Вот за что мы сражаемся, подумал я. Вот что они хотят у нас отнять.

Я прижался лицом к стеклу окна. Луна сияла в темноте сероватой электрической лампочкой. Всю свою жизнь я верил в то, что после полета «Аполлона» в 1972 году ни один человек не ступал на ее поверхность. А теперь я сам направлялся туда, на борту корабля, сделанного по технологиям инопланетян, – чтобы встретить отца, которого никогда не видел. Какой он сейчас? Что он скажет, увидев меня? Как я отреагирую?

Напротив меня Дебби склонила голову и сцепила руки, лежащие на коленях. Закрыв глаза, она беззвучно шевелила губами.

– Что ты делаешь? – спросил Майло с неподдельным любопытством.

Дебби тихо шепнула: «Аминь», затем открыла глаза и посмотрела на него.

– Очевидно, я пыталась молиться.

– Ты молилась? – Голос Майло буквально сочился сарказмом. – Кому?

Дебби недоверчиво уставилась на него.

– Иисусу, нашему Господу и Спасителю, разумеется.

– Ах да, конечно, – усмехнулся Майло. – Только один вопрос, церковница: в какой части Библии Иисус предупреждал нас о вторжении инопланетян? Этот стих я наверняка пропустил.

Дебби бросила на него яростный взгляд и открыла рот, чтобы ответить, но вопрос, похоже, так ее разволновал, что она не могла найти слов.

А вот Ворди – могла.

– «Пятый Ангел вострубил, – процитировала она, глядя Майло прямо в глаза, – и я увидел звезду, падшую с неба на землю, и дан был ей ключ от кладязя бездны. Она отворила кладязь бездны, и вышел дым из кладязя, как дым из большой печи; и помрачилось солнце и воздух от дыма из кладязя».

– Какой еще кладязь? – Майло перестал улыбаться. – Ты о чем вообще, детка?

Меня в детстве учили, что религия и миф – в общем, одно и то же, однако слова Ворди меня напугали. Ее цитата вызвала в моем сознании жуткое пламя и дым, клубящиеся у дверей «Хрустального дворца», изуродованных огнем лазеров.

– «И поклонились дракону, который дал власть зверю, – продолжала она, – и поклонились зверю, говоря: кто подобен зверю сему? и кто может сразиться с ним?»

Когда она закончила, все уставились на нее. Затем Дебби зааплодировала, и к ней присоединились мы с Ченом. Ворди покраснела и уткнула взгляд в пол.

– Дядя Фрэнклин обожал цитировать Писание, – сказала она, пожав плечами. – Я слышала, как он читает Откровение еще до того, как научилась ходить.

– Ну, лично я голосую за то, чтобы больше никаких цитат из Библии, – сказал Майло. – На меня реально страх нагнало.

Дебби кивнула.

– Цитировать Откровение прямо сейчас – не лучшая идея. Мы сейчас и так достаточно напуганы.

Прежде чем ответить, Хоуди неодобрительно глянула на Майло и Дебби.

– «Кому охоты нет сражаться, может уйти домой; получит он и пропуск и на дорогу кроны в кошелек. Я не хотел бы смерти рядом с тем, Кто умереть боится вместе с нами»[2].

Они оба долго посмотрели на нее.

– Да что с тобой, девочка? – наконец спросил Майло.

Ворди снова пожала плечами.

– Больше святого Писания дядя Фрэнклин любил только Шекспира. – Она улыбнулась. – Все эти фильмы Браны и Дзефирелли я видела миллион раз, так что знаю наизусть.

Чен набрал что-то в кванткоме, затем наклонил устройство в ее сторону.

– Ты очень умная, и у тебя удивительная память, – сказал компьютерный голос.

Несмотря на то, что комплимент был озвучен синтезированным голосом, Ворди снова покраснела.

– Спасибо, – шепнула она.

Похоже, они с Ченом уже были без ума друг от друга, несмотря на языковой барьер.

– Сколько тебе лет, Ворди? – спросила Дебби, чтобы сменить тему.

– На прошлой неделе исполнилось шестнадцать, – ответила она. – Но прав у меня еще нет.

– Из Нового Орлеана?

Ворди кивнула.

– Я жила в Девятом квартале. Там местные называют друг друга именно так, – объяснила она. – Родители меня так с самого детства прозвали. Это прозвище не всегда мне нравилось, потому что в школе были мальчишки, которые дразнили меня «ворди-жабоморди». Но я заехала одному в хлебало, и они заткнулись.

Она сказала все это таким милым, девчачьим голосом, что я невольно расхохотался. Майло тоже. Зато Дебби пришла в ужас.

– Лила! – Она снова поморщилась. – Что за выражения, милая! Родители тебя этому не учили, верно же?

Ворди скрестила руки на груди.

– Ну да, не учили. Они погибли во время урагана, когда я была совсем маленькой, так что теперь я говорю все что хочу, блин.

– Вот так! – вполголоса пробурчал Майло.

– Бедняжка! – Дебби смутилась. – Извини, я не знала.

Ворди кивнула и отвела взгляд, оставив Дебби мучиться угрызениями совести. Тогда беседу решил спасти Майло.

– Слушай, – сказал он, кивая в мою сторону. – Вон Зак думал, что его отец умер, а оказалось, что это не так. Может, твои родители тоже живы?

Ворди яростно взглянула на него, затем медленно покачала головой.

– Они утонули. Я видела их тела.

Вдаваться в подробности она не стала. Майло был слишком ошеломлен и молчал. Ворди выглянула из окна. Я наблюдал за ней и вспоминал слова адмирала Вэнса о том, что не стоит слишком жалеть себя.

– А ты, Дебби? – спросил я, отчаянно пытаясь перевести разговор в нормальное русло. – Ты откуда?

– Из Дулута, штат Миннесота. – Она благодарно улыбнулась мне. – Работаю в школьной библиотеке. У меня трое сыновей-подростков. Старшему всего пятнадцать. – Ее улыбка погасла. – Я даже не успела с ними попрощаться. Мне позволили только написать эсэмэску сестре. Я попросила подвезти ребят из школы домой, но, разумеется, не могла сказать – почему.

– А твой муж не может о них позаботиться? – спросила Ворди.

Дебби взглянула на обручальное кольцо на левой руке, затем улыбнулась ей.

– Боюсь, что нет, – ответила она, глядя Ворди в глаза. – Говард умер в прошлом году от сердечного приступа.

Теперь уже Ворди пришлось устыдиться.

– Извини.

– Ничего. Мои мальчики – крепкие ребята, ничего с ними не случится. Надеюсь… – Ее голос дрогнул, но она продолжила: – …Когда мне наконец разрешат им позвонить, надеюсь, они поймут, почему я не смогла остаться с ними.

– Поймут, – сказал я как можно более уверенно. – Они тоже геймеры, да?

Она кивнула.

– Каждый вечер играют вместе в «Терру фирму», пока мама рубится в «Армаду». У каждого свой компьютер, все они стоят в гостиной, рядышком.