— Мы сейчас, — заверил его я, — переоденемся и вернемся!

— Угм! — Родник хихикнул. — Я так и поверил!

Мне было наплевать, верит он нам или нет, я дожен был насладиться близостью с женой, потому что мне казалось, что я вернулся с войны, хотя военные действия только-только начались.

Я целовал Асю, прижимал к груди, слушал биение её сердца, как самую чудесную музыку на свете.

Мы успели дойти до спальни, я выглянул в окно и понял, что нам не дадут остаться вместе даже на пару вздохов, к дому подъехал полицейский автомобиль, серый, вытянутый с серебристыми звездочками — символом магической полиции на дверцах.

— Надо спуститься, — тихо произнесла Ася, сжимая мою руку в своих, — ты ничего не сделал, всё будет хорошо. Я верю, что ты не виноват, сейчас позвоню адвокатам семьи.

— У тебя своеобразная логика, — пробормотал я, лихорадочно отыскивая черные ботинки, встречать полицейских в носке и запачканном кровью ботинке было бы глупо.

Я застегнулся на все пуговицы и шагнул на лестницу.

Полицейских было трое. Какая честь! Видимо, бедняги верили в свою версию, не испытывая ни малейших колебаний в своей правоте. Некоторая тупость всегда отличала магических полицейских от острых и умных инквизиторов.

Кроме толпы наших нянь гостей встречали красный взволнованный Славка, улыбающийся Родник, бледная и явно растроенная гувернантка Лиза. Детей догадались не тащить в холл.

— Мы получили разрешение допросить вас с помощью заклинания правды, — просиял серыми глазами совершенно незнакомый полицейский.

Впрочем, он тут же показал мне документы и представился:

— Лейтенант магической полиции Виктор Вишневский.

Двое рядовых промолчали. Их я тоже видел впервые в жизни.

— Я хотел бы дождаться адвоката семьи, — холодно проговорил я, косясь на Славку, теперь побледневшего.

Лиза куда-то ушла. Вспомнила о своих обязанностях, наконец? Или, воспользовавшись суматохой, просто сбежала от Славки?

Славка с трудом переносил присутствие полицейских в доме, слишком много плохого было связано у него с ними еще совсем недавно.

— И, — я взглянул на Родника, — я предложу вам допросить меня в моем доме.

— В этом нет нарушений, но и свидетелей вам придется выбрать из своих знакомых, — поддел меня лейтенант Вишневский, — я ничего не имею против видящего мага и второго мага из столицы. А адвокат у вас — оборотень?

— Нет, — ответила за меня Ася, срываясь на звонок и открывая двери симпатичному блондину в сером костюме-тройке, — господин Артинский, наш адвокат, он — маг, светлый маг, — представила она узколицего блондина.

Тот коротко поклонился. Я взглянул на лейтенанта Вишневского, того покривило, видимо, он был хорошо знаком с этим адвокатом.

— На каком основании вы собираетесь допросить моего клиента через заклинание правды? — наш адвокат взялся за работу прямо с порога.

— По обвинению в убийстве мага-инженера, — лейтенант сунул юристу пачку документов.

Тот пролистал их все и кивнул мне:

— В какой комнате будет удобно провести допрос?

— Идите за мной, — буркнул я, шепнув Асе, — не ходи, дорогая, мне будет тяжело, если ты увидишь мое унижение.

Жена кивнула и осталась в холле. Славка и Родник шли за нами.

Я провел в кабинет неприятных гостей, которые точно были хуже всякого татаро-монгольского нашествия, хоть и захлебнувшегося в самом начале на землях славян, но всё равно очень мерзкого. Недаром с тех самых пор говорят, что незваный гость хуже татарина.

Мой любимый поначалу кабинет, с камином, диванами, креслами, книжными шкафами и великолепным письменным столом теперь казался нежилым, мы с Асей жили в детской и в своей спальне, а здесь я, по замыслу жены, должен был уединяться для работы, но мне пока этого не хотелось, поэтому на всей мебели лежал толстый слой пыли.

Лейтенант Вишневский тронул рукой поверхность стола, взвилось облачко пыли, полицейский чихнул.

— Присаживайтесь, господа, — махнул я рукой на кресла и диванчики.

Кабинет был уютным, несмотря на заброшенность, золотистые обои, бледно-золотые занавеси на окнах, золотистый шелк на диванах и креслах. Мебель была из солнечно сияющего лаком дерева.

— Зачитать инструкцию? — уставился на адвоката оставшийся на ногах Вишневский.

— Обязательно, — адвокат уютно устроился в уголке дивана.

Сидели все, кроме упертого лейтенанта и меня.

— Вы тоже садитесь, господин инквизитор, — буркнул лейтенант Вишневский.

Пока он читал инструкцию, я зажег огонь в камине, потому что меня познабливало, я понимал, что это от неприятного момента, но решил, что, если я буду греть ладони, меня перестанет трясти, к тому же хотелось посмотреть напоследок на открытый огонь в моем доме.

Я сел напротив камина, пододвинув скамечку к самому пламени.

— А теперь заклинание правды, — хрипло, наверное, от волнения проговорил Вишневский.

На меня и так замерзшего пролился поток ледяной воды, хотя он был невидимым, зуб на зуб не попадало. Стараясь не дрожать, я поднялся на ноги. Помолчал несколько вздохов и заговорил, с первым словом мне стало очень жарко. Я казался сам себе найденным в тайных пещерах востока глиняным солдатом игрушечной армии жестокого правителя, пласты песка и глины сползали с меня, обнажая обожженную пламенем сущность.

— Я не убивал вашего инженера, побежал допрашивать его, так как меня вело либо предчувствие, либо чьи-то чары, — начал я, — мне страшно, что вам удастся доказать мою причастность к этому убийству, которого я не совершал, и меня запечатают, как вот его, — я ткнул пальцем в сторону напрягшегося Славки, — я не понимаю, почему они светлые крестные моего сына? Да. Эти два мага, лейтенант Вишневский, — мой тон стал немного ниже, задушевнее, — я этих столичных магов терпеть не могу, а вежливость не дает мне их выставить за дверь, жена к ним мягко относится, жалеет бедолажек. А они… они отвратительные! Хуже только мой нехороший начальник Эль Канте!

— Мне бы хотелось услышать поподробнее, как вы оказались в доме мага-инженера, связанного с хранилищем магической энергии в нашем городе? — почему-то отчаянно краснея, перебил мои душевные излияния Вишневский.

— Мне пришло письмо от начальства об утечке магической энергии, и я побежал инженера допрашивать, он имел доступ к хранилищу. Ага… начальство! Вы любите свое начальство, лейтенант?

Лейтенант Вишневский покраснел сильнее и жалко мялся, косясь на лыбящегося Родника и побледневшего Славку.

— Про начальство мы потом с вами поговорим, господин инквизитор, — промямлил лейтенант Вишневский.

— Не хочу потом, — поерзал я на неудобной скамейке, — давайте сейчас. У меня на редкость скверное начальство. Зачем мне магу высшей квалификационной категории самому бегать по городу и допрашивать всяких идиотов? Не знаете? А я вам скажу! Я взял заем у банка на дом и теперь мне нужна эта работа. Работа в ИнКе так же плоха, как любая другая: платят мало, отчетами душат, полный мрак, лейтенант. Как и у вас в полиции?