Сэргар закончил читать письмо от Рейнара и отложил в сторону. Старший брат хвалил его за дипломатические успехи, но проявлял нетерпение насчет ситуации с Хэледис. Слухи в Аринае сменились: теперь считалось, что она отправилась залечивать душевную рану с полного разрешения короля и под защитой принца, а титул «Героиня Ариная» звучал все чаще. Когда Хэледис вернется, она вначале получит его, а потом уже войдет в королевскую семью на правах младшей родственницы. Но все это требовалось обговорить с ней самой, чтобы Рейнару не пришлось на нее давить, Сердечной Возлюбленной гневаться на это, Хэледис расстраиваться, а Сэргару метаться между ними всеми.

Ждать дольше он не мог, пора было заканчивать пребывание в гостях. К тому же до него наконец дошло, что происходит.

— Тамариск не появится, пока я не уеду, так? — между делом поинтересовался он у короля. — Он оскорблен и избегает меня, демонстрируя свое презрение.

Тот тяжело вздохнул.

— Я грозил ему всеми карами, включая порку, но он уперся, как баран. Что между вами произошло?

Сэргар прикрыл глаза.

— Я виноват перед ним. Я повел себя грубо, когда он приехал меня навестить. Что ж, каков привет, таков и ответ. Но я хотел извиниться перед ним и поговорить. Если я оставлю ему письмо, вы передадите его?

— Конечно. Жаль, что он не явился на праздник. Выбили бы друг из друга дурь, да и помирились. Мне, в юности, это всегда помогало.

— Я должен возвращаться в Аринай, ваше величество. Уеду дня через три.

— К концу недели, — непреклонно заявил Таммиалар Тамарийский, — мы устроим прощальный пир в твою честь. Отправишься в путь двадцать седьмого числа.

— Хорошо, как пожелаете.

Сэргар вернулся в свои покои и перебросился парой слов с лейтенантом Фалькором Нимрахом: здоровым, широкоплечим мужчиной с косматой гривой очень светлых волос и темно-карими глазами. Спокойный и добродушный, как крупный пес, Фалькор легко держал в узде всю толпу бывших разведчиков и обладал среди них большим авторитетом. Все-таки Сэргару повезло с тем, что лейтенанты первого и пятого отрядов согласились ему служить, а не отправились почивать на лаврах, как остальные. Честно говоря, ему было любопытно, в чем причина, но если Эварист Саррэ отделался бесстрастным: «Служить принцу — это честь», то Фалькор был не прочь поболтать о себе:

— Я за любое веселье, лишь бы не помереть от скуки. Мне тридцать восемь лет, и как-то рано считать, что жизнь уже прожита. Без иных миров тоскливо, а вы умеете развлекаться, ваше высочество. Если в бордель пойдете, то чур, я на охране.

Сэргар хмыкнул.

— Хочешь тоже стать героем застольных баек? Мне этот несчастный бордель до сих пор припоминают, хотя столько лет прошло.

— О чем и речь: с вами не соскучишься.

— Жена-то домой пустит после таких развлечений? Как вообще ты ухитрился жениться на собственном командире?

— Любовь, — пожал плечами Фалькор, — а еще я с ней никогда не спорю. Мне есть кем командовать, ей есть кем командовать — идиллия! А что еще от семейной жизни надо?

— Она не была против служебных романов? — спросил Сэргар, невольно вспоминая Яршу.

Интересно, если бы он предложил ей именно брак, отступила бы она от своих правил?

— А у нас его и не было. Была дружба, потом вспыхнуло, а наутро Лимири сказала: либо женимся, либо никогда о произошедшем не упоминай. Так что позавтракали и пошли в храм Всеблагой Матери.

Сэргар разразился смехом.

— Сразу? Так просто?

— В этом деле лишние размышления только мешают. Возлюбленная не в голове, а в сердце.

— Это верно. А чем теперь твоя супруга занята?

— В храме Воителя обучает молодняк искусству боя и силе духа. Уже всех жрецов под себя подмяла и каждый месяц главному вызов бросает. Пока безрезультатно, но я в нее верю.

Сэргар порадовался за него, прогнал невольное чувство зависти и занялся делами.

Он написал несколько вариантов письма, порвал их на кусочки и приуныл. На бумаге все его чувства казались ничего не значащей любезностью. Он хотел поговорить с Тамариском лично, выслушать его возмущение, может даже получить по физиономии, если потребуется. Но в итоге полтора месяца в Тамарии провел впустую.

Он замер.

Полтора месяца? Сейчас конец сентября?

Вот почему недавно все его люди притихли и постоянно косились на него, будто чего-то опасались. Даже Фалькор некоторое время старался не попадаться ему на глаза.

Сэргар пропустил дату смерти Ярши и своего отряда. В прошлом году в это время он уже был заперт в фиолетовом мире и молился о спасении перед Вратами. До их открытия была целая вечность.

Он испытал досаду, злость на себя и, одновременно, слабое облегчение. Пожалуй, хорошо, что так вышло. Его самоконтроль напоминал тонкий лед над глубоким, темным озером. Одно резкое движение — и он снова начнет тонуть.

Сэргар закончил письмо Тамариску и больше не стал ничего переписывать. Поможет — хорошо, нет — поделом. Он не умрет без друзей, вокруг него все равно будут люди. Как там, кстати, поживает своевольный упрямец Диллин? С ним было повеселее. Пора уже забрать его у Хэледис, наигралась небось.

Сэргар усмехнулся, позабавленный неожиданной мыслью. В некотором смысле он отдал ей лучшее, что у него было. Интересно, оценила ли она?

***

Прощальный пир был пышным, как и все в Тамарии. Столько добрых слов Сэргар не слышал с прошлого года. Столы ломились от еды, а вино лилось рекой. Однако он почти не пил: вино вызывало воспоминание о тех днях, когда Сэргар пытался забыться, опустошая бутыли одну за другой. Так что теперь он отставлял кубок, едва пригубив, пока Таммиалар Тамарийский это не заметил. По его враз ожесточившемуся лицу Сэргар понял, что допустил крупную оплошность.

— А что же наш гость не пьет с нами? Принесите вина получше, а эти помои вылейте! Пятнадцать плетей тому, кто выбрал их на стол!

Главный королевский виночерпий побледнел. Сэргару заменили кубок и наполнили заново.

— За союз Тамарии и Ариная! — провозгласил король, не сводя с него глаз.

— За нашу дружбу! — подхватил Сэргар и выпил все залпом.

Король смягчился, и пир пошел своим чередом. Вино было терпким, сладким и отдалось мягким жаром в теле. Жар нарастал, в ушах зашумело, и Сэргар с отвращением ощутил знакомый привкус прогорклого мыла во рту.

Опять! Да когда же это пройдет?! Сейчас-то с чего, ведь не ел же ничего зеленого?! Отличное вино, бодрит, играет в крови, что его телу снова не так?

Он выпил еще один кубок, затем еще. Мерзкий вкус вроде бы исчез, но кровь словно закипела. Это было безнадежно знакомое ощущение: Сэргар сидел за столом на пиру в Тамарии, но чувствовал себя ровно так же, как в проклятом фиолетовом мире. Окружение не позволяло ему справиться с этим привычным способом: ломая вещи или избивая чучело. Пришлось коротко извиниться и выйти на воздух.