– Пожалуй, ты прав.

– А в сумке что? – кивнул я на багаж командира.

– Трофейные костюмы биологической и химической защиты. Взяли четыре. Два вам. Один мне. И ещё один Кораблёву пришлось отдать. Чешские, между прочим, ЕВО-10.

В этот момент на шум вышел дядька и, сладко потянувшись, спросил Наёмника:

– С чем пришёл?

– Карту Ухты принёс. Давай думать, как вертушку будем воровать или катер на худой конец.

– Давай.

Они склонились над картой, которую Наёмник расстелил на капоте автомобиля, и стали держать военный совет. Хотя чего тут думать? Шансов угнать нужное транспортное средство у нас не было.

Если верить пленным, ухтинская группировка посыпалась. Она не смогла удержать под контролем весь город и отступила на правый берег реки Ухты, которая рассекала город на неравные и неровные части. Северо-западную, забрав всё самое ценное, бойцы бросили и теперь держат два десятка объектов: аэропорт, ухтинский ремонтно-механический завод, мосты через реки, железную дорогу и форпост в соседнем Сосногорске, который контролирует реку Ижму. При этом продолжается грабёж, и они стаскивают в закрома всё, до чего раньше не добрались. Людей стреляют, словно бездомных собак, без жалости и сожаления. Только слово кто против вякнет или заболеет, пусть даже не чёрной оспой, пулю в лоб – и на кремацию. Местные разбегаются или принимают правила игры, ибо все хотят жить, при любом правительстве, лишь бы их не трогали. И сейчас в распоряжении ухтинских боссов больше семисот бойцов. Расходный материал в чёрном теле бегает по округе, а элита стережёт самолёты, вертолёты, катера и важные стратегические объекты.

Общая численность летательных аппаратов известна: пять вертолётов МИ-8, три МИ-24 и ещё два, марку которых пленники назвать затруднились, а также пять самолётов. Солидно. Но это не всё, потому что где-то есть тайные аэродромы подскока, и там ещё несколько вертушек. А вот с лодками сложнее. Никто из пленных водителей на причалах вдоль Ижмы не бывал, но они слышали, что там три десятка более-менее крупных судов. Это буксиры, катера КС, прогулочные яхты и так далее. Это не считая многочисленных рыбацких лодок.

– Что скажешь? – после получасового обсуждения, спросил Наёмник моего родственника.

– Не потянем, – помотал головой Андрей Иванович. – В лоб проломиться не получится, а чтобы тайно на вражескую базу проникнуть, нужно больше информации.

– Согласен, – кивнул Наёмник и вздохнул: – Вот узнать бы, где тайный аэродром.

– Да. Было бы неплохо.

Они помолчали, и разговор перескочил на другую тему.

– Что там полковник? – покосился дядька на нашего командира.

– Счастлив.

– И всё?

– Помимо нашего отряда готовит ещё одну разведывательную группу. Хочет завтра послать её по нашим следам, чтобы другие железнодорожные станции проверить.

– А мы?

– Три дня на отдых. Максимум, четыре. Потом снова в рейд.

– И куда пойдём?

– Посёлок Тиман.

– Где это?

– К северу.

– Далеко?

– Прилично.

– А что там может быть?

– Беженцы из последней партии говорили, что видели, как в ту сторону бензовозы шли. Колонна из нескольких машин в сопровождении брони. Все бензовозы полные.

– На замануху похоже.

– Я тоже так подумал. Но проверить надо.

– А ещё варианты?

– На правый берег Ижмы перебраться.

– Там же дорог нет.

– Есть.

– Выходит, местные нам соврали?

– Не совсем. Дорога есть, но она в пяти-шести километрах от берега. Опять же, технику не перетянуть. Зато по ней можно выбраться на трассу, которая выведет в Печору.

– А если по окраинам Сосногорска и Ухты прогуляться?

– Не сейчас, Вага. Опасно. Там ведь не только ухтинская братва и заражённые, но и обычные бандиты. Наверняка будут потери.

– Возражать не стану. – Дядька аккуратно свернул карту и передал её Наёмнику. – Кстати, а что по продуктам? Нам из добычи отстегнут пару-тройку коробок тушёнки и макарон?

– Обязательно. Я уже позаботился. Всё у меня в палатке.

Андрей Иванович повеселел:

– Уже неплохо.

На этом серьёзный разговор закончился, и хмурый Наёмник, продолжая чесаться, ушёл искать рабочих, которые возьмутся за строительство очередной землянки. А мы, проводив его, позавтракали и отправились на рынок. Не хотели, ибо считали, что там нет ничего интересного. Но прибежал Сергиенко, и после разговора с ним дядька всё переиграл. Велел погрузить в машину кое-что для обмена, и вскоре наш микроавтобус, поскрипывая рессорами, покинул базу и выехал на лесную дорогу.

Сергиенко выскочил, словно чёрт из табакерки, и завертелся вокруг старшего Вагрина.

– Опять ты? – Андрей Иванович сплюнул на землю.

– Конечно. – Прапорщик широко улыбнулся и спросил: – Едем на рынок?

– Чего ты к нам прицепился? – Вага отвернулся от гостя. – Не поедем мы никуда. Отдыхать будем.

– Как же… – Сергиенко растерялся. – Вы же обещали…

– Я никому ничего не обещал. Сказал – приходи завтра. Ты пришёл, а я не в духе. Да и вообще, у меня всё есть. Баба рядом. Оружие и продовольствие в наличии. Топливо тоже имеется.

– А племяннику тёлочку молоденькую, чтобы ночами не мёрз?

– Захочет, сам себе подругу найдёт. Иди других компаньонов ищи.

Прапорщик шмыгнул носом:

– Не торопитесь, Андрей Иванович. Есть и другие товары, которые могут вас заинтересовать.

– Наркотики? – Вагрин презрительно скривился. – Не интересуюсь.

– Знаю, что это не ваша тема. Но, может, вам живность нужна? Лошадки там, коровки, поросятки или козы? Я с Людмилой Владимировной общался, она заинтересовалась.

– Лошадки, говоришь? – Вагрин подумал о том, что вскоре наступит топливный кризис, и прикупить коня, а лучше двух или трёх, было бы самым разумным вложением в будущее своего небольшого клана.

– Да-да, лошадки. – Прапорщик понял, что зацепил несговорчивого разведчика. – Этот товар не для всех. Но сговориться можно. Я помогу.

– За процент? – уточнил Андрей Иванович.

Прапорщик развёл в стороны руки и опять широко улыбнулся:

– Конечно.

– Сколько?

– Как сговоримся с продавцами. Но не меньше десятой доли сверху.

– А если я сам на продавцов выйду?

– Не найдёте. Многие не афишируют, что у них что-то есть. А я всех знаю, и люди ко мне уже привыкли. Если хотите, я – гарант честной сделки, посредник и консультант.