Час спустя в дверь опять кто-то стучит. Билли открывает, рассчитывая увидеть на пороге Кена Хоффа – может, он в последний момент сдрейфил? – и вновь ошибается. На сей раз это Дана Эдисон, один из завезенных Ником вегасских ребят. Сегодня он не в комбезе коммунальных служб. Сегодня он мистер Непримечательность в темных брюках и сером повседневном пиджаке. Он невысокого роста, в очках, и с первого взгляда может показаться, что он работает в той же бухгалтерской конторе, что и Филлис Стэнхоуп. Однако если вы присмотритесь внимательнее – особенно если вы бывший морпех, – то заметите нечто странное.

– Ну здравствуй, приятель, – тихо и вежливо произносит Эдисон. – Ник хотел, чтобы я с тобой поболтал. Можно войти?

Билли отходит в сторону. Дана Эдисон бесшумно скользит по передней в своих аккуратных коричневых мокасинах и входит в небольшой конференц-зал, служащий Билли кабинетом – и, конечно, укрытием. Эдисон двигается плавно и грациозно. Мельком косится на стол, где стоит личный ноутбук Билли с незаконченной игрой в криббидж, затем смотрит в окно: мысленно чертит линию, которую Билли чертил уже десятки раз за это лето. Вот только лето кончилось, и в воздухе ощущается намек на легкий морозец.

Хорошо, что Эдисон дал ему немного времени – Билли привык быть умницей-писателем Дэвидом Локриджем и без подготовки мог оплошать. Однако, когда Эдисон поворачивается к нему, Билли уже надел маску «тупого я»: слегка вытаращенные глаза, чуть приоткрытый рот. Нет, он не похож на деревенского идиота – скорее на парня, который никогда не слышал о Золя или думает, что это один из заклятых врагов Супермена.

– Ты Дана? Я тебя видел у Ника.

Гость кивает.

– Еще ты видел, как мы с Реджи возимся неподалеку от фургона коммунальных служб, так?

– Ага.

– Ник хочет знать, готов ли ты к завтрашнему дню.

– Конечно.

– Где ствол?

– Ну…

Дана ухмыляется, показывая мелкие и ровные зубки, такие же аккуратные, как он сам.

– Не важно. Главное, что где-то рядом, верно?

– А то!

– Стеклорез раздобыл?

Глупый вопрос, ну да ладно. Билли ведь глупый человек.

– Конечно.

– Сегодня им не работай. Солнце весь день будет светить в окна с этой стороны, и кто-нибудь может заметить дырку.

– Знаю.

– Ну да, наверное, знаешь. Ник говорит, ты был снайпером. Немало народу перебил в Фаллудже, да? Каково это?

– Хорошо. – Ни хрена не хорошо, и беседа эта ему не нравится. У Билли ощущение, что он впустил в дом маленькое, очень компактное грозовое облако.

– Ник просто хотел убедиться, что у тебя все по плану.

– Все по плану.

Эдисон продолжает:

– Ты стреляешь. Пять секунд спустя – максимум десять – вон за тем кафе раздастся очень громкий взрыв.

– Шашки рванут.

– Да, точно. За это отвечает Фрэнки. Еще через пять-десять секунд рванет на углу, за газетным киоском. Там поработает Поли Логан. Люди начнут разбегаться. Ты тоже побежишь – обычный офисный работник, которому стало сперва любопытно, а потом очень страшно. Забегай за угол. Там будет стоять фургон коммунальных служб. Реджи откроет тебе заднюю дверь. Я буду за рулем. Ты запрыгиваешь внутрь и как можно быстрее надеваешь комбез. Все ясно?

Все было ясно с самого начала. Билли этот последний инструктаж ни к чему.

– Да. Только хочу кое-что прояснить, Дана.

– Что же?

– Мне нужно все подготовить, сам понимаешь. И когда я начну готовиться, назад пути уже не будет. Вы уверены, что все случится завтра?

Дана открывает рот и хочет сказать: «Конечно», – но Билли качает головой.

– Подумай, прежде чем ответить. Подумай очень хорошо. Если что-то изменится или сорвется, я исчезну, а Джоэл Аллен останется жить и топтать эту землю. Итак, еще раз: вы уверены?

Дана Эдисон пристально смотрит на Билли – очевидно, новыми глазами. А потом улыбается.

– Уверены на сто процентов. Как в том, что солнце встает на востоке. Еще вопросы есть?

– Нет.

– Ладно. – Эдисон направляется к выходу своей упругой походкой. Рыжий пучок похож на темно-красную дверную ручку. У входа Эдисон оборачивается, смотрит на Билли ясными, лишенными всякого выражения голубыми глазами и говорит: – Не промахнись.

Билли возвращается в кабинет и глядит на незаконченный криббидж. Думает, что Дана Эдисон ничего не сказал ему о пожаре на складе в Коди, а должен был. Еще он думает, что действовать по плану Ника в самом деле нельзя, иначе можно очутиться в канаве с дырой во лбу. Пристрелить его наверняка поручат Эдисону. А кому достанется полтора миллиона? Нику, конечно. Билли и рад бы верить, что это паранойя, но визит Эдисона только укрепил его подозрения. Уж конечно, подобная мысль не раз приходила Нику в голову, несмотря на их с Билли давнее сотрудничество. Убрать Кена Хоффа, убрать Билли Саммерса – и все остальные выйдут сухими из воды.

Билли закрывает крышку ноутбука. Сегодня он не то что писать – даже в криббидж играть не способен.

По дороге домой он заезжает в магазин скобяных изделий «Эйс» и покупает последнюю из необходимых вещей: навесной замок фирмы «Йель». Когда он возвращается домой – это его последняя ночь в Мидвуде, – то обнаруживает на верхней ступеньке крыльца прижатый камнем листок бумаги. Он снимает с плеча сумку с ноутбуком, подбирает листок, осматривает его и думает, что предпочел бы обойтись без этого «выхода на поклон». На листке – карандашный рисунок, выполненный явно талантливым ребенком (насколько талантливым – сказать трудно, потому что художнику пока восемь лет от роду). Внизу подпись: Шанис Аня Акерман. Наверху, заглавными буквами: «ДЭЙВУ!»

На рисунке изображена маленькая девочка с темно-коричневой кожей и ярко-красными лентами в афрокосичках. Она держит в руках розового фламинго, от головы которого в воздух поднимаются сердечки. Билли долго разглядывает картинку, потом складывает ее пополам и убирает в задний карман брюк. Н-да… Он и не думал, что может угодить в такой переплет. Он отдал бы все на свете, включая два миллиона долларов, чтобы вернуться на три месяца назад в тот гостиничный холл, где читал комикс «Друзья и подружки Арчи» в ожидании Фрэнки Элвиса и Поли Логана. Он принес бы Нику свои извинения и сказал бы, что передумал. Но назад пути нет. Теперь только вперед. Стоит Билли представить, как Дана Эдисон приезжает в этот квартал поболтать с местными – может, даже кладет свои маленькие аккуратные руки на плечи Шанис, – губы его вытягиваются в почти невидимую ниточку. Да, он попал в переплет, и выбраться из него просто так нельзя – придется отстреливаться.

Утро четверга. День икс. Билли встает в пять, съедает тост и запивает его стаканом воды. Кофе сейчас нельзя. Никакого кофеина до тех пор, пока дело не будет сделано. Когда он вскинет винтовку и заглянет в окуляр люпольдовского прицела, его руки не должны дрожать.