была виновата в ситуации с Марком, которого я порешил. За дело, кстати. Проклятый сукин сын.

Открыть глаза все же пришлось, но Виолы рядом я не увидел. Повернул голову в другую сторону и увидел цифры 7:50. Вроде как надо было уже вставать.

Виола сбежала от меня? Как сильно я сделал ей больно? Как далеко, на ее взгляд, зашел?

Что бы я не кричал про шлюх, но очень сомневался, что у Абрамовой были кто-то кроме меня и ботана, и девочка она была непривычная к подобного рода вещам, которые я вчера с ней творил. Вряд ли программист выдавал нечто подобное в постели.

Виола была не дорогой проституткой, которая умела и была не против такого рода секса. Жесткого. Как я любил. Она была… не особо опытной, вечно стесняющейся и мало что умеющей. Слишком молодой. Слишком невинной для таких утех.

Я сел на кровати, посидел так немного, а затем понял, что сколько не думай, прошлого это не изменит, поэтому уже через несколько секунд оказался в ванной комнате. И застыл в изумлении.

Виола находилась там. Совершенно голая. Только что выбравшаяся из душа. И как я проморгал звук воды? Наверное, был слишком увлечен своими мыслями…

Я шокировано застыл на месте. После секса заказанные девочки всегда уходили и на утро я их не видел. Зато мог лицезреть Виолетту, на которой было столько следов, будто вчера ее всю ночь избивали, а не любили.

Ягодицы сохранили следы моего ремня, вчера я был уверен, что просто обязан «наказать ее поркой», тонкие кисти кричали о том, что руки долгое время были связаны, ключицы и шея были разрисованы моим языком, бедра были в синяках…

Но самым ужасным в этой картине был взгляд, которым Абрамова наградила меня. Он был… осуждающим? Обещающим никогда не простить такого обращения с собой?

Блядь.

Вот какого хера я приплелся вчера домой? Нужно было пересидеть где-то этот момент. Зачем только Виола встретила меня едва не у порога?

Какого х*я сама потащила в спальню? Я ведь предупреждал, я давал возможность уйти…

Глава 53

Я ушел разбираться с делами, даже не позавтракав. Выпил кофе, выкурил сигарету, зашел к сыну, аккуратно его поцеловал, чтобы не разбудить, а затем исчез на несколько часов, не желая находиться под одной крышей с Абрамовой.

Однако куда бы я не шел за весь день, ее образ, ее обиженный взгляд преследовал меня. Не давал покоя.

Рвал душу в клочья.

Было ощущение, что я обидел маленькое и беззащитное существо, которое верило мне, надеялось на то, что боли я не причиню.

А я оказался злым монстром.

Домой вернулся поздно, словно желал оттянуть момент встречи, как можно дольше. Но что бы это дало в конечном счете? Вчерашнюю ночь уже ничто бы не переписало. Ее было не исправить.

Благо, что Абрамова не стала закатывать мне истерику ни на утро, ни после. Я поужинал в одиночестве, повозился сыном, уложил его спать, велев Виолетте отдохнуть, а когда Кирилл заснул, направился к ней в комнату.

Надо было завязывать со всей этой чушью. Расставлять все точки над долбанной «i». Мне начинала надоедать вся эта дурацкая канитель с побегами, недопониманиями и ботаном.

Виола должна была стать моей на сто процентов или пора было со всем этим заканчивать.

Я вошел в ее комнату без стука и как-то резко стушевался. Стало не по себе, потому что обстановка комнаты была хоть и аккуратной, можно сказать, добротной, но уж точно не дотягивала до моей спальни. Которая должна была быть нашей, черт бы всех побрал.

Я почувствовал укол совести. Поселил девчонку чуть ли не в каморке под лестницей, а сам требовал идеального повиновения…

– Виолетта, надо поговорить, – громко произнес я, чтобы она услышала. Впрочем, Абрамова как раз в этот момент вышла из прилегавшей ванной комнаты навстречу мне.

– Алексей… – тихо поприветствовала она меня.

– Что у тебя в руках? – настороженно протянул я, прикрывая за собой входную дверь. Взгляд сразу зацепился за плоский предмет в ее руках.

– Противозачаточные… – Она пожала плечами, словно это было нормой.

Я замолчал, не зная, что отвечать на ее слова. Секс был незапланированным, наше будущее было туманным, а мне бы, наверное, радоваться, что Виола просто со мной продолжала разговаривать, но в душе отчего-то поднялся ураган. Не предвещавший ничего хорошего нам обоим.

– А посоветоваться со мной?

– С чего это вдруг? – Она гордо вздернула подбородок и бросила на меня прожигающий взгляд. Черт. И вправду винила. Кто знает, как больно я мог сделать ей вчера ночью?

– С того!

Я и сам не понял, отчего вдруг быстро подошел к ней и резко выхватил таблетки, с силой их сминая, не обращая внимания на то, что острые края упаковки больно впиваются в ладонь.

– Может быть, я против, ты у меня спросить забыла!

– Это ты все забыл, да еще и с такой скоростью! – повысила голос Абрамова.

Черт, вот сейчас начнет резать по больному. Я и сам уже был не рад тому, что случилось, знал, что оплошал, что накосячил, но как мог исправить? Время назад не отмотаешь…

– Ты заявил мне, что я была бы последней матерью для Кирилла, если бы ты снова выбирал кандидатку на эту роль, – с жаром выдохнула Абрамова, заставляя меня удивленно приподнять брови. – А теперь я должна сделать вид, что этого не было? Или мне стоит надеяться на второго ребенка, чтобы у тебя появился еще один рычаг давления на меня? Чтобы было на ребенка больше, которым можно будет меня шантажировать?!

А про вчерашнюю ночь она ничего не собиралась мне предъявить?

– Э… я тогда погорячился… в клинике… ты замечательная мама, – признался я.

Впервые произнес это вслух, хотя всегда так думал. А вот Виола застыла с открытым ртом.

Точно не ожидала от меня подобных слов.

– Это… это все равно не говорит о том,