— Я отвезу тебя, — предложил Саймон, и в его голосе прозвучала странная настойчивость.

— Нет, спасибо, я хочу прогуляться, — огрызнулась Сью.

— Дождь полил еще сильнее. Я не могу отпустить тебя.

— Я привыкла к такой погоде. Лучше замерзнуть, чем сидеть в одной машине с таким презренным человеком, как ты, — гордо заявила она и выбежала из кухни.

Саймон обогнал ее и оказался у входной двери раньше ее. Он прислонился к двери спиной, чтобы Сью не смогла открыть ее. Он был необычно бледен, а его глаза сверкали таким гневом, что она испугалась.

— Почему же я такой презренный? — требовательно спросил он.

— Потому что ты используешь людей, — выпалила Сью, и он побледнел еще больше. — Ты хотел воспользоваться мной, теперь ты хочешь воспользоваться Дайаной, чтобы устроить свои дела. Ты использовал Кейтлин…

— Я этого не делал! — бешено выкрикнул Саймон.

— Все так говорят.

— Ты имеешь в виду Пола Херста. Он так сказал, потому что его убедила в этом Дайана. Это она распространила сплетни, которым ты, как и все остальные, тут же поверила.

— Но почему?

— Потому что она чертовски ревновала к Кейтлин, и ей было необходимо выместить злость на нас обоих. Она ревновала к Кейтлин, поскольку мне было жаль этого ребенка, и я пытался помочь ей, забыв о том, что любое мое внимание к особе женского пола не пройдет незамеченным для Дайаны и что она впоследствии использует это против меня. Он замолчал, тяжело дыша.

— Почему же ты жалел Кейтлин? — спросила Сью.

— Она была всего лишь ребенком, на которого не обращали внимания знаменитые и талантливые родители. Кейтлин не была талантливой. Она была обыкновенной одинокой маленькой девочкой. Я знал, что значит быть одиноким и ненужным в ее возрасте, и старался найти время, чтобы выслушать ее и поговорить с ней. Она нуждалась в моем внимании, словно голодный птенец, подбирающий крошки и возвращающийся к кормушке снова и снова. Я не мог отвернуться от нее. Это нанесло бы ей слишком большую рану. В этом и была моя ошибка. Если бы я держал ее на расстоянии, она бы не стала так часто приходить ко мне и никто не стал бы слушать бредни Дайаны и делать неверные выводы о ее смерти.

— Она любила тебя, — укоризненно произнесла Сью.

— Да, но по-своему, так же как ты любишь Ральфа. Я тоже любил ее, но этого было недостаточно, чтобы ее спасти. Вскоре после того, как я подписал контракт, она заболела. Ей пришлось лечь в больницу, чтобы сделать несколько анализов. Она пришла ко мне в театр перед спектаклем, чтобы сообщить о результатах. Она сказала, что у нее неизлечимая болезнь и что ей осталось жить не больше двух лет. Я не поверил этому, но у меня не было времени, чтобы все обсудить, так как мне нужно было выходить на сцену. Когда я вернулся в гримерную, она уже ушла. На следующий день ее нашли мертвой, после того как она приняла слишком много снотворных таблеток своей матери.

— Но если дело обстояло именно так, почему ты не опроверг все эти сплетни?

— Ты так мало знаешь о том мире, в котором я жил, что тебе будет трудно это понять. Ты когда-нибудь пыталась изменить мировоззрение целого круга людей? Пыталась ли ты когда-нибудь изменить за один вечер свой образ, который десятилетиями создавался твоим окружением? Нет, я вижу по выражению твоего лица, что ты не пыталась этого сделать. Именно осознание того, что я абсолютно беспомощен и полностью завишу от злобы Дайаны, открыло мне глаза.

— Почему она так ревновала тебя?

— Это была давняя профессиональная ревность плюс всепоглощающее желание завладеть мной. Наш конфликт достиг своего апогея, когда меня стали хвалить больше, чем Дайану. Она была в ярости и стала искать способ, как проучить меня. В какой-то мере ей это удалось, ведь когда я понял, что все верят ее россказням по поводу Кейтлин, мне стало просто тошно, тошно до смерти. Поэтому я и ушел. Но остальное ты уже знаешь.

— Я не знала раньше о Кейтлин, — прошептала Сью. — Ты не хотел мне ничего говорить.

— Я не мог, ведь я чувствовал, что подвел ее, и это причиняло мне боль. Она покончила с собой, потому что ее душевное равновесие было нарушено, и я всегда буду жалеть, что любил ее недостаточно сильно, чтобы ее остановить. Ты по-прежнему думаешь, что я использовал ее? — спросил он, и в его голосе опять прозвучали настойчивые нотки.

Сью закусила нижнюю губу. Наконец она добралась до правды, и ее изначальное доверие к Саймону было восстановлено. Но факт оставался фактом — несмотря на все, что сделала ему Дайана Уитхэм, он собирался жениться на ней.

— Я верю тебе, — сказала она. — Пожалуйста, открой дверь, я хочу домой.

— Но только не через пески, — твердо сказал он. — Начинается прилив. Я отвезу тебя на машине, а заодно увижусь с Дайаной.

Значит, он уже все решил. Но Сью не стала спорить, и Саймон открыл дверь, пропуская ее вперед. Едва она оказалась снаружи, как тут же стремительно скатилась со ступенек и помчалась по аллее. Деревья скрипели под порывами усиливающегося ветра. Дождевые капли мощным потоком стекали с их ветвей и хлестали Сью по голове так сильно, что тонкий платок не мог ее защитить. Позади послышался шум мотора, и Сью ускорила шаг.

Ничего не видя кругом, она свернула с аллеи на грязную ухабистую дорогу и побежала прямо по лужам. В одной из них она поскользнулась и упала на землю как раз в тот момент, когда машина Саймона выехала на дорогу и помчалась прямо на нее. Фары светились в тумане, словно гигантские глаза. Сью попыталась вскочить на ноги, чтобы отбежать в сторону, но тут же поскользнулась и снова упала.

Задыхаясь, она увидела, как фары осветили кустарник на обочине дороги, потом машина резко затормозила и, съехав на обочину, неуклюже скатилась с холма. Фары потухли, и мотор замолк.

На этот раз Сью удалось подняться с земли, так как страх — самый чудовищный страх, который она когда-либо испытывала в своей жизни, — придал ей силы.

— Саймон, — завопила она. — Саймон!

Она сбежала к берегу по мокрой траве, не замечая шипов, раздирающих ее одежду. Здесь был слышен зловещий шелест воды, и она поблагодарила Бога за то, что машина не скатилась дальше и не погрузилась под воду.

Сью добралась до машины и распахнула ближайшую дверцу как раз в тот момент, когда Саймон выкарабкивался с противоположной стороны. Увидев его, она испытала такое облегчение, что у нее закружилась голова.

— Саймон, с тобой все в порядке? — слабо выдохнула она.

Услышав ее голос, Саймон обернулся и в бешенстве закричал:

— Да, но только не благодаря тебе, маленькая упрямая чертовка! Ты хотела, чтобы я стал убийцей? Как будто у меня мало грехов. — Но тут его тон переменился: — Перестань, Сью, перестань!

Вокруг нее все кружилось. Она едва держалась на ногах. Но потом в каком-то странном полузабытьи она поняла, что находится в объятиях Саймона, а ее голова прижата к его груди, так что ей было слышно, как бьется его сердце. Она стала внимательно прислушиваться. Один, два, три… А вот сейчас одно биение было пропущено.