из-за того, что я больше не буду их нянем. Но, несмотря на официальное расставание, мы продолжали видеться. При встрече мальчишки не упускали возможности попросить меня продолжить их учить, как они говорили: «шпионским фокусам». Это было очень забавно. Теперь я не беспокоился о детях, ведь знал, что они в надёжных руках Тартиса, у которого большой стаж работы нянем.

– Молодой человек, – кашлянула вошедшая в пекарню госпожа Шейресса, оглядывая меня с ног до головы и отвлекая от мыслей. Она вновь наведалась в пекарню, чтобы проверить, как идут наши дела. – Где вы работали ранее?

– Не думаю, что вам будет это интересно, – уклончиво мотнул я головой, не желая болтать с этой дамой, хотя явно был ей интересен. – Что хотите? – любезно уточнил я, указывая на обновленное меню, висевшее позади меня. – Могу порекомендовать вам диетические кексы со смородиной. На мой взгляд, это лучшее, что мы можем вам предложить.

– Хм, – поджала губы критик и, кивнув, добавила: – И яблочный чай, будьте так любезны. Вы не подумали о том, что к съестному следует предлагать напиток? Очень непрофессионально с вашей стороны.

– Разумеется, – кивнул я, принявшись готовить заказ. Мне, кончено, стоило быть повежливее с этой женщиной, но это все-таки не мой бизнес, да и какой спрос с того, кто стоит на раздаче?

Госпожа Шейресса поправила зимнюю шляпу, с которой не рассталась даже в помещении, и оценивающе оглядела убранство зала, который претерпел некоторые изменения. И хоть я сам помогал Риссет собирать некоторую мебель, однако я специалист в шпионаже, а не в сборке столов, так что не мог ручаться за стопроцентный результат.

Я не помнил, чтобы в мои обязанности входило подносить заказ к тем немногочисленным столикам, что стояли внутри, но сегодня сделал исключение. Поставив все на поднос, вырвал из стоявшего рядом букета какой-то цветок, дабы задобрить критика. Вдруг поможет?

– Добрый день. – Дверь заведения распахнулась, когда я отнес госпоже Шейрессе ее заказ, от которого зависела судьба этого заведения. Хотя «судьба» громко сказано – лишь небольшой приток посетителей, да и кто в наше время ориентируется на каких-то критиков, которые ходят по пекарням?

– Я могу чем-то помочь? – радушно улыбнулся я новой посетительнице. К счастью, под иллюзией Тартиса это было не так трудно.

Я питал интерес лишь к некоторым посетителям, и сейчас вошла как раз одна из тех женщин, что меня интересовали – обладательница темного дара. Однако я сомневался, что преступник, желающий скрыться от стражей, будет захаживать по утрам в пекарни и кондитерские, чтобы побаловать себя чем-то вкусным. Или же преступники с годами становятся избирательнее и привередливее?

– Вас давно не было видно, – подметил я, собирая в пакет несколько кексов и немного «волшебного» печенья. Без сомнений, мои предсказания понравятся жителям этого тихого городка. – Я слышал, вы работаете в мэрии? – Я осторожно ковырял её иллюзию, пытаясь что-нибудь вызнать.

– Вы правы. – Посетительница сдержанно и с легким опасением поглядывала то на меня, то на госпожу Шейрессу. – Скажите… – Она немного замялась и все-таки спросила: – теперь вы всегда будете работать здесь?

– Госпожа Дель и госпожа Риссет сейчас немного заняты, так что да, я некоторое время буду их заменять, – вздохнул я, пытаясь не сболтнуть лишнего в присутствии критика. Я пытался показать ей, какой я расчудесный сотрудник и как обслуживаю клиентов.

Она явно была довольна.

– Вот как, – вздохнула посетительница. – Спасибо, – рассчиталась она за свой заказ и поспешила выйти из кондитерской.

Иллюзия была крепкой, но это не отменяло того факта, что я все равно узнаю истинную внешность и личность этой женщины. Вместе с заказом я отдал ей небольшой кристаллик слежения, который приведет меня либо к ее дому, либо к месту работы. Такой трюк я собирался провернуть со всеми интересующими меня людьми в этом городе. К счастью, их было не так много.

Госпожа Шейресса, осталась очень и очень довольна проверкой – как изменениями в интерьере, так и ассортиментом продукции. В чем-чем, но в готовке Дель хороша, хоть и болтушка. Моя работа не была исключением, главное в деле – приветливая улыбка. Так или иначе, но госпожа Шейресса пообещала рассказать о пекарне в завтрашних выпусках газет. И что бы я ни говорил и ни думал по этому поводу, но был рад, что бизнес Дель и Риссет идет в гору, пусть и не так быстро, как хотелось бы. Может, мне тоже стоит открыть свое дело в столице?

А еще за эти несколько дней случилось то, чего я никак не ожидал – Риссет уволилась из компании драконьих грузоперевозок. Девушка решила не посвящать меня в детали, но не прошло и дня, как мы устроили в пекарне праздник в честь ее нового места работы. Мне всегда казалось, что в нынешнее время сложно так быстро сменить род деятельности, но Риссет это удалось с блеском. Оказалось, что у нее есть какое-то там образование и теперь она будет работать не то в музее, не то в картинной галерее. В искусстве я разбираюсь не так хорошо, как хотел бы, а потому не понял большую часть ее рассказа. Но главное, чтобы эти изменения были по душе самой девушке.

Из-за этого Риссет некогда было заниматься пекарней – она отправилась в музей, чтобы обсудить детали своей работы. Мы с Дель остались одни, и каждый занимался своим делом. Она не выходила из кухни, что-то выпекая и иногда проклиная все на свете, когда не могла разобраться с режимами новой плиты. Я же пил чай и отслеживал кристаллы записи. Я вроде бы что-то делал, чтобы найти преступника, но не мог отвязаться от мысли, что теряю время даром в этой пекарне. Это чувство съедало меня, заставляя шевелить мозгами, чтобы выяснить новые подробности. Мне нужно было ждать, когда преступник сам себя поймает, но пока я «скучал» в пекарне, то вспоминал о других вопросах, которые требовалось решить. Например, о моих коллегах, с которыми я уже дважды столкнулся.

– Дель, – зашел я на кухню, поглядывая на часы. – Я отлучусь, если ты не против, – предупредил я девушку, желая провести свой законный перерыв за пределами пекарни.

– Иди, но вернись ровно через час, – отстранённо попросила Дель, даже не повернувшись в мою сторону и продолжая увлеченно замешивать тесто.

Я кивнул и, сняв фартук и иллюзию,