Взглянув на галеция, я без тени сомнений потребовала:

— Нам нужно туда.

На счету была каждая минута. Отказавшись от поездки в экипаже, я попросила Истола открыть портал прямиком к крыльцу управления. Настраивать портальные кольца на координаты оживленных улиц в принципе было запрещено законом, но я искренне не завидовала тем, кто сейчас попытался бы нас остановить.

На кону стояла чужая жизнь и… Если все получится, то не одна.

— Стойте… Ваше Благородие… Галеций, туда нельзя… — растерянными взглядами провожали нас серебряные плащи, но на самом деле физически препятствовать не пытались.

Уж не ведаю, откуда некромант был осведомлен, где именно находятся тюремные камеры, но я точно знала, куда нам идти. А еще я отлично понимала, что по лестнице на второй этаж один из гвардейцев побежал не просто так. Вскоре к нам должен был присоединиться кто-то из руководства.

— План-то у нас какой? — шепотом спросила я, спускаясь по ступенькам в холодный малоосвещенный подвал, где располагались камеры.

— Под дворцом есть своя темница, но нужно придумать причину, почему мы забираем заключенного туда. Как я понимаю, нельзя допустить, чтобы до его головы добрался менталист.

— И это тоже, — согласилась я, отлично осознавая, что если правда всплывет наружу, мне несдобровать. — Но в приоритете его жизнь. Этот долг я ему верну.

Нам не пришлось искать Берни слишком долго, но мы едва не пропустили его из-за плохого освещения и того состояния, в котором парень находился. Лицо его заплыло от полученных увечий, губы запеклись, а одежда превратилась в окровавленные лохмотья. Он находился в беспамятстве, лежа на каменном выступе, и не пришел в себя, когда я окликнула его.

Видеть своего друга в таком состоянии и бездействовать я просто не могла.

— Что ты делаешь? — тронул галеций Вантерфул меня за руку в попытке остановить, явно ощутив колебание магических нитей, из которых состояла защита.

Но я уже сдвинула их в сторону и беспрепятственно вошла в камеру.

— Помоги мне, — попросила я, нащупывая слабый пульс на чужом ледяном запястье. — Мы можем уйти порталом прямо отсюда?

— Не можете, — ответили мне, но совсем не Истол. Обернувшись, я отметила появление главы управления по особо важным делам. Его бледное лицо хорошо просматривалось в полумраке. — Что все это означает?

— Только то, что заключенный переходит в иное место заточения до тех пор, пока ему не вынесут приговор и он не будет исполнен, — проговорила я легко, без единой заминки, словно была уверена в каждом своем слове. — Здесь ему находиться небезопасно.

— О какой безопасности может быть речь по отношению к преступнику? — недоумение так и слышалось в голосе мужчины, которого я в душе пусть и на краткий миг, но успела посчитать своим отцом.

А он, вероятнее всего, до сих пор считал меня своей дочерью, о чем вслух заговорить так и не решался.

— О самой обыкновенной. Из надежного источника я узнала, что приказ парню был отдан кое-кем, кто стоит куда выше него. Если это правда, его убьют еще до допроса, — нагло лгала я, пока Истол поднимал Берни на руки.

— Не в моем управлении, — возразил галеций Браушт.

— В вашем, — ответила я решительно, подписывая Лугстару-старшему приговор. — Иногда стоит шире открыть глаза, чтобы понять, кто на самом деле находится рядом. Если ваши люди попытаются нас остановить, я за себя не ручаюсь. Хотите допросить его самостоятельно, ждем вас во дворце через час.

Нам никто не пытался препятствовать, никто не преградил дорогу. Покинув темные холодные казематы, мы с Истолом вышли в холл управления, и уже там куратор сотворил сияющее кольцо портала, которое вернуло нас во дворец. Берни тут же был передан из рук галеция, который его нес, на руки гвардейцам покойного естийя, а ныне — моим, но несмотря на ускользающее время вот так просто уйти я не могла.

Перво-наперво спустилась вниз — в темницу, куда буквально через несколько минут по моему приказу явился целитель. Лишь когда он подлатал парня и друг наконец очнулся, я смогла с облегчением выдохнуть.

— Оставьте нас одних, — приказала я, обращаясь к гвардии и придворному целителю.

Седовласый мужчина безропотно покинул темницу, освещенную несколькими магическими светляками, а вслед за ним вышли гвардейцы. В небольшом тесном помещении сразу стало свободнее.

Глянув на меня и на Истола исподлобья, придерживая наверняка саднящий бок, Берни сел на деревянной лавке, что была подвешена к стене цепями. Я не знала, как начать этот разговор, а потому начала с главного:

— Я должна тебя казнить.

Парень даже не вздрогнул. В его взгляде не было обреченности или страха. Он смотрел на меня с абсолютным пониманием происходящего, но что больше всего меня поразило — он словно заранее был готов к такому исходу.

Он смирился с тем будущим, которое его ожидало.

Это и заставило меня от души влепить ему пощечину. Склонившись, говорила я шепотом:

— Я должна, но я сделаю все, чтобы ты остался жив, так что не смей раскисать. Однако в этом деле мне понадобится твоя помощь. Ты должен кое-что сказать, когда тебя придут допрашивать.

— Что именно? — глухо, сквозь зубы отозвался парень, потирая покрасневшую скулу.

— Ты должен сказать, что убить естийя тебе приказал галеций Астер Лугстар.

Совершая плохой поступок во благо,

Занимаем ли мы место рядом с теми,

Для кого зло — это всего лишь зло?

— Лиция, ты уверена?

Этот простой вопрос, произнесенный голосом Истола, то и дело возникал в моих мыслях. Я думала о том, правильно ли поступаю все то время, пока разговаривала с куратором, объясняя ему часть своих решений.

Только часть, ведь точно знала, что в остальном он меня не поддержит. Он считал, что настоящая естия править не сможет, и власть в ее руки отдавать не хотел, но возлагал на меня слишком большие надежды, видел во мне ту, кого на самом деле не существовало.

Я же реально оценивала собственные силы.

Мало просто получить в свои руки власть. Нужно уметь ею грамотно распоряжаться, каждый миг, каждую секунду помня о том, что любое твое решение отразится на тех, за кого ты в ответственности.

Быть ответственной за сотни тысяч людей и других существ я считала выше своих сил.

Я думала о том, правильно ли поступаю, все то время, пока ходила порталом в академию, чтобы попросить у домовых помощи. Перво-наперво мне нужна была качественная иллюзия смерти для Берни на главной площади, где обычно проходили показательные казни, но как создать ее, учитывая, что покидать стены академии домовые не могли, я пока не знала.

— Мы что-нибудь придумаем, — пообещал мне астарий Гебби, заботливо захватив с собой из кухни на подносе чашку с чаем и домашнего печенья.