— И позавидовали моему спокойствию, — предположил Саймон с проницательностью, которая встревожила ее. — Зачем тратить время попусту, сожалея о прошлом? Настоящее гораздо интереснее. По крайней мере, я так считаю. Я вовсе не спал, просто позволил мыслям течь в приятной расслабленности, и, кстати, я размышлял о том, что бы вы сказали, если бы я предложил вам выйти за меня замуж.

Она почувствовала себя так, как, должно быть, чувствует себя боксер, когда его противник наносит ему решающий удар. Когда ее дыхание восстановилось, к ней вернулся здравый смысл, и она едко произнесла:

— Я бы сказала, что вы свихнулись!

Он рассмеялся, перевернулся на спину и положил голову ей на колени, отчего по всему ее телу пробежала дрожь. Его глаза блестели от удовольствия, когда он посмотрел на нее.

— Еще один освежающий поток дождя от Сью, — сказал он. — Отсюда вы выглядите совсем по-другому, не такая чопорная и неприступная. Вот перед вами сумасшедший мужчина. И я прошу вас выйти за меня замуж.

Раньше она совсем иначе представляла себе предложение руки и сердца. А если учесть, что Саймон сделал ей предложение сразу же после того, как отказался сообщить ей правду о смерти Кейтлин, то у Сью были все основания подозревать его в неискренности. Поэтому она отвела от него взгляд и стала смотреть на дюны, поблескивающие зелеными и золотыми искорками в лучах солнечного света.

Он внезапно поднялся и, дотронувшись своими тонкими пальцами до ее подбородка, повернул к себе ее лицо.

— Я говорю совершенно серьезно, — строго произнес он. — Я попросил вас выйти за меня замуж.

— Почему?

Этот вопрос вырвался сам собой и выдал ее неуверенность. Саймон нетерпеливо нахмурился, как он делал всегда, когда она бросала ему вызов.

— А почему бы и нет? Почему мужчина делает женщине предложение? Я думал, что вы знаете ответ на этот вопрос. Возможно, потому, что ему нужна хозяйка в доме. Возможно, потому, что он хочет ребенка. Все это разумные и веские причины.

Он посмотрел на Джемайму, все еще деловито орудующую лопаткой и не замечающую напряжения, которое возникло между двумя ее спутниками.

— Я бы хотел такого ребенка, как Джемайма, — с темными испанскими глазами, — мягко добавил он и, глядя, как краска заливает щеки Сью, не смог удержаться от колкости: — Разумеется, главная причина может заключаться в том, что я хочу исправить свою репутацию в глазах местных жителей. Женитьба на медсестре Торп, безусловно, сделает меня достаточно добропорядочным для того, чтобы мне без колебаний позволили учредить детский приют в Ригхолме.

Но шутливые нотки в его голосе не произвели на Сью никакого впечатления. Она не сомневалась в том, что за его предложением стоял лишь холодный расчет.

— Я отвечаю на твои вопросы не так, как тебе бы хотелось, правда? — тихо спросил он, и Сью машинально кивнула.

— А может, вот это поможет тебе принять решение? — нежно произнес Саймон, и она снова ощутила его пальцы на своем подбородке. Его губы были на расстоянии дюйма от ее губ, когда все ее тело вдруг воспротивилось его попытке заставить ее подчиниться его воле.

Саймон отодвинулся от нее.

— Не надо паниковать, — сухо сказал он. — Не важно, что там наговорил про меня Пол Херст, но я еще никогда силой не навязывал себя женщине. Насколько я понимаю, ты мне отказываешь?

Сью снова кивнула.

— Я бы тоже мог спросить почему, но не стану этого делать, — сказал Саймон, и она заметила, как напряглись мышцы вокруг его рта, словно он пытался овладеть собой. Затем он добавил низким голосом: — У меня сложилось впечатление, что ты доверяешь мне, хотя почти ничего не знаешь обо мне.

На мгновение магия Дороги Любовников снова окутала ее.

— Так все и было, — искренне призналась она.

— Но теперь ты уже не уверена в этом?

— Я не знаю. У меня в голове все перепуталось. Я не знаю, что и думать. Пожалуйста, Саймон, оставь меня одну! — умоляющим тоном воскликнула она.

— Черт бы побрал этого Пола Херста! — вымолвил Саймон, и его спокойный голос сделал это проклятие особенно впечатляющим.

Джемайма наконец поняла, что с ее тетей что-то не так, и перестала копошиться в песке. Она поднялась на ножки, заковыляла к Сью и плюхнулась к ней на колени. Прижавшись к ее пухленькому тельцу, Сью немного успокоилась. Она зарылась лицом в тонкие шелковистые волосики Джемаймы.

— Все в порядке, Джемайма. Сегодня мой черед получать урок, — успокаивающе сказал Саймон, поняв, что их беседа могла встревожить ребенка. — Я хорошо понимаю намеки. Похоже, меня не хотят тут видеть.

В его голосе прозвучали такие горькие нотки, что Сью бросила на него смущенный взгляд. Его глаза помрачнели, и ей показалось, будто он снова приобрел тот изможденный вид, который поразил ее при первой встрече.

Он вскочил на ноги и встал перед ней, положив руки на бедра. Солнце высветило бронзовые пряди в его волосах, а ветер запутался в его рубашке. Саймон слегка вздрогнул, посмотрев на нее сверху вниз.

— Да, ветер сегодня явно дует с севера, а я думал, что будет тепло, и как дурак пришел без куртки, — сказал он. — Это доказывает, как плохо я умею предсказывать погоду. Я думаю, мне стоит пройтись вдоль берега.

Сью внезапно почувствовала тревогу за него. Когда он заговорил о холодном ветре, то явно имел в виду ее отношение к нему. Он ждал, что она окажется более покладистой. Отвергнув его предложение, она помешала ему добиться какой-то цели, которую он преследовал. Она должна была бы гордиться собой за проявленную силу воли, но испытывала лишь беспокойство.

— Но это слишком далеко, — поспешно проговорила Сью. — Скоро начнется прилив, и он так быстро заполнит пространство между дамбой и Ригхолмом, что у тебя не будет возможности… Ох, Саймон, не надо идти той дорогой.

Он равнодушно пожал плечами.

— Зачем тебе беспокоиться обо мне? — ядовито огрызнулся он и, повернувшись на каблуках, стал выбираться из ложбины.

Было три часа пополудни. Тетя Эмили и бабушка Торп сидели на кухне во «Фронтонах». В комнате было сумрачно, ясная погода закончилась, и дождь лил весь день.

Сью наполняла тестом формочки из белой вощеной бумаги. Голова болела нестерпимо. Бесконечный поток бабушкиных замечаний и восклицаний лишь усугублял головную боль. И чтобы добить ее окончательно, она заговорила о Саймоне, последнем человеке, о котором сейчас желала бы слышать Сью.

— Да, я считаю, что он очень даже разумен для Риггов. Он гораздо лучше, чем Мэтью или Люпус, те были слегка неуравновешенны, правда, каждый по-своему. У него гораздо больше здравого смысла. Это в нем говорит кровь Феллов. Отличный, крепкий народ эти Феллы.

Здравый смысл. Слишком мягкая характеристика для него, мятежно подумала Сью. Низменный расчет, вот как она сама характеризовала отношение Саймона к людям. Даже его вчерашнее намерение поцеловать ее было продиктовало расчетом. Он хотел сбить ее с толку, как в тот вечер, когда они встретились на Дороге Любовников. Ну что ж, на этот раз его попытка закончилась полным провалом.