– Нет. Ничего не было.

Ответил он не очень уверенно, но я поверила. А вот про прошлый сеанс мне и спрашивать ничего не нужно было. Сейчас я не сомневалась, что занималась тогда с ним любовью не во сне, а наяву. В легком дурмане, но я хорошо осознавала, с кем и чем занимаюсь.

– Маш…

– Получается, – снова перебила я Никиту, – что именно ты даришь наслаждение женщинам, когда те приходят к тебе на эротический массаж?

Теперь во мне говорила ревность – жгучая и неудержимая. Ничего поделать с ней я не могла. Невольно представляла на своем месте других женщин, самых разных, и бороться со все разрастающейся гадливостью, граничащей с брезгливостью, практически не получалось. На Никиту теперь я просто не могла смотреть. Даже находиться в одной комнате с ним становилось невозможно. Я задыхалась от сжигающей меня изнутри ревности. Скольких же он видел и ублажал на моем месте?!

– Не так и много было тех женщин, – невесело усмехнулся Никита.

Сам он теперь тоже выглядел несколько иначе, словно понял, что проиграл. Он это понял еще раньше, чем поняла я.

– Уходи, – сдавленно попросила я.

Мне было так плохо, как не было уже давно. Кажется, даже когда меня бросил Сергей, я так не страдала.

– Маш…

– Никит, уходи. Прямо сейчас! – повысила я голос.

Очень боялась закричать – панически, от отчаяния. С трудом получалось сохранять остатки самообладания. Но больше всего мне сейчас хотелось, чтобы он исчез не только из моей спальни и квартиры, но и из жизни. Потом я буду оплакивать его, но сейчас я боролась с более сильными чувствами, сокрушающими.

Он молча встал и быстро оделся. На пороге спальни оглянулся. Это я почувствовала, разве что, на него старалась не смотреть.

Слышала, как хлопнула входная дверь, и только потом позволила себе выдохнуть и тоже встать с кровати. Руки дрожали, когда готовила себе на кухне чай. А в голове бурлил туман – вязкий и промозглый. Кажется, у меня даже поднялась температура – резко зазнобило и разболелась голова.

Наспех выпив чай, я вернулась в спальню и забралась в постель. Тут бы мне и подумать обо всем, но не получалось. Организм мой странно отреагировал на стресс – наслал на меня жуткую сонливость. Даже плакать не получалось, хоть и еще недавно я еле сдерживала слезы.

Олька должна позвонить… Звонка я ждать не стала – набрала дочь сама. А потом уснула, и приснился мне Никита. Во сне у нас с ним все было хорошо, мы любили друг друга. Но даже во сне я знала, что когда проснусь, вновь почувствую себя несчастной.

Вот и нагрянули перемены

Нина вошла так тихо, что Никита даже не заметил ее появления. Вздрогнул, когда женская рука опустилась на его плечо.

– Правда, что ты увольняешься? – поинтересовалась главбух.

– Написал заявление… – безэмоционально отозвался Никита. – Две недели отработки, и я свободен.

Решение уволиться пришло не сразу. После памятного разговора с Машей прошла неделя. Не трудно догадаться, что на пятый сеанс она не пришла, как и не отвечала на его звонки. Сначала он звонил ей часто, но вот уже дня три как не делал этого. Смысла не было. А до этого даже решился на отчаянный шаг – позвонил в ее салон, чтобы записаться к ней на стрижку. И там ему сообщили, что Маша взяла отпуск за свой счет. Как ее только отпустили в это время? Она же сама говорила, что декабрь – напряженная пора, запись забита до самого нового года.

Домой к Маше наведаться не рискнул. Это уже было бы слишком после всего.

Вряд ли она простит его когда-нибудь. Никита не собирался сдаваться, но сначала нужно убедить себя, что достоин этой женщины и ее прощения. А чтобы в этом убедиться, нужно что-то менять в жизни. А вернее, нужно менять работу. И это будет первым шагом к ней.

Вчера он позвонил Виктору, который все еще отдыхал в санатории со своей любимой. Друг подтвердил, что место массажиста в сборной по волейболу пока еще вакантно. Обещал созвониться с тренером и договориться о собеседовании. А сегодня Виктор перезвонил и велел срочно увольняться. Еще срочнее отправил его к тренеру, где Никиту приняли как родного, разве что без объятий. Ну а две недели отработки – неизбежное зло, которое ему предстоит выдержать с честью. Директор бани без отработки отпускать его запретил категорически, еще и VIP-клиентами стыдил. Зато в федерации обещали терпеливо ждать.

– А чего так резко собрался? – опустилась Нина в соседнее кресло.

– Не могу больше. Не мое это, понимаешь? – посмотрел на нее Никита.

Вот по Нине он будет скучать, потому что она классная, понимающая и никогда не лезет в душу. Настоящий друг. Но он же не на крайний север уезжает – будет навещать тут всех.

– Понимаю. Наверное… – отозвалась Нина. – Вижу, что душа у тебя не лежит к этой работе. Всегда видела, что необходимость заставляет работать тут. Мне проще – я всегда погружена в любимые цифры, – с улыбкой добавила. – Иногда мне даже страшно становится, когда подумаю, что больше цифр ничто так не люблю.

Это Никита тоже знал – Нина была бухгалтером от бога, потому и достигла таких высот в жизни. Ее профессионализм ценился на вес золота. Не раз пытались переманить от них ценного специалиста. Пришлось директору повысить ей зарплату так, чтобы соблазн уйти куда-то еще исчез.

В федерации у Никиты первым делом поинтересовались, сможет ли он ездить с командой на сборы. Ответил согласием, и сегодня вечером ему предстоял серьезный разговор с сыном. Кажется, тому придется резко взрослеть, если он уже не сделал это незаметно от отца.

Перед тем, как говорить с сыном, Никита все же набрал снова Машу. Он и сам не знал, что скажет, если она ответит. Но телефон ее ожидаемо оказался недоступен. Скорее всего, она внесла его контакт в черный список и не доступна только для него.

Как же ему было паршиво – даже хуже, чем когда жена от него сбежала с любовником. И во всем он мог винить только себя. Надо было сразу признаться, как только узнал Машу в клиентке. Тогда, возможно, сейчас все бы у них было хорошо. Правильно Виктор обозвал его идиотом – таких идиотских поступков Никита еще не совершал.

С этой женщиной с самого начала все пошло не так. Первый раз соврал, когда взыграл интерес проверить, обратит ли она внимание на простого учителя физкультуры. Уже тогда повел себя как дурак. Ну а дальше только хуже.

– Тём, есть разговор, – заглянул Никита в комнату сына.

– Что-то срочное? – повернулся к нему Артем.

– Не то чтобы… но не хотелось бы откладывать разговор.

– Надеюсь, тебя не вызвали снова к директору? Я вроде ничего такого не делал, – заранее испугался сын.

– Нет, разговор у меня к тебе другой на этот раз, – усмехнулся Никита.

Отчего-то трудно было начать, хоть ничего такого особенного он и не собирался сообщить.