– Не может быть – пробормотал он. – Что за черт…

– Кубинец, в чем дело? – сразу же настороженно поинтересовался Бугай, услыхавший его голос.

– Ничего, все в порядке! – бодро ответил Сергей. – Вы там это… осторожней, ребята. Очень внимательно смотрите по сторонам.

– Я всегда осторожен, – проворчал старшина. – Шевелись давай.

* * *

Сергей быстро карабкался по заросшему деревьями крутому склону. Он больше не искал следы. Забросив автомат за плечи, он ловко цеплялся руками за узловатые корни, выступавшие из земли, и за низкорастущие ветки, подтягивался и одновременно отталкивался носками берцев от влажной почвы. Наклонив корпус вперед, он почти что проползал самые крутые участки. Пот катился по его лицу, мышцы рук и ног уже болели от интенсивной работы, но он не сбавлял темпа. Вездесущие комары, почувствовав испарения потного горячего человеческого тела, вились над ним расплывчатым столбиком. Сергей, улучив момент, с досадой хлопал себя по шее грязными руками (лицо было защищено от укусов насекомых густой маскировочной краской), и вскоре воротник его куртки превратился в грязную тряпку.

Кованый и Питон лезли вслед за ним, отплевываясь от сброшенных вниз ботинками Сергея комочков земли, и тихо матерились, когда мелкие камешки задевали их по головам.

Наконец Сергей, ухватившись за тоненький ствол пихты, выскочил на пологую полянку. Река, превратившись в крупный ручей, ушла влево и теперь глухо шумела где-то за каменной осыпью. Сергей разогнулся и поднялся на дрожащих ногах в полный рост. Помигав, чтобы рассеять плавающие перед глазами темные круги, он быстро осмотрелся. Перед ним у кромки леса, который закрывал макушку хребта, стояли двое людей. Они стояли к нему спиной. На правом плече одного, высокого и крупного парня, лежала длинная труба ПЗРК. Второй, пониже, чуть согнувшись, также поддерживал трубу плечом, встав так, чтобы выхлопные газы ракеты не задели его при выстреле.

Сергей, сдерживая наружу рвущееся хриплое дыхание, сдернул с себя автомат.

За горой послышался знакомый гул.

Наводчик ПЗРК вскинул трубу.

Из-за горы выскочил самолет, стремительно набиравший высоту.

Наводчик резко развернулся на месте, ловя его в прицел. Его помощник, поддерживающий корпус трубы, так же быстро пригнулся, чтобы не мешать ему.

Сергей не стал целиться, потому что просто не смог бы этого сделать. Его организм властно требовал кислорода, словно он на пределе сил пробежал целый круг по стадиону. Его руки тряслись, а грудь ходила ходуном. Поэтому он просто выпустил короткую очередь, надеясь на то, что она отвлечет внимание наводчика, испугает его и собьет с прицеливания. Пока стрелок будет соображать, кто же по нему стреляет и откуда, Сергей вдохнет так необходимый ему глоток воздуха и уже наверняка поразит отлично видимую цель.

Холостые патроны гораздо сильнее пачкают ствол, чем боевые, поэтому Сергей не стал расстреливать весь магазин. Ему же потом и чистить оружие.

Хлопок ударной волны, прилетевший от самолета, идущего на сверхзвуке, короткая очередь Сергея и вспышка огня, вылетевшая из трубы зенитного комплекса, совпали по времени.

Самолет сверкнул серебром на солнце и исчез за вершиной холма. Сергей обессиленно повалился в траву.

– Вы убиты! – хрипло крикнул он. – Я успел раньше!

Шест неторопливо положил к ногам свое громоздкое оружие и повернулся на крик.

– Фото покажет, кто успел!

Он сказал это немного раздраженно, потому что ему показалось, что автоматная очередь прозвучала на мгновение раньше, чем он захватил в фотоприцел взлетавший самолет.

Кованый и Питон, измученные, грязные, потные и мокрые, вывалились на полянку, держа оружие на изготовку. Увидев Сергея, сидящего в траве, они не стали долго раздумывать и повалились рядом с ним, жадно хватая воздух открытыми ртами. Кованый дрожащими руками снял с пояса фляжку, но не смог открыть ее. Мокрые, грязные трясущиеся пальцы скользили по алюминиевой крышке. Подошедший Варяг взял у него фляжку, спокойно открыл ее и вернул обратно. Кованый молча кивнул и припал к горлышку.

Шест тоже подошел, что-то ворча себе под нос.

– Товарищ капитан, ну вот вы скажите, кто успел раньше? – с обидой спросил он. – А то Кубинец потом будет хвастаться, что надрал нам задницу! Типа того, что спецназ круче нас!

Шест сказал эту фразу с расчетом, от души надеясь на то, что профессиональная гордость не позволит капитану признать победу спецназа над разведкой ГРУ.

– Я-то тут при чем? – улыбнулся Варяг. – Фотоприцел все покажет. Если в нем не окажется самолета, это значит, что ты испугался очереди Кубинца и дернул ствол в сторону. Если фото есть – это значит, что спецназ не успел. Вот и все.

Шест недовольно пожал плечами.

– Ладно, там разберемся, – пробормотал он. Потом он посмотрел на Сергея, и его хмурое лицо разгладилось.

– Ну, спецназ, здорово, что ли! – заорал он, широко раскидывая руки. – Вот и свиделись опять!

Отдышавшийся Сергей поднялся на ноги и шагнул к нему:

– Опомнился… ну здорово, разведка! Каким ты был, таким ты и остался, – усмехнулся он и крепко обнял старого товарища.

* * *

Человек в выгоревшей линялой майке сидел за столом и задумчиво курил. Перед ним на столе была расстелена карта, на правом углу которой стояла пепельница, закрывая собой добрую треть границы Сирии и Ирана. На восточном Средиземноморском побережье стоял большой стакан с чаем. Половину Турции занимала стоящая на ней настольная лампа с надетой на нее специальной насадкой. Насадка сужала рассеивание света и направляла строго очерченный четкий круг света под локти человека. В середине карты лежала стопка аэрофотоснимков. Мужчина брал снимок, разглядывал его через лупу и ставил отметки на карте остро отточенным карандашом.

Дверь вагончика была наполовину приоткрыта, чтобы выпускать тянущийся под потолком табачный дым. Над маленьким окном, занавешенным плотными занавесками, гудел кондиционер. Уже стемнело. Гул от взлетающих и садящихся самолетов, всполохи работающих прожекторов, которые на мгновение резко и ярко, словно фотовспышкой, освещали внутренность вагончика со спартанской обстановкой, не мешали мужчине работать. Он отложил лупу и снимок, ухватил сигарету пальцами, вытащил ее изо рта и не глядя, на ощупь взялся за стакан.

Дверь вагончика распахнулась, и в проеме возникла темная фигура.

– Дверь не закрывай, Виталик, – пробормотал человек за столом, рассматривая освободившееся место на карте – Пусть дым выветрится. А то утром командующий чертей даст.

– Я и сейчас могу дать, – тихо сказала фигура и, поднявшись по трем ступенькам, вошла в вагончик. Деревянные доски настеленного пола слегка скрипнули под ее шагами.

Мужчина вскочил, не забыв перед этим аккуратно поставить обратно почти что полный дымящийся стакан с коричневой жидкостью. Он сам готовил карту и не хотел, чтобы к выговору от генерал-майора еще прибавились и заботы по подготовке новой карты к завтрашнему совещанию. Отработать ее он явно не успеет, а правдоподобные объяснения по поводу заливки побережья чаем придумать будет довольно сложно.