– В тебя, папа!

– Деточка моя! – расплылся в счастливой улыбке Мигунов. – И я… Я тоже… с первого взгляда.

– Златочка, ты не обижайся, тебя я полюбила со второго.

Злата весело рассмеялась. Здесь, в этом небольшом и на диво уютном доме она чувствовала себя хорошо и спокойно. И была за это бесконечно благодарна Василию Евгеньевичу.

…. На вокзале Василиса повисла на шее у отца.

– Папочка, поклянись, что приедешь к нам на Новый год! Злата обещала испечь рулет с курагой, изюмом и орехами, это офигительно вкусно!

– В самом деле, Василий Евгеньевич, приезжайте!

– Я постараюсь, девочки мои!

Они стояли на перроне, пока поезд не тронулся. Василиса тяжело вздохнула.

– Ну что, барышня, какие будут пожелания? – спросила Злата.

– А какие будут предложения? – лукаво осведомилась Васька.

– Перво-наперво надо куда-то пристроить машину.

– Парковку найти?

– Ну да! Здесь это тоже проблема.

Они сели в машину, Злата тронула с места, Василиса углубилась в телефон.

– А вот тут неподалеку можно поставить…

Избавившись от машины, Злата заявила:

– А теперь я смертельно хочу кофе! И какой-нибудь десерт! А ты?

– И я! Значит, начнем с кафе?

– А ты против?

– Я – за!

Васька обожала кофе, но Злата не позволяла ей пить больше одной чашки раз в три дня.

– А ты будешь пить чай!

– Нет, тогда я буду какао!

– Это ради бога! Или даже лучше шоколад.

Когда они уже сидели в кафе, Васька вдруг спросила:

– Златочка, миленькая, тебе сейчас хорошо, да?

– А что, заметно?

– Да! Невооруженным глазом! А почему? Тебе тяжело с папой?

– Нет, нисколько. Я и сама не знаю… Может, просто тут меня никто не станет дергать…

– Но тут же можно встретить каких-то знакомых.

– Можно, конечно, но вовсе не обязательно!

– Значит, будем надеяться?

– Вот именно, будем надеяться. Ну вот что, сегодня мы ни в какие музеи соваться не будем, будем просто гулять по городу, благо, не очень холодно, а то тут иной раз с Невы так дует!

И они пошли вверх по Невскому. Васька только глаза таращила, изредка восклицая:

– Ох, красотища!

Потом они свернули на канал Грибоедова и пошли к храму Спаса на Крови.

– Златочка, смотри, ресторан грузинской кухни! Это вкусно? Я никогда не пробовала!

– Это очень вкусно, если хорошо приготовлено! А что, ты уже проголодалась?

– Нет, просто мы же будем где-то обедать… Давай сюда придем?

– Не вопрос, придем! – засмеялась Злата.

Они еще долго бродили по дивному городу, потом вернулись на канал Грибоедова.

– Ну, что ты хочешь? – поинтересовалась Злата.

– Но я же не понимаю ничего… А ты что будешь?

– Суп харчо! А потом чахохбили!

– А что это такое?

– Харчо – это очень вкусный мясной суп, его положено варить из говядины, но иногда делают из баранины, но вкусно и то и другое. А чахохбили – это кусочки курицы в довольно остром соусе.

– А можно мне тоже такой суп, а потом хачапури, по крайней мере, это я знаю…

– Да все можно, Васька! Гуляем!

Когда им принесли харчо, Злата попробовала и подозвала официантку.

– Девушка, харчо должно быть с пылу с жару, а это давно остыло… Будьте так любезны подогреть! Холодное харчо – это абсурд!

– Придется подождать!

– Значит, подождем. Или же просто уйдем, накатав жалобу и не заплатив!

Девушка подхватила тарелки и ушла, весьма недовольная.

– Злата, ты чего? Ну не такой уж суп был холодный!

– Васька, я не желаю есть остывшее харчо!

И глаза ее вдруг наполнились слезами.

– Златочка, ты чего, – перепугалась Васька. – Это ты из-за супа?

– Да нет, извини, просто нервы гуляют… Я что, очень по-хамски говорила с этой официанткой?

– Ничего подобного! Ты говорила с ней… строго и требовательно. Как и положено в таком случае. Суп всегда надо подавать горячим. Его же легко остудить, правда? Взболтнул три раза ложкой и все дела!

– Васька, умница моя!

– Ох, как тут рано темнеет! – поразилась Васька, когда они вышли из ресторана. – Может, домой двинем?

– Домой так домой!

Эту ночь Злата впервые за долгое время спала без всяких таблеток. Просто легла и уснула.

Василий Евгеньевич на два дня полетел в Испанию, где встретился с профессором Кузнецовым. Разговор дался ему нелегко. Профессор показался ему истеричным, желчным и каким-то отчасти даже жалким. Впрочем, кому будет приятно узнать, что женщина, которую он, видимо, все-таки любил, обманула его? Его можно понять. К тому же для него явилось полным сюрпризом, что его сын и невестка расстались, и расстались в столь щекотливой ситуации.

– Очень прискорбно, вряд ли парень найдет жену лучше Златы… Дурак, одно слово! Моя жена до самой смерти ни о чем не подозревала. Ее счастье! И мое тоже… Знаете, господин Мигунов, а я даже рад… Мне тяжело было с Василисой… И совесть мучила. А теперь… свобода! Спасибо вам!

На том они и расстались. Кузнецов легко согласился подписать все необходимые документы.

Слава богу, думал Мигунов на обратном пути. Скоро моя дочь станет моей дочерью и по документам. И сменит фамилию, хватит ей быть Кузнецовой, теперь будет Мигуновой! Вот если бы еще Злата согласилась стать Мигуновой…

А в Москве его буквально рвали на части, ведь он столько времени потратил на улаживание семейных дел, хотя пока что из всей семьи у него несомненно была только дочь Васька.

А вот Егор с утра до ночи занимался чужими семейными делами, как, впрочем, и полагается адвокату. И результаты были обнадеживающими… О-хо-хо!

И вдруг ему позвонил Денис Кузнецов.

– Егор Александрович? С вами говорит Денис Кузнецов, писатель, знаете такого?

– Разумеется, знаю, мы с вами встречались на переговорах по поводу покупки прав на ваш роман.

– Простите, не помню… Там было достаточно много людей… Еще раз прошу меня простить!

– Да господь с вами, Денис Григорьевич! Чем могу служить?

– Простите, Егор Александрович, что задаю поистине идиотский вопрос…

– Слушаю вас!