Параллельно резко оживились всяческие давно знакомые сектанты, еретики и раскольники. Дошло до того, что подняли голову и начали во весь голос вещать некие «неоязычники», от которых самым натуральным сатанизмом несло за версту. Этим тоже не дали укорота и даже приняли на регистрацию документы для создания «религиозной общины». Дело Лили Кейн и ее хозяев шло вперед полным ходом. Кстати, она сама ни на одном открытии офисов, тренинг-центров и прочих крупных и мелких ячеек помянутых выше организаций не появилась, как ни надеялись на это братья. Зато вовсю сверкали на этих мероприятиях, скаля идеальные вставные зубы перед фотографами и телеоператорами, ее коллеги из «Свободы совести без границ», чьи призывы и посулы были не менее фальшивы, чем их улыбки или имена.

На страну зримо накатывала тьма, а власть, не желая ничего слышать и видеть, резвилась, увлеченно ведя игры по «сближению с Европой». А раз так – то «небывалому расцвету свободы совести» и вовсе препятствовать никак нельзя. Это ведь так по-европейски! Идем в ногу со всем прогрессивным человечеством, утверждаем европейский выбор! То, что от прогресса вполне отчетливо тянет серой, никого не волновало и не тревожило. Вдохнуть этот запах полной грудью братьям довелось достаточно скоро.

– Вот оно! Рупь за сто даю – тут точно должна появиться если не сама Лили, то кто-то из ее ближнего круга! Вот он – наш шанс! Тут мы их и… – Шлепнув на стол кричаще-аляповатый рекламный флаер, Алексей воззрился на отца Михаила, сияя от распиравшей его радости. Священник болезненно поморщился – но не от столь явного проявления эмоций, а от элементарной головной боли. Паскудная погода позднего октября, похоже, окончательно доконала здоровье батюшки, основательно подорванное еще в афганских горах. Сейчас он сидел, нахохлившись, в кресле у окна и двумя руками держал исходящую паром кружку малинового отвара и ежась от явно повышенной температуры. Травить организм таблетками отец Михаил категорически отказывался и другим не советовал.

– Да что ж ты орешь-то так, Алешенька? – голос священника, пусть непривычно слабый, привел «триумфатора» в чувство, и вопли торжества оборвались, как обрезанные, а батюшка продолжил: – Ну, показывай, что нашел, хвались уже, если есть чем.

С некоторых пор в структуре Братства появилось нечто наподобие аналитического центра. Ну, «центр», это, конечно, чересчур громко сказано. Так, пара-тройка человек, собиравших, обрабатывавших и систематизировавших всю информацию, так или иначе касавшуюся происходящих в стране с момента появления заокеанского «десанта» процессов. Источники задействовались все, какие только можно было использовать – от «закрытой» информации, поступавшей из серьезных государственных структур через отца Михаила и брата Георгия, до рекламной чуши из Интернета, вроде бы совершенно пустой и бесполезной, но тоже имевшей определенный смысл – при вдумчивом рассмотрении под правильным углом. Кстати, именно Георгий и выступил инициатором подобного новшества в работе Братства – дало о себе знать прошлое в виде службы в Главном разведуправлении Генштаба СССР, на которой он, похоже, не только спецназовских ухваток набрался, а еще и приобрел кое-какие полезнейшие знания и навыки иного толка. Алексей с живейшим интересом и огромным рвением включился в эту работу. С чисто технической стороной вопроса – установкой мощных компьютеров со всеми мыслимыми и немыслимыми «прибамбасами», их наладкой и «заточкой» под конкретные задачи занимался, по его протекции, все тот же рыжий милицейский «компьютерный гений», что помогал с восстановлением информации на Машином компе.

Просеивая сквозь тонкое «сито» потоки зачастую вовсе не важных и не связанных между собой, на первый взгляд, сообщений, событий, объявлений и даже трепа с интернет-форумов и блогов, братья-аналитики создавали все более полную и объемную картину зловещей сети, потихоньку, исподволь, опутывающей страну. Увы, после реакции (вернее, ее отсутствия) на несколько справок-меморандумов, составленных аналитиками и переправленными с помощью отца Михаила «куда следует», в Братстве поняли – помощи, по крайней мере, официальной, от «органов» не будет. Делятся время от времени информацией – и на том спасибо. А разбираться с проблемой придется своими силами.

Рекламная бумажка, с которой, как с известной торбой наперевес, принесся к главе Братства Алексей, была выужена как раз из кучи того самого вроде бы непотребного мусора, который с упорством хорошего пылесоса втягивало в себя аналитическое подразделение. Собственно говоря, было это приглашение на… «Самый страшный в Украине Хеллоуин!» Вот так именно – не больше, но и не меньше. Самомнения и наглости устроителям «праздника» было не занимать. И можно было бы, конечно, не обратить особенного внимания, поскольку, к превеликому сожалению, в нынешнем году этот «праздник» отмечался куда как широко. Так-то оно так, если б не одно «но» – набранный не самым крупным шрифтом на обороте список тех, кто, собственно, и устраивает упомянутое «действо», Международный фонд «Свобода совести без границ» значился там первым. А дальше – еще несколько его дочерних организаций. Значит, есть все шансы на встречу как минимум с теми, кто сможет пролить свет на планы, а то и на местонахождения «главной цели». Не захотят!? Ну, тут уж извините, не до нежностей и игры в «права человека». Когда Георгий впервые заговорил о возможности «захвата языка» и применения к таковому, скажем так… активных методов ведения допроса, у Алексея перед глазами встало мертвое лицо девушки из разгромленного демоном дома и ее тоненькая шейка, свернутая под жутким углом. Господь учит проявлять милосердие и прощение к людям – но не к черным колдунам, его давно отринувшим, и людьми-то по большому счету остающимся лишь по внешним признакам. Да и то не всегда…

– Охти, мне тошнешенько! – отец Михаил, с отвращением взглянувший на еле ополовиненную кружку, похоже, имел в виду самый прямой смысл сказанного. – Вот ведь ведро уже этой малины выдул, а не попускает. Не встать мне на ноги быстро, как ни крути.

– А вы бы, батюшка, таблеточку, – в принципе Леша прекрасно знал, что примерно услышит в ответ, но почему бы не попытаться?

– Нет, с таблеточкой погожу пока. А вот к врачу точно надо. Кашель замучил совсем – не было б пневмонии, – священник и вправду закашлялся. Видно было, что разговор дается ему с трудом. – Но так или иначе, с вами я туда не поеду. Толку с меня будет – в таком-то состоянии… Отправитесь с отцом Александром. Он, кстати говоря, по ситуациям со всяческими умертвиями ходячими – спец. Ты лучше вот что скажи – по «празднику» этому поганому информацию изучил?

– Тоже мне – праздник! Дурь американческая! Сладость-гадость, тыквы-шмыквы… – делясь этими «познаниями», почерпнутыми, ясное дело, из соответствующих голливудских «шедевров», Леша про себя подумал: «Нет, ну надо же, силен батюшка – говорит еле-еле, а очередной экзамен устроить случая не упустит!»

– Это вместо башки у тебя – тыква! Если сказанное – все, что ты про Хеллоуин узнать удосужился. Врага, Алеша, не стоит презирать, и ни в коем случае недооценивать его нельзя тоже. Врага надо знать – какими бы эти знания иногда мерзкими ни были. Сим победиши…

– Виноват! Дурак! Исправлюсь! – вытянувшись, как говорили в старину, «во фрунт» Алексей щелкнул каблуками ботинок и постарался придать лицу вид максимально, как предписывал один из самодержцев, «лихой и придурковатый». Судя по смеху, пусть и прерывавшемуся время от времени кашлем, попытка хоть так поднять настроение больному удалась.