилась в лице.

– Леша! Держись от этой девицы подальше. Она тебе не пара.

– Почему? – рассердился Алексей. – Чем вам Кристина не подходит?

– Ее родители – неприятные люди, – отрезала мать.

– Милая, налей всем кофе, – оборвал ее муж.

Елизавета ушла, супруг поспешил за ней.

Мы с Алексеем остались вдвоем. Так себе вечерок получился.

– В гостях у Барсовых Алексей сообщил, что девичья фамилия его матери Зильберхаус, она немка. У семьи когда-то был ювелирный магазин. А квартира парню досталась от покойной бабушки, – пробормотала я.

Ольга засмеялась:

– Наверное, вы плохо меня слушали. Елизавета Петровна понятия не имела, кто ее родители! Девочку воспитывала тетя, которая в конце концов выгнала ее на улицу. Мать никогда не упоминала о своей семье. Никогда! Ювелирный магазин! Зильберхаус! Сплошное вранье. Кстати, родители Кристины, случайно, не этнические немцы?

– Мать ее из семьи фон Блюмен, – ответила я.

– Врун узнал об этом и придумал себе предка, который придется по душе будущей теще. На что угодно готова спорить: он не упомянул о сестре!

– О вас он умолчал, – подтвердила я, – а о родителях говорил так, как будто они живы.

Когда мы вышли на улицу, я обратилась к Кириллу:

– Запись беседы с охраной? Полиция говорила с парнями, которые стерегут шлагбаум? Но вроде никаких подозрений не было. Смерть Муркиных не вызвала у полиции интереса.

– Я это придумал, – засмеялся Кирилл, – и добился нужного эффекта.

– Врать нехорошо, – вздохнула я.

Спутник вскинул брови:

– Да ну? Что плохого в моих словах? Я что, обманул старушку с целью отобрать у нее квартиру? Мы ищем твою пропавшую подругу! В этом случае любые способы получения информации оправданы. И я не врал! Применил практическую хитрость. Ты сама-то всегда со всеми честна?