Находки Куниоса и Бимена потрясли всех. Главная новость состояла вот в чем: несмотря на то что наш сознательный опыт озарения подсказывает, что это мгновенное переживание, возникает оно в результате долгой цепочки закулисных событий, зеркальных процессам, связанным с пониманием языка и с похожим разделением труда между правым и левым полушариями.

Вот как Куниос и Бимен разложили по полочкам процесс инсайта, будь то в словесных шарадах вроде их CRA или в любых других обстоятельствах. Когда перед вами возникает задача, мозг принимается перебирать возможные решения – как перебирает возможные значения того или иного слова во фразе. Процесс это быстрый и протекает за пределами вашего сознания. Левое полушарие собирает все очевидные ассоциации и все очевидные ответы. Правое же ищет ассоциации смутные – и причудливые ответы. Если выражаться точнее, Куниос с Бименом обнаружили, что причудливые ответы возникают из оживленной нейронной деятельности в складке мозговой ткани над правым ухом, эта складка называется передней частью верхней височной извилиной (пВВИ).

Разница в подходах, применяемых правым и левым полушариями мозга, иллюстрирует прозорливость Сперри, более чем за полвека до этого утверждавшего, что полушария нашего мозга подобны двум независимым когнитивным системам. В недрах нашего бессознательного ума и то, и другое полушарие пытаются добиться того, чтобы именно его идеи принял суд исполнительного мозга и допустил их в поле нашего сознательного внимания. Но, очень похоже, есть и судья, способный повлиять на исход слушаний. Эту таинственную структуру мозга нейробиологи называют передней поясной корой, ППК, – размещается она прямо над мозолистым телом.

Одна из ролей ППК – следить за другими областями мозга[152]. Я называю ее судьей, потому что, пусть науке тут не все еще ясно, ученые полагают, что, когда правое и левое полушария берутся каждое по-своему решать поставленную задачу, ППК способна вмешаться и повлиять на то, насколько ярко предъявляют полушария свои находки.

Когда вы только-только подступили к задаче, ваш исполнительный мозг очень узко сфокусирован. Он пренебрегает диковинными идеями и направляет ваше осознанное внимание на всякое старое доброе – на буквальные, логичные или наиболее очевидные из всех возможных ответов, какие производит ваш ассоциативный мозг. Таким образом догадки левого полушария обычно попадают в поле сознательного внимания первыми. Что разумно, поскольку привычными и неоригинальными идеями как правило можно обойтись.

Согласно теории Куниоса и Бимена, если эти начальные идеи не приводят к ответу, ППК расширяет поле внимания, размягчает сосредоточенность на привычных затеях левого полушария и разрешает подняться к поверхности мыслям из правого полушария – тем, что посвежее.

Грубо говоря, ППК достигает этого, организуя свертывание деятельности правой зрительной коры – той части вашего правого полушария, которая отвечает за переработку зрительных данных. Подобно этому вы закрываете глаза, чтобы сосредоточиться, когда пытаетесь решить трудную задачу, но в таком случае ППК блокирует только зрительные данные, поступающие в правое полушарие. Такое подавление зрительной деятельности позволяет идеям, производимым в правой пВВИ, воспользоваться преимуществом и подналечь, и тогда ее идеи прорываются к вам в сознание. Вот почему важна эта черта характера – твердость: оказавшись в тупике, вы, возможно, маетесь, и вам хочется сдаться, но как раз в этот миг, если продолжить бороться, в игру может вступить ППК и начнут проступать ваши самые свежие придумки.

Инсайты – одни из самых блистательных подвигов нашего эластичного мышления, и наконец понять механизм, помогающий нам выбраться из тупика к прозрению, – блистательный подвиг. Но Куниос с Бименом сделали еще одно важное открытие. Вглядываясь в данные мозговой деятельности своих испытуемых, ученые увидели, что у тех, кто решал поставленную задачу внезапным озарением, иногда проявлялась выраженная нейронная активация, и возникала она задолго до самого инсайта. Более того, черты этой активации можно было засечь за несколько секунд до того, как задачу вообще поставили.

Эта деятельность, похоже, была связана с настроем ума на инсайт. Мозги тех участников, которые в силу своего психологического состояния были настроены добиваться результата инсайтом, так или иначе заранее создавали условия для того, чтобы правое полушарие было услышано. Нейронный механизм, посредством которого можно управлять этим процессом, пока неясен, однако следствие его таково, что настрой на прозрение можно развивать – и тем самым закладывать базу того, что позднее может проявиться как спонтанное производство свежих идей. Ключ, судя по всему, – подходить к задаче с «расслабленным» умом, а не сосредоточиваться изо всех сил на применении линейной логики.

Я переживал это явление, когда был молодым физиком. Искал решение довольно сложной задачи. Нашел невыразительный математический подход, который, несомненно, сгодился бы, но подход это был путаный и нудный. Несколько дней я сосредоточенно шел этим путем, и впереди меня ждало еще много работы, но тут наступил вечер пятницы. На тот вечер я пригласил поужинать женщину, а потому как следует постарался расслабить ум и встретил свою даму в ресторане. Как раз заказал лингвини, и тут, без всякого предупреждения, у меня в сознании возникла изящная уловка, с какой можно было решить мою задачу сравнительно легко. Моя сосредоточенность на прямом подходе, судя по всему, мешала мне отыскать более совершенный метод.

Теперь, когда эта уловка пришла мне на ум, я ощутил неутолимую жажду проработать сколько-то математических деталей, чтобы подтвердить состоятельность замысла. Как бы так сказать женщине, что она очаровательна, но не подождет ли пять минут, пока сам я начеркаю на салфетке уравнение-другое? У меня романтический вечер, женщина держит мою руку в своей, а у меня голова забита геометрией бесконечномерного пространства.

В тот вечер я усвоил урок Куниоса и Бимена: когда берешься за зубодробительный вопрос, нетерпение добраться до ответа способно привести к не самому оптимальному решению, попутно мешая отыскать решение получше. Расслабленный же умственный настрой способен подпитать возникновение свежего, изобретательного ответа. А потому, позволив уму расслабиться, вы помогаете пробудить вашу ППК и высвободить силы озарения.

Для тех, кому интересно, как получить власть над этими процессами: это можно упражнять. Погуглите «тест отдаленных ассоциаций» и проделайте предлагаемые упражнения. В каждом случае можете сами решать, сосредоточиться ли вам на аналитическом или же на эластичном подходе, – и понаблюдайте за тем, как отличается мышление в обоих случаях.

Куниос рассказывает, как его лабораторию однажды посетил медитирующий дзэн-буддист. Куниос спросил гостя, не желает ли тот попробовать себя в CRA[153]. Гость согласился. Как оказалось, ум у него до того сосредоточен, что нужное причудливое слово, нужное по условиям CRA, возникло не сразу. Вновь и вновь не удавалось медитатору найти ответ за отведенное для этого время. Так скверно у него это получалось, писал Куниос, что ученый собрался прервать сессию, чтобы почем зря дальше не смущать человека. Но не успел Куниос это предложить, как медитатор наконец справился первый раз. Затем еще раз, и еще. С того момента и далее гость выдал почти все правильные ответы.