Чем дольше я смотрю на нее, тем больше тело напрягается, член дергается, и… черт! Я хочу ее, хоть и обкурился. Я всегда хочу ее.

Проклятье! Иду в душ, мысленно раздевая Челси, представляя, какова она на вкус, какие сладкие, горячие звуки будет издавать, когда я стану целовать, ласкать ее тело, нигде не задерживаясь надолго. С Челси я очень терпелив. Всегда.

Но на этот раз я умираю от желания ее. Безумно хочу видеть ее обнаженной, извивающейся от наслаждения в моих руках. Хочу скользнуть глубоко внутрь ее тела, смотреть ей прямо в глаза, нанося первый удар, достигая такой близости, какой раньше у меня не было ни с одной девушкой.

Закрыв дверь в ванную, я скидываю мокрую одежду и встаю под душ, позволяя горячей воде очистить мое продрогшее тело и грязные мысли. Член так тверд, что даже больно, я обхватываю его пальцами, крепко сжимаю и медленно поглаживаю. Закрываю глаза и продолжаю думать о Челси.

Но нет, я не хочу так. Она же там. Спит в постели, которую нам придется делить в эту ночь. Зачем впустую тратить время, когда я могу разбудить ее нежными, сладкими поцелуями и прошептать ей на ухо «прости»? Засунуть руки под махровый халат и надеяться ощутить ее нежную кожу? Я просто уверен, что она голая под халатом.

Сил нет, как хочу убедиться, правда ли это.

Выключаю воду, наспех вытираюсь, надевая только черные трусы. Не думаю, что запросто могу завалиться голым в постель. Вероятно, она с ума сойдет, обнаружив меня в чем мать родила. Я должен быть терпелив. Вот моя мантра с тех пор, как мы встретились: медленно, медленно, медленно.

Совсем не похоже на парня, который привык получать все здесь и сейчас.

Голова как в тумане после горячего душа, влажного пара и выкуренной травки. Выхожу из ванной и гашу свет, проверяю, закрыта ли дверь, а затем приближаюсь к кровати, где на самой середине спит Челси. Выключаю лампу на прикроватном столике, откинув одеяла, проскальзываю под них и укладываюсь на самом краю, потому как Челси заняла почти все пространство.

Она даже не шелохнулась, пока я укладывался; крепко же она заснула. Она лежит рядом со мной, положив ладони под щеку, такая нежная и невинная.

В темноте прислушиваюсь к ее дыханию, любуюсь ее лицом, освещенным слабым светом, пробивающимся сквозь плотные шторы. Рукой касаюсь влажных волос, пропуская пряди между пальцами. Она потрясающе пахнет. Я подвигаюсь поближе, ложась головой на одну с ней подушку, мечтая поцеловать ее.

Но сдерживаюсь. Нельзя. Я не могу просто взять и получить желаемое. Дело даже не в том, что я накурился, все должно произойти очень нежно.

Последняя мысль рассмешила меня. Черт, я все-таки словил кайф.

Челси заворочалась, слабо вздохнула, и этот соблазнительный звук как током прошиб мое тело. Я возбужден до предела. Такое не скрыть. На мне лишь нижнее белье, и все слишком очевидно. Надеюсь, она не особо испугается.

Я снова смеюсь, отстой, это и правда смешно. Ее ресницы задрожали; я затаил дыхание. Мне вовсе не хотелось ее разбудить.

– Оуэн. – Она потягивается и задевает меня рукой. Мой член тут же зашевелился. Черт, она едва коснулась меня, а я уже готов взорваться. – Когда ты вернулся?

– Недавно. Я уже принял душ.

Вздрогнув, она садится и оглядывается, проводя рукой по волосам.

– Я разлеглась на всю кровать. Извини. – Она отодвигается, и я ложусь свободней, с благодарностью занимая больше места, потому как чувствовал, что могу навернуться с кровати в любую секунду. – Голова почти прошла. – Она потирает лоб, пробегает пальцами по волосам. Хотел бы я сделать то же самое.

– Уверена? Я купил тебе обезболивающее в магазинчике, – говорю я. – Если хочешь, принесу таблетку и стакан воды.

– О, купил лекарство? Спасибо. Ты такой милый. – Она улыбается мне, ее взгляд и голос полны нежности. – Не стоит, я в порядке.

– Челс, – я откашлялся, собираясь с духом. – Прости за то, что случилось.

– О чем ты? – она хмурится, выглядя смущенной.

– То, что я сказал Фэйбл, – объясняю я. – Что мы только друзья. Я просто хотел, чтобы она отстала. Это ничего не значит.

Она снова нахмурилась.

– Значит, наши отношения ничего не значат. Ты так думаешь?

– Я не это имел в виду. Я… – качаю головой. – То, что я сказал Фэйбл, ничего не значит. Но ты, Челси… ты определенно кое-что значишь для меня.

Она смотрит на меня широко раскрытыми глазами, рот чуть приоткрыт от удивления. Черт, какая же она красивая. Она так близко, что я вижу веснушки у нее на носу. Хочется наклониться и поцеловать каждую.

– Спасибо. Рада, что ты сказал правду, – шепчет она дрожащим голосом.

– Ты в порядке? – Мои руки буквально зудят от желания дотронуться до нее.

– Я просто… устала.

– Тогда снимай халат и забирайся под одеяло, – не без тайного умысла говорю я, сгорая от любопытства. Воображение подкидывает все новые и новые образы. Но все они заканчиваются видом обнаженной Челси.

– Хм, – она поднимается с кровати и встает у противоположной стороны, поближе к стене. – Но под ним… на мне ничего нет.

Я судорожно сглотнул. Это именно то, что я желал услышать, но теперь, когда знаю, что она голая, уже не знаю, что делать дальше. Что мне сказать?

Такое со мной впервые. Я всегда знаю, что делать с обнаженной девушкой.

Но не с обнаженной Челси.

Мне снился Оуэн. Его большие сильные руки на моей коже, горячий влажный рот на шее, наши сплетенные тела на огромной гостиничной кровати. Во сне я умоляла его не останавливаться, продолжать ласкать мое тело. Я лежала на спине в центре матраса, и вот он ведет губами по горлу, груди, обводит языком сосок и лижет, господи, мне хочется еще, еще, еще…

Я вздрогнула и обнаружила, что он лежит рядом, наблюдая за мной. Его зеленые глаза сверкают в тусклом свете, пробивающемся сквозь шторы. Красивый и влажный после душа, его голая накачанная грудь блестит в сумраке. У меня слюнки текут при виде его великолепного, мускулистого тела. Я позвала его по имени, чтобы убедиться, что это не сон и он здесь, рядом со мной. А я так возбуждена и встревожена этим сном, что должна убедиться в реальности происходящего.

Он отвечает, и я знаю, что мне делать. Не надо бояться. Я хочу этого.

Тем более что он извинился, сказал, что я много для него значу. Что мне теперь делать? Первым желанием было сбежать и затаиться где-нибудь. Но я устала бегать и прятаться от мужчин и их желаний в отношении меня. Невозможно так жить.

Я хочу большего. Хочу Оуэна.

Как только я призналась, что под халатом я голая, в комнате возникло невыносимое напряжение. Мы смотрим друг на друга. Стоя возле кровати, я чувствую, как уверенность покидает меня, а тело бьет нервная дрожь. Возможно, я не могу выразить свое желание словами, но зато я могу его показать.