поверить, что оно будет продолжать делать вас невероятно счастливым и два месяца спустя. Но, скорее всего, вы быстро привыкнете к новой работе. Даже выигрыш в лотерею не повышает уровень счастья людей в долгосрочной перспективе. Обнадеживающей оборотной стороной этого является то, что негативные эмоции, связанные с травмирующими событиями - смертью члена семьи, диагнозом "рак", инвалидностью, - также не длятся так долго, как мы думаем. Первоначальная печаль или горе очень глубоки, но со временем мы восстанавливаемся.

Чтобы компенсировать эти предубеждения, возможно, нам стоит последовать примеру таких экспертов, как Пол Экман. То есть мы должны анализировать и улучшать свои собственные результаты, вспоминая свои ожидания, признавая прошлые неточности и внося необходимые коррективы в будущее. Но способны ли мы сделать это в области эмоций? Тим Уилсон и его коллеги в очередной раз усложнили ситуацию. Перед президентскими выборами 2000 года в США Уилсон и компания собрали несколько избирателей, которым небезразлична политика. Они спросили их, насколько они будут счастливы, если победит Джордж Буш-младший или если победит Эл Гор. На следующий день после речи Гора об уступке они снова связались с избирателями и спросили их о самочувствии. Четыре месяца спустя они спросили избирателей, как они себя чувствовали (а) до выборов и (б) когда Гор уступил. Ни сторонники Буша, ни сторонники Гора не смогли точно вспомнить свои чувства в двух предыдущих случаях. Они переоценили силу своих предвыборных эмоций . Что касается реакции после уступки, то сторонники Буша вспомнили, что были гораздо счастливее, чем на самом деле, а сторонники Гора - что были гораздо печальнее.

Очевидно, что мы не намного лучше помним, что чувствовали в прошлом, чем предсказываем, что будем чувствовать в будущем. Однако, как мы видели в предыдущей главе, нам необходимо верить в то, что мы последовательные, понятные личности, поэтому мы строим истории о своих эмоциях и мнениях, которые имеют смысл. Например, участник вышеупомянутого исследования мог подумать про себя: "Как убежденный демократ, я, должно быть, был опустошен, когда Гор проиграл". По сути, таким же образом мы предсказываем свои будущие чувства ("Конечно, я буду опустошен, если Гор проиграет") или предвидим чувства других людей ("Боб - убежденный либерал, поэтому он будет очень расстроен, если Гор проиграет"). Ответы кажутся правильными, но на самом деле это удобные выдумки. Так мы сглаживаем неровности наших истинных реакций и предпочтений, которые часто бывают весьма непоследовательными.

Поэтому мы возвращаемся к этому вопросу: Если мы даже не знаем своего собственного разума, как мы можем понять, что сделает нас счастливыми? Мы можем усмирить автоматическую систему рефлексивной, и наоборот, но все равно совершаем ошибки. Возможно, вместо того чтобы искать ответы только в себе, нам стоит изучить, как поступали другие в подобных ситуациях. Психолог Дэниел Гилберт, ведущий эксперт по исследованию счастья, пишет в своей книге Stumbling on Happiness: "Ирония судьбы заключается в том, что информация, необходимая для точного прогнозирования нашего эмоционального будущего, находится прямо у нас под носом, но мы, похоже, не замечаем ее аромата". Мы склонны считать, что опыт других людей по большей части не имеет значения, потому что наши обстоятельства и наши личности не имеют аналогов. "Мы считаем себя уникальными существами - разумами, не похожими на другие, - пишет Гилберт, - и поэтому часто отвергаем уроки, которые может преподать нам эмоциональный опыт других людей".

Говорят, что история повторяется, и личные истории тоже. Мы можем извлечь уроки из жизни других людей с помощью наблюдения, разговоров и советов. Мы можем использовать автоматическую систему, чтобы узнать, кто такие счастливые люди, и рефлексивную систему, чтобы оценить, как они стали такими. Стремление к счастью не должно быть одиноким занятием. На самом деле, если бросить свой жребий вместе с другими, это может быть очень хорошим способом справиться с разочарованиями выбора.

В конце книги "О, места, где ты побываешь!" доктор Сьюз предупреждает, что иногда мы сами являемся противниками в игре жизни. Когда мы боремся с искушением или чувствуем, что нас подвели наши собственные решения, мы можем задаться вопросом, как мы можем победить самих себя. Этого достаточно, чтобы заставить нас помахать белым флагом капитуляции, но мы должны сопротивляться этому порыву. Мы не можем полностью отказаться от выбора, потому что в современном мире он вездесущ. Поэтому лучше всего продолжать изучать наши сложные отношения с ним. Читая последующие главы, в которых вы узнаете больше о проблемах выбора, помните, что, хотя кривая обучения порой бывает крутой и мы обязательно споткнемся, мы способны добиться прогресса с помощью интуиции и небольшой помощи наших друзей.

 

Глава 5. Я, робот?

I. НЕЙТРАЛЬНЫЙ НАБЛЮДАТЕЛЬ

Мы вместе работаем над этой книгой уже несколько глав, и вы оказались хорошим спортсменом, поэтому я поделюсь с вами секретом: иногда мне нравится превращать свой выбор в чужую проблему. Учитывая, как много способов, которыми можно ошибиться при выборе, заманчиво выдать выбор, который я должен сделать, за возможность для другого человека высказать свое мнение. Таким образом, мне не приходится брать на себя ответственность за выбор, а человек, которого я спрашиваю, часто получает удовольствие от того, что дает совет. Я знаю, что вы поднимаете бровь, но это не так коварно, как кажется.

Возьмем, к примеру, поход к маникюрше, где мне приходится выбирать из более чем сотни цветов, условно разделенных на четыре категории: красные, розовые, нейтральные и более необычные цвета, такие как желтый или небесно-голубой. Нейтральные и красные - самые популярные, и лично я предпочитаю нейтральные, хотя у меня нет такого сильного мнения о цвете, как у зрячих людей. По определению, нейтральный не должен нести в себе много цвета, но все же есть более двух десятков оттенков на выбор, включая розовый, жемчужный и шампань.

"Какой из этих нейтральных оттенков будет мне к лицу?" спрашиваю я маникюршу.

"Определенно, это балетные туфельки", - отвечает она.

"Определенно Adore-A-Ball", - возражает клиентка, сидящая рядом со мной.

"Понятно. Чем они отличаются?"

"Ну, "Балетные туфельки" более элегантны".

"Adore-A-Ball - это более гламурно".

"И какого они цвета?"

"Балетные туфельки" - это очень светлый розовый цвет".

"А Adore-A-Ball - оттеночный розовый".

"И чем же они отличаются?" спрашиваю я.

"Оба варианта будут смотреться на вас великолепно, но "Балетные туфельки" будут выглядеть более элегантно, а "Adore-A-Ball" - более гламурно".

Если бы я был зрячим, возможно, мой внутренний монолог о выборе звучал бы именно так, но поскольку я не зрячий, я в конце концов сдаюсь и говорю им, что не очень понимаю. Хотя вслух