репрессий полиции. У них была «Рабочая газета», нелегально издававшаяся в Киеве в 1897 году. Вышло 2 номера: № 1-22 августа и № 2-20 декабря, для конспирации помечен ноябрем. Редакторы Б. Л. Эйдельман, П. Л. Тучапский, Н. А. Вигдорчик и другие. Социал-демократы, группировавшиеся вокруг «Рабочей газеты», вели работу по созыву I съезда РСДРП, который признал ее официальным органом партии. Из-за ареста членов ЦК, избранного съездом, и разгрома типографии 10 марта 1898 года издание киевской газеты прекратилось. Третий номер, подготовленный к сдаче в набор, был захвачен полицией.

Борис Львович Эйдельман

Родился в 1867 году в селе Стрижавка в семье мелкого торговца. В 1890-м поступил, как и многие противники режима, в Киевский университет, с 1893 года включился в революционную деятельность, принимал участие в создании социал-демократической группы, группы «Рабочее дело», «Рабочей газеты», киевского «Союза борьбы за освобождение рабочего класса». Принимал участие в I съезде РСДРП в Минске, где они вместе с Н. Вигдорчиком представляли «Рабочую газету». Там же был избран в состав Центрального Комитета РСДРП, но вскоре арестован и заключен в Петропавловскую крепость, в 1900 году выслан в Сибирь. После возвращения из ссылки принимал участие в революции 1905–1907 годов, после чего отошел от революционной деятельности, в 1910 году окончил медицинский факультет Киевского университета. После октябрьского переворота работал в Наркомтруде, с 1919 года преподавал в Школе имени ВЦИК, с 1925 года – персональный пенсионер. Является автором ряда публикаций по истории революционного движения в России.

«Красавецъ Кiевъ» при последнем Романове

Духовная отдушина слабовольного царя

Во время правления последнего царя в моем городе происходило много событий, о чем необходимо поведать. Попытка же охарактеризовать Николая II – дело нелегкое и тягостное. Страшная смерть его, вместе со всей семьей, включая несовершеннолетних детей, вызывает сожаление. И это, несмотря на то, что он, самодержец, своей некомпетентностью и слабостью характера довел Российскую империю до гибели, которая повлекла за собой гражданскую войну и ту чудовищную ситуацию, в которой страна пребывала еще десятилетия после его поспешного отречения. Полное расхождение во взглядах и шатания в реформах демонстрировали отсутствие направляющей идеи и неспособность государственных чинов к действию.

Соответственно и архитектурная застройка Киева переместилась в декорирование, в бесхитростную стилизацию, заключающуюся в простом копировании предыдущего, с небольшими изменениями. Отсюда и острые, доходящие до высмеивания, обсуждения стиля строительства. В пику работ среди гражданских инженеров появляются особые профессионалы – «архитекторы-художники», умеющие грамотно оперировать чистыми стилями, умело и качественно декорировать, то есть «портные», сшившие красивое «платье», которое строители обязаны были «одеть» на строение. Это не только В. Городецкий, а и В. Щуко, В. Николаев, особенно А. Щусев, хотя в нашем городе он воздвиг непростительно мало.

Николай II присутствовал на открытии Городского музея древностей и искусств, которому присвоили имя царя. Архитектор-художник В. Городецкий посоветовал украсить центральную лестницу коврами, пальмовыми ветками и драпировками в сочетании желтого, черного и белого цветов. Витражи на фасаде были поставлены не такие, как предполагал Городецкий – он за день до открытия собственноручно их разбил. За ночь поставили другие, четко выполнив замысел зодчего, сказавшего: «Ничего больше в этом месте делать не следовало бы, дабы не измельчить впечатление».

Целостность, новое единство города в последние годы империи могли поддерживать лишь искусственно. Вслед за александровским «неорюсом» появились неоклассицизм и неоампир. Рефлексивными вариациями имперского стиля были, в частности, неоренессанс Городской библиотеки и Русского банка для внешней торговли; модернизированный ампир Педагогического музея и Высших женских курсов; неоклассицизм Алексеевского кадетского корпуса. Теперь определение конкретных оснований для выбора стиля сделало абсурдным само существование исторического стиля в архитектуре, предугадывая его уход, замену, исчезновение.

Город устремился в пригороды, дачи, рабочие окраины. Формировалась его транспортная инфраструктура и экономика. В центре Киев восстановил присущую ему внутреннюю живописную структуру и неповторимость – от разноэтажности простой застройки до самых вычурных исполнений прихоти заказчиков. Вот тут и засверкали жемчужины неостилей: готика, ренессанс, мавританский, классицизм, модерн, неорюс, народно-украинский. Присущую Киеву террасообразность размещения застройки воплотили на Всероссийской выставке 1897 года – ее террасы с павильонами были связаны дорогой-серпантином, оборудованной трамваем. Особенно удачна была 2-я Выставка 1913 года Лукомский писал о ней: «Окидывая взглядом с верхних точек киевскую выставку, лежащую в долине и окруженную возвышающимися уступами, невольно вспоминаешь террасообразное повышение построек Генуи, Лиссабона, Неаполя поражаешься, как они отличны от наших городов».

* * *

Первый визит в Киев Николая II как монарха ознаменовался освящением собора Святого Владимира. Для подробного описания этих торжеств стоит опереться на сообщения Российского телеграфного агентства: «Торжество началось всеобщим бдением, совершенным митрополитом накануне, в присутствии обер-прокурора Св. Синода. Красивую картину на другой день представляла площадь вокруг собора. Яркое солнце залило золотые купола собора. Вокруг собора выстроились войска, имея впереди юнкеров и кадет. В ограде собора стали воспитанницы сиротского дома и сулимовской школы; на паперти собора стояли конвойные казаки в красных черкесках. Вскоре стали съезжаться высокопоставленные лица. До Высочайшего приезда у входа сгруппировались: гофмейстерша светлейшая княгиня Голицына, фрейлина Васильчикова, министры военный и внутренних дел, помощник министра двора, генерал-адъютанты: граф Николай Павлович Игнатьев, Драгомиров, Чертков, начальник края Алексей Павлович Игнатьев и военное начальство. Ровно в десять часов утра восторженные крики „Ура!“ возвестили приближение Их Величеств. За Их Величествами ехали великий князь Владимир Александрович с супругой, великий князь Михаил Николаевич, свита Государя. Музыка играла сначала встречу, затем гимн. При торжественном колокольном звоне Их Величества вошли в собор, причем на паперти были встречены митрополитом с крестом и святой водой. Приложившись к кресту, Их Величества вошли в центральный алтарь и стали по правую сторону. Митрополит, наместник Лавры, выдубицкий архимандрит, ректор семинарии и кафедральный протоиерей с прочим духовенством начали освящение престола, в основание которого затем были вложены частицы святых мощей. Их Величества осмотрели мраморный престол замечательной работы. В это время, по пути тянущегося вокруг собора помоста, покрытого красным сукном, с одной стороны стали знаменщики со знаменами и штандартами участвующих в параде частей, с другой – хоругвеносцы с хоругвями, псаломщики с зажженными свечами и священники с крестами. Между ними были прибывшие из московского Казанского собора и из Троицко-Сергиевской лавры. Кафедральный протоиерей помазал стены священным миром. Вскоре после этого из собора тронулся крестный ход; впереди шли певчие, за ним псаломщик с фонарем и диакон с древним запрестольным крестом из Киево-Печерской лавры; далее шли 18 священников со святыми иконами, восемь архимандритов и семь архиереев с горящими свечами. Митрополит нес святые мощи. За духовенством шли Их Величества и Их Высочества со свитой, держа в руках горящие свечи. Перед митрополитом иподиаконы несли знаки митрополичьего сана. Как только