— Живу я тут, — хмыкнул первый миньон и вроде как невзначай спросил спокойным тоном: — Что, опять герцогу про трактир и папашины рецепты рассказывал?

Спокойным-то спокойным, но я пятой точкой почувствовала надвигающуюся бурю. Ну что ж такое, а? 

— Вроде того. — Ширма с легким соломенным треском перегородила комнату, отделяя меня от Лиу и от его по-кошачьи светящихся в полутьме глаз. — Устал как собака. Спокойной ночи.

Угу, так мне и дали отдохнуть, разбежалась. 

Ширма с жалобным стуком отлетела в сторону, а я от неожиданности села на свою кровать, когда буквально молнией проскочивший через всю комнату Лиу оказался ко мне вплотную, навис сверху и еще руки опер в стену по обеим сторонам от меня, словно нарочно не давая сбежать.

— Рехнулся?! — Пришлось приложить усилие, чтобы голос не дал петуха от испуга. — Ты что делаешь?

— А что, ты к такому не привык? — Миньон ухмыльнулся криво, как злодей с картинки, и одной рукой сцапал меня за рубашку на груди, рывком притягивая поближе. 

Ну нет, извините. Как бы я к кому хорошо ни относилась, а наглеть не позволю. И не то чтобы я каратист Иван Иваныч из шарашкиной конторы, но врезать твердым носком сапога по голени умею еще как.

Поэтому, стоило Лиу наклониться ниже, так, что я увидела свое отражение в его расширенных зрачках и почувствовала, как теплый воздух колыхнулся у самых губ, а потом сменился прохладным прикосновением, я… от души приложила этого чокнутого мальчишку куда и собиралась. А когда он вскрикнул от боли и неожиданности, теряя равновесие, добавила острым, мелким, но от этого не менее твердым кулаком ровно в солнечное сплетение, роняя парня на собственную кровать, предварительно шустро вывернувшись из-под него.

— Совсем ошалел, придурок?! 

Лиу задавленно кашлял, упав лицом в одеяло, а я сидела рядом и шипела, как рассерженная кошка. Охренеть вообще, что на него нашло?

— Герцогам, значит, можно? — проперхал наконец этот недоумок, поворачивая голову так, чтобы посмотреть на меня. 

— Что можно, идиот?! — Я с трудом удержалась, чтобы не добавить ему по шее. — Еще раз так полезешь, я тебе ноги переломаю, понял?

— То есть ты с его светлостью не спишь?

— Я. Сплю. В своей кровати. — Для наглядности еще подхватила его за шиворот и в эту самую кровать потыкала — хотела носом, но парень вывернулся, и получилось ухом. — Понятно?

— Понятно. — С чего этот идиот разулыбался, я не поняла. 

Точнее, поняла. И затосковала. Только этого мне не хватало. 

— Еще раз полезешь проверять мою нравственность, ударю не по ходулям, а между ними, — предупредила я, отпуская его воротник и спихивая незваного гостя со своей постели. 

Лиу покорно стек на пол и, еще раз откашлявшись, уселся там, сложив ноги по-турецки. Уперся локтями в колени, а подбородок положил на сжатые кулаки. И уставился на меня снизу вверх с непонятным выражением на лице. 

— Не хочешь спросить, почему я не приходил ночевать?

— Ты взрослый парень, а я не твой папочка. — Усталость навалилась на плечи двумя тяжелыми мешками, я подгребла поближе набитую сеном подушку, засунула под поясницу и откинулась на нее, подтянув колени к груди. 

— Я был с братом, — неизвестно зачем начал объяснять старший миньон. — Мы помирились. 

— Да это все заметили так-то. — Подавив зевок, я поерзала затылком по стене и остро пожалела о том, что в здешних помещениях для прислуги ничего не знают про советский «бабушка-стайл» в интерьере. Это когда плюшевый ковер с оленями на стене над кроватью. Было бы удобнее… черт, я так устала, что глаза сами собой закрываются. А спать… а как теперь спать, брюкву в зад этому психованному мальчишке? Нет, я не думаю, что он ночью на меня нападет и изнасилует, не настолько Лиу слетел с катушек. Но все равно. Не было печали. Что его так клинит вообще? Я, блин, ни разу не секс-символ эпохи, ни в качестве принцессы, ни как пацан-поваренок. А кроме того, сама видела, как он еще месяц назад строил глазки пышнотелым румяным горничным и краснел, если ему подмигивали в ответ. То есть с ориентацией у парня все нормально. Какого ж черта? 

— Я думаю, что уговорю Силье стать твоим вассалом. После меня, конечно.

— Чего?! — Я аж проснулась, подскочила на кровати и больно стукнулась затылком о каменную кладку. 

— Он не хочет и злится, но это пока, — с неуместным воодушевлением поведал мне старший миньон. — Я потому у него и ночевал, что мы разговаривали, и он в свою дуду, а я в свою. Чтобы он не ревновал, и вообще. Еще недельку поупирается, а потом…

— Не надо! — несколько поспешнее, чем хотела, выпалила я, с ужасом думая, что мой план по примирению Лиу с семьей пошел куда-то не туда.

— Почему? — Парень снова напрягся, его взгляд ощутимо потяжелел.

— Потому что мне не нужны вассалы… — черт, вот лучше бы всего сказать сейчас «вообще никакие» и разом оборвать затянувшийся спектакль. Но я не смогла. Черт его знает почему. Слишком больно было бы увидеть, как темные глаза напротив погаснут, — которых еще нужно уговаривать. На такое люди соглашаются сами, по велению души. А не вот это все.

— А… — Лиу выдохнул и опустил плечи. — Я не подумал чего-то. 

— Во-во, — согласилась я, плюнув на все и устраиваясь на кровати как положено — на боку, с подушкой под головой и одеялом на ногах. — У тебя в последнее время вообще думалка занята чем-то явно не тем. Вали спать. Завтра поднимут опять ни свет ни заря… Подготовка начинается. 

— К чему? — Лиу действительно встал, пошел подобрал у порога снесенную ширму и аккуратно разместил ее на прежнем месте, перегородив комнату. 

Я услышала, как захрустела солома в его матрасе — значит, и правда лег.

— Послезавтра снимут завесу, приедут гости, и ее высочество будет принимать первую присягу.

— А… принцесса вышла из своего уединения? Понятно…

Может, ему и было понятно, а я вот все никак не въезжаю, как работают мозги у замкового населения и какую роль во всем этом играет магия герцогов. В первые дни блокады все еще помнили, что принцесса пропала, потом забыли, а теперь вообще уверены, что все было совсем иначе: ее высочество просто удалилась пообщаться с предками в некие секретные покои. А полог над замком висит исключительно затем, чтобы ей не помешали. Злые силы, наверное.

Чудеса в решете.

Три дня. Осталось подождать три дня, и завесу снимут.

Осталось пережить эти три дня без потерь, надеясь, что глюки герцога Раймона мне мерещатся, а Лиу как-нибудь сам остынет. 

Осталось сыграть принцессу на церемонии и получить свободу.

Всего ничего осталось, правда же?

— Сим указом я передаю заботу о своей крови в руки достойных, вручаю им власть, дабы позаботились они о моих землях, пока другие чаяния и дела будут занимать мои мысли и время, — заученно проговаривала я в высоченную каменную пустоту тронного зала, стоя рядом с троном серебряной династии и положив руку на сияющий молочным нефритом круг родового артефакта династии Лан.