К решению лишить его охраны лорд Глейгрим отнесся более чем скептически, однако спорить не стал. Скривился, молча кивнул, посмотрел на слуг с минуту и удалился. Вместо него распалялся Верд. Лорд кричал о несправедливом отношении к правителям Династии, о возмутительном неуважении к подданным, пусть и неживым, о бесчеловечности рыцарей… Да и еще много о чем. Он не особо запоминал, что именно говорит, и возмущался скорее из-за испортившегося настроения. Впрочем, сразу же по приходе в замок – права мертвецов они так и не отстояли – представителей знати пригласили на ужин, и Флейм тут же позабыл обо всех распрях и несправедливостях этого мира, радостно уплетая за обе щеки вкуснейшие блюда и наполняя желудок вином.

Компанию им составил мелкий мальчишка и жеманный златовласый юноша, из которого манеры и изящество лились нескончаемыми потоками. Флейм долго наблюдал, как тот держит столовые приборы и кубок, поражался легкости его движений и при этом совершенно ровной спине. Словно золотоволосый проглотил палку. От неловкости, когда разглядывание могло стать уже неприличным, его спас бывший враг, кивнув на мальчишку. Верд далеко не сразу понял, что смутило Раяла, пожал плечами, но несколько раз нет-нет да и глянул на ребенка. Наконец он понял, что именно было не так – золотой змей на одеждах. А это означало, что за столом сидел наследник трона Дримленсов, Рорри, из-за которого оба рода и начали войну.

Представлять лордов сразу же, на первом приеме пищи, не стали, хоть это и было положено. Какие-то важные дела постоянно отвлекали регента, дважды он вставал из-за стола, просил гостей продолжать, а после возвращался и снова заводил беседу. Раял предположил, что мужчине интересно понаблюдать за реакцией. Он добивался чего-то и именно для этого предпочел самоустраниться и нарушить традиции.

На душе стало неспокойно, тем более что найденыш совершенно не нравился Флейму. Из-за него началась вереница проблем и смертей, из-за него начались нападения на деревни, именно из-за мальчишки Хагсон отдал свою жену простолюдинам-воинам, что в дальнейшем и привело к сражениям, во время которых, между прочим, Верд мог и погибнуть! А противостояние, в свою очередь, послужило причиной гибели Дарона Флейма. И пусть виноват в этом был дядя Зейир, а не Глейгрим, но если бы не было войны, то все сложилось бы иначе. Да, были и положительные моменты во всей этой истории, а когда дядю найдут и отрубят ему голову, станет еще больше положительного, но пока Рорри вызывал только раздражение.

Ребенок вел себя тихо, пытался вступать в разговоры, но Флейм отвечал ему грубо и резко. Так, словно именно мальчик помогал конфликту развиваться, а может, и лично уничтожил отца Флейма. Манерный юноша же, тот, что постарше, зеленоглазый и очень уж знакомый, хоть и говорил еще более завуалированными фразами, возвышенным тоном и использовал непривычные формулировки, вызывал больше доверия, и общение с ним оказалось куда приятнее. Собеседник не скрывал происхождения и сразу представился лордом Вихтом Вайткроу. Раял, казалось, узнал южанина, помнил того с Праздников и пиров, Верд тоже должен был припомнить, но куда лучше он запоминал в такие моменты красивых дам и тех, кто имел достаточно вкуса, чтобы высказывать Флейму восхищение.

Итого за столом присутствовало пять наследников Великих Династий и регент.

Для вассалов поставили другие столы, на некотором отдалении. Человек за каждым сидело побольше, а блюда туда несли подольше. Именно в этот момент Верд в полной мере ощутил, насколько он лучше остальных. Вспомнил. Возможно, на его неотразимость и чувство собственного достоинства повлияло также и количество выпитого.

Воспоминания о пережитом нахлынули на лорда Флейма, когда он проходил через холл мимо Большого зала в сторону Малого. Стража стояла у каждой из лестниц сверху и снизу, рыцари охраняли оба зала, но если внутри Большого их присутствие считалось привычным делом, то, когда сир Скучис довел Верда и тот вошел в небольшое помещение, почти лишенное свободного пространства, оказалось, что кроме лордов в нем нет никого. Провожатый также не стал заходить, а предпочел закрыть дверь с другой стороны.

Регент сидел во главе стола лицом к входу, рядом с ним расположился Раял, напротив и наискосок на стуле восседал мальчишка Дримленс. Вайткроу либо еще не пришел, либо не был приглашен на небольшую посиделку.

– Ваше Высочество, – Верд, соблюдая необходимые условности и традиционные приветствия, поклонился. – Милорды.

– Рад, что вы почтили нас своим присутствием, милорд Флейм. Прошу вас, присаживайтесь, куда вам будет угодно.

Флейм проследовал вперед и выбрал место рядом с бывшим врагом. Клейс Форест был удивлен – это читалось по его лицу, – но комментировать не пожелал. Все три лорда обменялись кивками, активнее и сильнее дергал головой Дримленс. Весь его вид выражал нервозность и смущение.

– Я позвал вас троих не просто так. У меня имеется к вам много вопросов, уверен, что вопросы есть и у вас. Ваши конфликты, похищения, войны – полагаю, всем нам не терпится разобраться в этом поскорее. Не так ли?

– Да, Ваше Высочество, – пропищал Дримленс. Он был уже высок для своего возраста, неплохо сложен, хоть и слишком худ – не как Раял, но все же, – но выражение детской наивности на лице портило впечатление. Еще не юноша, но уже и не ребенок.

– Верно, Ваше Высочество, – ответил регенту Глейгрим.

А Верда же интересовал вопрос, который он решил задать без лишних реверансов.

– А почему здесь нет лорда Робсона Холдбиста? – Флейм вспомнил и добавил: – Ваше Высочество.

– Милорд Холдбист присоединился к войне намного позже и теперь находится в подходящем его поведению месте. – Верд начал смутно припоминать, что ни за столом, ни до, ни после ужина Робсона с ними не было. Он добрался до стен замка, а затем отправился вместе с сиром Торджем и еще десятком Серых братьев в неизвестном направлении, после чего более не появлялся.

Слухи о жестокости регента начали подтверждаться. Но словно в противовес этому Клейс Форест говорил с присутствующими по-доброму, открыто и учтиво. Он походил на отца семейства, который пытается разобраться в драке своих малышей.

– И поскольку нам необходимо в первую очередь разобраться с началом конфликта, – продолжил тем временем регент, – я счел разумным побеседовать с теми, кто представлял его стороны, и, разумеется, с тем, кто стал причиной.

Утомительная подготовка к сражению завершилась, следом закончилось и само сражение, принеся несколько меньше жертв, чем могло бы, благодаря помощи Флейма и вмешательству сира Торджа. Погоня за лордом Зейиром Флеймом не была по нраву Раялу, однако сумела немного растормошить его. Присоединившийся Верд скрасил метания и поиски следов, отпустив пару-тройку весьма неприличных замечаний про своего родственника, когда того не удалось найти. Друг – теперь Раял понимал это – спас жизнь Проклятому королю и его подданным, но при этом вел себя так, словно ничего не случилось. Человек, хвастающийся, пожалуй, всем на свете, предпочел делать вид, что не совершил ничего выдающегося и ни разу не упрекнул соседа в невнимательности и доверчивости. Глейгрим был ему благодарен – признавать собственную ошибку и то, что он недооценил врага, было неприятно самому себе, а уж произносить это вслух – вдвойне.