— Соскучилась, красавица?

Это не Чейз! Боже, что же происходит?

— Ирвин, вы же… мертвы, — выдохнула я, буквально задыхаясь от смрада и тяжести мужского тела, придавившего меня к кровати.

— Скоро ты будешь со мной. Блэкстоун убьет тебя, так же, как проделал это со мной.

Горячие, почти обжигающие пальцы проникли под тонкую ткань сорочки и впились в кожу, заставляя меня закричать от боли и ужаса. В тот же момент тьма накрыла меня, а через мгновение комната наполнилась светом. Я села в кровати и лихорадочно стала озираться по сторонам, ожидая увидеть Талбота. Но комната оказалось абсолютно пуста, никого постороннего не было. Сумерки уже рассеялись, уступая место розовой дымке рассвета, проступающей через оконное стекло, наполняя спальню светом и прогоняя мрак.

Закусив губу, я с замиранием сердца осмотрела свои бедра, ожидая увидеть следы, оставленные ночным гостем, но кожа оставалась чистой и бледной. Никаких красных отпечатков или синяков. Кошмар, жуткий сон, игра воображения и ничего больше. Облегченно вздохнула и встала, чтобы освежиться холодной водой. Обычно по утрам Эстер приносит теплую в кувшине, но сегодня я не стала дожидаться служанку. Прохладная вода взбодрила. Накануне вечером я приняла ванну с душистыми травами, возможно, пряный аромат сыграл со мной злую шутку, и именно его я приняла за запах гари.

Как хорошо, что ночь уже позади, после такого кошмара я бы все равно не уснула, не хотелось бы на собственной свадьбе предстать перед гостями с темными кругами под глазами. Я постаралась поскорее выбросить из головы жуткое видение и представила Чейза, стоящего у алтаря. Красивый, умный, прекрасный мужчина скоро станет моим мужем, о чем еще можно мечтать! Я была уверена, что со временем герцог полюбит меня, у него была возможность отказаться, избежать брака, но Чейз выбрал другое. Я гнала от себя дурные мысли и искренне надеялась, что причина тому не только его карьера и репутация, но и симпатия ко мне.

Что же касается темного дара, он умный и сильный мужчина и справится со своим проклятием, точно так же, как справляюсь со своим я. Не позволяя видениям и призракам вмешиваться в мою жизнь.

В дверь постучали. Эстер была сегодня излишне весела, кажется, с утра горничная позволила себе выпить маленькую рюмочку ежевичной настойки. Щеки раскраснелись, улыбка не сходила с лица.

— Миледи уже проснулись, — проворковала она, ставя поднос с завтраком на столик. — Попробуйте сладости, сахарные розы просто тают во рту.

— Я рассчитывала на кашу, — хмыкнула я. — На воде. Иначе, боюсь, просто не влезу в свадебное платье, или, чего доброго, оно треснет на мне прямо в церкви.

— Перестаньте, вы тоненькая, как тростиночка, к тому же останетесь без обеда и ужина, лучше с утра накушаться как следует.

Эстер налила чай из фарфорового чайника и щедро плеснула в чашку молока. Рядом на тарелочке лежали белые и розовые розы, почти как настоящие, если бы мне не сказали, что это пирожное, приняла бы их за свежесрезанные цветы. Даже капельки росы сверкали на лепестках, видимо, их сотворили из прозрачной карамели.

— Восхитительно, — проговорила я, вкушая завтрак.

— Жан-Жак украсил ими ваш свадебный торт. Всю ночь старался, лепил, а с утра Луи их все убрал и водрузил свои орхидеи, а розы раздал слугам. Ну я для вас и умыкнула несколько штучек, не все же овсянку эту противную кушать.

— Спасибо, — проговорила я, когда проглотила два сахарных цветочка. — Надеюсь, повара все же договорятся, иначе мы рискуем остаться без торта за ужином.

— Ну что вы, они же не окончательные идиоты, — дернула плечиком Эстер. — Господин тогда всю душу из них вынет. Ой, миледи! А почему у вас в спальне пахнет паленым? Надо бы открыть окно, подсвечник сгорел, что ль?

Легкий сквозняк от распахнутого окна скользнул по обнаженным плечам, заставив поежиться от налетевшей прохлады. В горле пересохло, я закусила губы, отчаянно пытаясь не застонать от огорчения, и медленно обернулась. Эстер поправила накрахмаленный чепчик, запрятав под белоснежную ткань непослушные выбившиеся локоны, и направилась к прикроватной тумбе. Нагнувшись, она взяла в руки давно потухший свечной огарок.

— Глядите, миледи, огонь, видно, ночью добрался до цветов и подпалил немного. Как вы не почуяли? Удивительно еще, что все быстро потухло и пожара не случилось.

Я от облегчения рассмеялась, на душе стало легко и почти хорошо. Проследила взглядом за Эстер, убирающей подсохший букетик лаванды. Мелкие цветочки осыпались под ее пальцами и дождевыми каплями упали на ковер. Ничего страшного, сон оказался сном. Что я, не человек, что ли, разве мне не может присниться обычный кошмар? И чего я так переполошилась, ведь знала, что в доме стоят обереги от призраков. Благодаря Чейзу. Даже думать стыдно, во сколько они обошлись герцогу, конечно, это прихоть и не жизненно важная покупка, но существенно облегчает мое существование.

Я села на маленький пуфик возле трюмо и стала расчесывать волосы, но Эстер быстро отобрала щетку и, намочив жесткую щетину в воде, быстрыми короткими движениями увлажнила волосы.

— Хорошо, что вам брови не надо подкрашивать, они и без того черные и яркие, а вот щечки слишком бледные, надо бы подрумянить.

Закончив с волосами, служанка вышла из спальни и вскоре вернулась с чашей углей. Положив на чашу щипцы, горничная немного подогрела их и стала завивать волосы в тугие кольца, тут же подхватывая густые локоны и закалывая жемчужными шпильками. Ей на помощь пришли еще две девушки, служанки учтиво поклонились и без лишних слов принялись за работу. Одна осторожно пудрила мне лицо, другая доставала из шкафа и раскладывала на кровати корсет, новую льняную короткую сорочку, шелковые чулки и прочее белье, которое мне предстояло надеть.

— Миледи, вы слыхали, говорят, в поместье сегодня прибудет сам король, — с придыханием сообщила Эстер. Глаза других служанок зажглись от восторга, и девушек будто прорвало, они наперебой стали щебетать о предстоящей свадьбе. Обсудили, сколько гостей уже прибыло, как флористы украсили обеденный зал и холл, а также небольшую городскую церковь, в которой будет проходить венчание. Места в конюшне поместья было достаточно, чтобы принять немало лошадей, но конюхи порядком вымотались, распрягая их. Вечером, я так понимаю, только малая часть приглашенных покинет этот дом, остальные останутся на ночь, а может, и на несколько дней.

Одна из девушек принесла бокал воды и, высыпав туда белый порошок из свернутой папиросной бумаги, отдала напиток мне.

— Что это? — удивленно поинтересовалась я, сдвинув брови. Пузырьки забурлили в прозрачной жидкости. Всплывая на поверхность, они с шипением лопались.

— Успокоительное от лекаря, чтобы меньше волноваться, — пояснила служанка. — Юные леди и их матушки, а иногда и батюшки всегда пьют это лекарство перед свадьбами, иначе, чего доброго, можно и в обморок грохнуться. Это же такие переживания.