Чуть впереди через проход сидела молодая женщина и листала последний выпуск журнала «Смотри и слушай». Она остановилась на крупной фотографии Томаса Рённингена. Вистинг мог прочесть заголовок со своего места. «Неизвестный мужчина найден УБИТЫМ В ДАЧНОМ ДОМЕ». Большинство использованных фотографий были архивными фото летнего репортажа, когда Рённингена снимали вместе с известными сотрудниками НРК.

Вистинг отвел взгляд, откинулся назад в кресле и попробовал вспомнить, что он знал о стране, в которую собирался. Всего несколько дней назад он не смог бы правильно расположить Литву на карте относительно других балтийских стран. К своему стыду, он практически ничего не знал о стране, расположенной меньше чем в двух часах полета от Осло. Накануне вечером он полистал энциклопедию и прочел, что Литва граничит с Латвией на севере, Белоруссией на востоке и Польшей на юге. Давным-давно Литва была солидной, внушительной империей, простирающейся от Балтийского до Черного моря. Сейчас бывшая великая держава была размером меньше, чем регион Эстланн. Вистинга очень удивило, что в стране проживает не более 3,6 миллиона человек. Литовцы составляли непропорционально большую часть из числа иностранцев в норвежской статистике преступлений. Если учитывать, что в соседней Польше почти сорок миллионов жителей, но количество осужденных в Норвегии поляков всего лишь в два раза превышало количество осужденных литовцев, картина преступности в стране, в которую он летел, вырисовывалась еще лучше. Безработица почти в двадцать процентов и большое количество людей, живущих за чертой бедности, лежали в основе этой ситуации.

В Вильнюсе, столице Литвы, проживало пятьсот восемьдесят тысяч жителей. Это был город с богатой историей.

Республикой управлял президент, о котором Вистинг ничего никогда не слышал. Следователь полистал энциклопедию на предмет сведений о форме управления и экономике страны, но в первую очередь интересовался тем, как организована полиция. Судя по всему, практически так же, как в Норвегии.

– У нас встреча с полицейским в два, – сказал Мартин Алберг, когда самолет набрал высоту, – потом заселимся в гостиницу.

– Как мы будем все делать? – спросил Вистинг. Он говорил так тихо, чтобы никто из соседей по салону его не услышал.

– Я отправил им ориентировку по делу и объяснил, что в связи с делом об убийстве мы хотим поговорить с семьей Дариуса Платера и тремя другими гражданами Литвы: Теодором Милошем, Валдасом Муравьевым и Алгирдасом Сквернелисом. Я уже получил список адресов и личные данные.

Он достал пачку распечаток с фотографиями трех оставшихся в живых участников «Квартета Паняряй».

– Вы упоминали, что Вальдаса судили за ограбление, – прокомментировал Вистинг и указал на напавшего на него мужчину.

Алберг поводил пальцем по тексту под фотографией.

– Assault and robbery[12] в 2006 году, – прочел он. – Шесть месяцев тюрьмы.

– Что с остальными?

Мартин Альберг вел пальцем дальше, затем отрицательно покачал головой.

– Никаких обвинений не числится, – заключил он и отдал распечатки коллеге.

Вистинг достал очки и стал читать.

Дариус Платер был старшим из четырех братьев и сестер, в бумаге фигурировал домашний адрес его матери на Šešelių gatvė[13]. Об отце не упоминалось.

– Семье уже сообщили о его смерти?

– Я попросил подождать, пока мы не поговорим с теми, с кем он был вместе в Норвегии. И это не проблема, пока у нас нет более формального средства установить личность, чем норвежский реестр отпечатков пальцев.

Вистинг кивнул. Это было тактическим преимуществом.

Он продолжил изучать распечатки. Один из мужчин жил на той же улице, что и Дариус, и тоже вместе со своими ближайшими родственниками. Напавший на Вистинга человек жил один, но имел тот же индекс. То же самое касалось четвертого.

– Как нам быть с языком? – пришло ему в голову.

– Литовцы предоставляют переводчика с английским языком.

Вистинг перетасовал бумаги, так чтобы теперь лист с фотографией напавшего на него мужчины лежал сверху.

– Я хочу начать с него, – сказал он. – Валдас Муравьев.

– Вам решать, – согласно кивнул Алберг. – Только помните, что здесь речь идет о свидетельстких показаниях. Если мы хотим обвинить их во взломе или ограблении, нам нужно будет соблюсти ряд других формальностей.

Стюардесса подошла и предложила кофе. Вистинг вернул распечатки и откинул кофейный столик. Теперь Мартин Алберг достал переплетенные документы и протянул Вистингу.

– Что это?

– Это сравнительный анализ дел о серьезных кражах в Эстланне, за которыми, как мы считаем, стоит «Квартет Паняряй», – объяснил Алберг. – Каждое место преступления описано – вот, смотрите!

Он взял папку из руки Вистинга и пролистал до одной из последних страниц, где на карту Эстланна была нанесена цепочка из красных точек. Большинство было сконцентрировано группами вдоль Осло-фьорда.

– Шестьдесят восемь дачных домов, – озвучил он и показал, прежде чем перевернуть страницу.

На новой странице была нарисована тонкая синяя черта через красные точки вдоль побережья.

– Мы отследили телефон Теодора Милоша в норвежской сети. – Мартин Алберг показал пальцем, как синяя линяя начиналась возле границы со Швецией и достигала Ларвика, прежде чем сделать петлю и вернуться самым быстрым путем по Е18 в Осло и по Е6 дальше обратно в Швецию.

– Его мобильный номер был указан, когда они покупали билеты на паром. Мы получили информацию вчера и нанесли на карту.

Вистинг не удержался от одобрительного комментария. Карта была понятной и показывала, что литовская банда оставила за собой множество мест преступления.

– Так и работаем, – продолжал Алберг. – Это наш путь к успеху. Мы не расследуем преступлений, мы исследуем людей. Смотрим, что остается после них. Если мы найдем ДНК или отпечатки пальцев в одном из этих мест, тогда все остальные идентично совершенные преступления сложатся как костяшки домино.

– У вас есть данные мобильной сети от вечера пятницы? – спросил Вистинг.

Мартин Алберг кивнул и стал листать бумаги, пока не добрался почти до самого конца. Подробнейшая выписка показывала список входящих и исходящих звонков, дату и время, длительность разговора и местонахождение мобильного.

– Они приехали в Ларвик в четверг во второй половине дня. До позднего вечера пятницы разговоров практически не было. Потом начинается свистопляска, но вы и сами обо всем знаете. Мы делаем более подробный анализ того, с какими номерами созванивался Теодор Милош. Это может быть полезно для вашего дела.