— Это ещё ладно, — тыкая дальше в костёр, после небольшой паузы продолжил он разговор — сам крест, конечно, поражает и то, что она поставила тебе его в изголовье тоже, но это не идёт ни в какое сравнение с тем, как она это сделала.

— И как же?

— После того, как она вернулась из леса. Она встала спиной ко мне над твоей головой и вытащила его из-под плаща…

— Погоди, что? — до меня не сразу дошли его слова — что значит из-под плаща?

— То и значит! Она левой рукой распахнула плащ, а правой жестом словно достаёт меч, вынула вот этот крест держа его одной рукой! — Роси от переполнявших его эмоций аж всплеснул руками.

Я же ещё раз осмотрел крест. Он был сделан из добротного брёвна, круглого в сечении и ровного по всей его длине. По толщине я бы не сказал, что он велик, но, чтобы его обхватить мне нужно использовать обе ладони.

— Да ты пиздишь, — нахмурив лоб обратился я к Роси.

— Вот мне больше заняться нечем, кроме как сидеть и думать, как же мне обмануть Эля!? Зачем оно мне, если тут такое происходит! Особенно то, что на конце он был тупой и при установке Мари'а вогнала его в землю на добрые метр-полтора.

Я бы может и удивился, но недавние события тяготили меня и особого рвения на какие-либо эмоции я не испытывал.

— Знаешь, — перестав улыбаться, и скрестив ладони перед собой уперев локти в колени, своим холодным голосом начал он — мне кажется, что ты скоро умрёшь.

— Чего? — удивился я второй раз за это утро — ты вот это сейчас к чему? И с чего это вдруг ты так решил??? — от этих слов даже гадкое ощущение немного утихло.

— Это не я, это она, — Роси кивнул головой в сторону Мари'а.

— Я тебя сейчас не понимаю. Объясни почему ты так решил?

— Я тоже не сразу до этого додумался, но, что, если юродивые творят все эти вещи, за которые их гоняют не просто так? Что если за этими действиям стоит что-то серьёзнее, чем просто глупость? Что она делала и что я сам слышал про юродивых, — от его слов мне стало интересно и чувство тяжести в груди сменилось на чувство тревоги и не понимания — начну немного из далека, в моей деревне юродивых никогда не было и в окружающем нас лесе тоже. До встречи с тобой я вообще не знал об их существовании и поэтому, когда ты о них рассказал, я понял, что мне любопытно!

Глаза его во время этой фразы в полумраке рассвета, казались почему-то фиолетовыми. Они светились каким-то странным блеском и было ощущение, что его любопытство исходит из Роси корнями и оплетает всё вокруг, из них невозможно вырваться, в том числе и меня, что моё ранее зародившееся любопытство только усилилось.

— Поэтому я поспрашивал у стариков в городе, много читал и пытался следить за Мари’а. Как оказалось, о них мало что известно. Единственное, что известно наверняка: юродивыми не рождаются, они потрясающе физически сильны, они постоянно чудят.

— Ну это мы и так с тобой знаем и убедились сами.

— Верно, — кивнул Роси — а вот некоторые бабушки и деды, мне по большому секрету рассказали, что юродивые обладают необъяснимыми силами, что они могут двигать предметы не касаясь их, что могут видеть, то, чего нет и что у них есть под плащом вещи, которые ну никак не могли туда поместиться или предназначение которых совершенно неизвестно.

Тут меня, как пробило, пробило голову от осознания того, что перечисленное Роси абсолютная правда, всё это я уже видел в исполнении Мари'а.

— Тоже осенило? — Роси смотрел на меня, с удовлетворением — я про них знал, только то, что рассказал ты и что видел сам, благодаря Мари'а.

— Так, так, погоди, — прервал я его, подняв руку — я понял, что слухи не врут, сам многое видел. То есть ты хочешь сказать, что Мари'а видит мою смерть? — от этих слов меня аж мурашки пробрали от кончиков волос до кончиков пальцев на руках и ногах.

— Да, — вновь вернувшись к холодному голосу, кивнул он, от чего создалось ощущение, что выпущенные им ранее «корни любопытства» покрылись инеем от чего меня пробрала лёгкая дрожь

— Этому есть подтверждение. Помнишь ты рассказывал, как юродивый опрокинул чан с едой?

— Ну да.

— Что, если еда была отправлена? Ты сам сказал, пир закатили в честь огромного успеха, а там, где для кого-то успех, то для другого большой провал. И тот, для кого, это обернулось провалом решил всех перетравить. Такое возможно?

— Вполне, — немного не уверенно кивнул я.

— Или, тот случай, когда один юродивый после боя напоил охранника своей мочой, что, если во время боя, этот охранник, испугался и побоялся что-то сделать? Как говорят в вольных поселениях — зассал.

— Хм… — задумался я — твоя правда, что-то общее можно найти между фразой зассал и флягой с мочой, кажется я понял твою мысль, на основании этого, и креста над моей головой ты подумал, что я скоро умру?

— Да, но не только. Сначала она следила за тобой, придавила тебя каменной плитой, словно крышка надгробия, пойманная мертвая мышь, сейчас крест над головой. Кажется, кочевники именно так обозначают места захоронения.

— Так блядь, погоди. Дай подумать. Сложно… Получается так: за мной кто-то или что-то следит, это давит на меня словно могильная плита, я словно пойманный в ловушку зверь умру? — фразу, я уже заканчивал с пересохшим горлом.

— Примерно. Я бы начало изменил, над тобой нависла угроза, которая давит на тебя, со второй половиной я согласен, — Роси посмотрел на меня серьезным и одновременно грустным взглядом.

От того, что я осознал. Меня охватила ещё более сильная дрожь и чувство тяжести вернулось с новой силой, и словно прибило меня к земле, мне захотелось убежать, спрятаться где-то глубоко свернуться комочком в руках Лин-лин…

— И что теперь? — сухими губами еле проскрипел я…

— Ничего. Можно по этому поводу не переживать.

— Х-ха-ха-ха-х, — пробило меня с чего-то, на смех — тебе то легко говорить, — вытирая выступившие слёзы просмеявшись, сказал я — с твоей неуязвимостью тебе ничего подобного не стоит боятся!

— Живо взял себя в руки, — еле шевеля губами, произнёс Роси, его ледяной голос в этот раз не успокоил меня, а заморозил.

Это продлилось буквально мгновение, но появилось ощущение, что из мира исчезло все тепло и наступила зима. Этого, оказалось достаточно, чтобы охладить начинающуюся у меня истерику.

— Если тебе от этого станет легче, то знай, что не такой уж я не уязвимый, — продолжил он уже обычным голосом — да, я могу защититься почти от любого удара, но это касается только тех, которые я вижу или догадываюсь. При этом меня можно застать врасплох, что недавно доказала Мари'а, — он с усердием почесал бок, по которому получил от неё, закончив, он продолжил — и это помогает только от внешних ударов, внутри я беззащитен. Поэтому я могу подавиться, меня можно утопить, мне могут что-нибудь оторвать, так как при растягивании разрыв начинается изнутри. Или на худой конец, меня может чем-нибудь придавить. Я не пострадаю от этого, но вылезти я не смогу сам, и я могу помереть. Вспомни случай с молоссом, я смог защититься и убить его, но остался под ним, не помоги вы мне тогда, так бы и остался там лежать пока бы падальщики не пришли.