— Он что-то там про лоб говорил, — сказал Соус, сурово глянув на Горбуна.

— Да байду какую-то нес, — усмиренно кивнул он.

— Давайте в дом.

Пацаны закивали, побросали сигареты. Синай помог Фикусу подняться, завел его в дом. Соус завел машину, сам открыл ворота и рванул в город.

Он должен был найти Аллу, поговорить и объясниться с ней. Она должна знать, как ему плохо без нее. И какой камень лежит у него на душе.

Соус всю дорогу думал о ней. И даже не заметил, как пролетело время. Очнулся он только во дворе ее дома. Выкурил сигарету, причесался, только тогда вышел из машины.

Но зря он готовился к встрече с ней. Аллы дома не оказалось. Поговорить он мог с ее матерью.

— Не было ее сегодня. К подруге вчера ушла…

— А когда будет?

Женщина пожала плечами, обреченно вздохнула и закрыла дверь. Она уже привыкла к постоянным исчезновениям дочери. Как знала, чем она занимается.

Соус понимал, к какой подруге могла уйти Алла. И телефон у него был, по которому он мог связаться с ее организацией. Позвонить, заказать проститутку Аллочку… Да, наверное, так он и сделает.

Он вышел из подъезда и нос к носу столкнулся со Скунсом. Тот испуганно шарахнулся от него, но Соус не позволил ему далеко уйти.

— Ты за Аллочкой? — спросил он.

— Ну-у…

— А разве она не с тобой?

— Да нет… — мотнул головой крысеныш.

— Гонишь!

— Дашка позвонила, сказала, что Аллочка вернуться хочет. Ну, я подъехал…

— Зачем?

— Ну, если она вернуться хочет, что здесь такого?

— Прием ей устроить хочешь? С мордобоем?

Беглых проституток наказывают, даже если они возвращаются сами. Соус представил, как Скунс избивает Аллу, затем ставит ее на колени, хватает за голову… Он и не думал его бить, но рука сама пришла в движение…

Скунс поднялся с земли, бросился бежать, но Соус догнал, снова сбил его с ног. И уже лежащего ударил ногой в живот.

Его вдруг схватили за руки. Это могли быть дружки Скунса, поэтому Соус разбираться не стал. Он ударил в ответ, под его локтем хлюпнул чей-то нос.

Сильный удар по ногам уложил его на землю. Только тогда он понял, что это менты пытались его остановить.

— Да он мне нос сломал! — донеслось до него.

Его заломали, надели наручники, а потом уже ударили по почкам. Это была месть за сломанный нос. И Соус понял, что это всего лишь начало.

И точно, его ударили снова. Но на этот раз ментовский кулак не смог сделать ему больно. Потому что наткнулся на пистолет, спрятанный под курткой.

— Да у него ствол!

Соус заскрипел зубами. Пистолет, сломанный нос — это верный путь в следственный изолятор. И если Капеллан не выкупит его, будет суд и приговор. Вот тебе и съездил к Аллочке!

* * *

Жизнь — штука непредсказуемая. Живешь себе, работаешь, воспитываешь детей, и тут вдруг раз, и мешок на голову. А затем и удавка на шею. Земля, могила, черви…

Именно это и говорила Жанна, глядя в глаза следователю, который так подло пустил под откос ее любимого человека. Говорила без слов, одним только взглядом.

— Вы хоть понимаете, что это похищение? — возмущенно простонал Сажков.

— А кто об этом знает? — сухо спросила Жанна.

— Узнают!

— Если только на том свете… Ну да, будет небесный суд…

С обвинителем она связываться не стала. Подлог со свидетелями раскопал следователь, который вел дело, с ним она и решила поговорить. И организовала она сама, отец помог ей только с людьми.

— Что вы такое говорите? — с бледным видом спросил Сажков.

— Кто тебе сказал, что свидетель ненастоящий?

— Кто сказал?! Да это по нему было видно! Он терялся, путался в показаниях…

— Когда ты это понял?

— Когда понял, когда понял… Какая разница, когда я это понял?

— Ты понял это еще до суда? Почему ты никому ничего не сказал?

— А почему я должен отчитываться перед тобой?

— Потому что я твоя последняя инстанция… — Жанна достала из сумочки и выложила на стол «дамский» револьвер. — И я сама тебя застрелю.

— Ты не сможешь.

Жанна холодно улыбнулась, взяла револьвер в руку, приставила ствол ко лбу Сажкова. И представила себя в холодной постели. Захар где-то там, в далеком лагере, а она одна, в тоске и печали. Годы проходят, Захара все нет, она стареет, чахнет… И все из-за этого урода, который мог, но не захотел спасти Захара. А ведь ему заплатили. Жанна лично договаривалась с ним об оплате.

— Не надо, не надо! — задергался Сажков.

Он прочувствовал всю глубину ее женского страдания и поверил Жанне. А она действительно могла убить. Потому что ненавидела всех, кто мешал ее счастью с Захаром.

— Кто тебя перекупил? — стараясь сохранять спокойствие, спросила она.

— Никто меня не перекупал…

— Ты должен был утопить Захара, и ты это сделал. Почему?

— Я его не топил… Я просто докопался до правды.

— До тебя никто не докопается. Я лично позабочусь, чтобы тебя закопали глубоко-глубоко… У тебя есть дети?

— Детей трогать не нужно!

— Я их не трогаю. Я просто не хочу, чтобы они остались сиротами… Я не хочу, чтобы твоя жена обслуживала дальнобойщиков, чтобы прокормить их…

— Ко мне подъезжал человек, он сказал, что свидетель липовый, — не выдержал Сажков.

— Что за человек?

— Я не знаю.

Жанна беззвучно засмеялась, не раскрывая рта. Насмешил ее господин Сажков, а вместе с тем и разочаровал.

— Нет, он, конечно, представился, но документы он мне не показывал.

— Как он выглядел?

— Ну, высокий… Волосы с проседью… Глубокая носогубная складка…

— Вы следователь, вам не трудно будет составить фоторобот. Программа для этого есть.

Жанна велела принести ноутбук, Сажков принялся за дело. Через полчаса фоторобот был готов. Это был портрет незнакомого человека, но Жанну это ничуть не смущало. Если человек засветился, то его обязательно найдут.

— Спасибо вам, Олег Яковлевич, — Жанна официальным тоном поблагодарила следователя.

И направилась к двери.

— Я свободен? — спросил он.

— Да, конечно… Я распоряжусь, чтобы вас похоронили в хорошем сухом месте. А вашу семью возьму на содержание.

— Что?! — Сажков, казалось, едва не задохнулся от нахлынувшего на него ужаса.